Для создания единой безъядерной Кореи надо выполнить одно условие

Главы КНДР и Южной Кореи Ким Чен Ын и Мун Чжэ Ин впервые встретились в пятницу в пограничном пункте Пханмунджом. При этом Ким Чен Ын стал первым главой КНДР, посетившим Южную Корею. Лидеры приветствовали друг друга у разделяющей две Кореи военно-демаркационной линии, обменявшись рукопожатиями, и под звуки военного оркестра проследовали по красной ковровой дорожке через колонну почетного караула в здание переговоров «Дом мира».

Ким Чен Ын с самого начала встречи продемонстрировал свой позитивный настрой. «Мы прибыли сюда с надеждой открыть новую страницу в истории двух Корей. Я уверен, что мы сможем провести конструктивные переговоры с президентом Мун Чжэ Ином, которые приведут к очень хорошим и значимым результатам», – отметил он. Лидер КНДР также подчеркнул, что не хочет «повторения прошлого» и полон решимости выполнить все обязательства, которые возложит на себя северокорейская сторона.

Кандидат исторических наук, ученый-кореевед Константин Асмолов отметил, что вокруг этого исторического саммита «много показухи и красивых фоточек». «Сам факт саммита – уже довольно важное событие, которое сбивает межкорейскую напряженность. Но остается вопрос, насколько это тактическое потепление перерастет в стратегическое», – сказал Асмолов газете ВЗГЛЯД. Более того, он убежден, что во всем этом сюжете Сеул играет в свои игры – президенту РК Мун Чжэ Ину сложно дается решение внутриполитических проблем, поэтому он максимально использует межкорейскую повестку.

По словам эксперта по Корее Ирины Ланцовой, во встрече двух лидеров есть и исторический момент, и показушность. «Встречи уже были в 2000 и 2007 годах. И встреча 2000 года представлялась на тот момент историческим прорывом, но потом последовало десятилетие мощного провала в межкорейских отношениях. Все, что было принято на предыдущих встречах, было уничтожено», – сказала Ланцова газете ВЗГЛЯД. Тем не менее она отметила, что в прошлом году ситуация на Корейском полуострове подошла к критической черте и нынешние переговоры точно лучше, чем конфронтация.

«Лидеры говорили о денуклеаризации, мире на Корейском полуострове, улучшении межкорейских отношений. Они провели искренний обмен мнениями по этим вопросам», – отметил пресс-секретарь президента Республики Корея (РК) Юн Ен Чхан. Переговоры в составе делегаций продлились один час сорок минут, после чего лидеры пообщались также тет-а-тет. Затем стартовал новый раунд переговоров, по итогам которого Мун Чжэ Ин объявил, что 

начат процесс полной денуклеаризации Корейского полуострова.

В итоговой декларации также не только говорится о «мире и процветании», развитии отношений между Сеулом и Пхеньяном, но и есть утверждение, что денуклеаризация – это общая цель двух стран.

Напомним, лидер КНДР также пообещал больше не будить президента Южной Кореи Мун Чжэ Ина ракетными запусками, которые обычно проводились ранним утром. «Ким Чен Ын сказал президенту Муну, что слышал, что тот всегда встает спозаранку из-за ракетных запусков Севера, и пообещал, что больше не будет тревожить его сон», – сказал пресс-секретарь президента Республики Корея (РК) Юн Ен Чхан. Кроме того, еще на прошлой неделе Ким Чен Ын объявил о прекращении в КНДР ракетных и ядерных испытаний, а также о закрытии испытательного полигона на севере страны. Северокорейский лидер даже дал согласие на проверку ядерного полигона инспекторами из США.

Есть заявление Муна о начале денуклеаризации Корейского полуострова и довольно общая фраза о том, что она является целью обеих стран. «Но что именно будет пониматься под денуклеаризацией той и другой стороной – это очень большой вопрос. По пунктам ничего не расписано, есть только некое программное заявление. Насколько оно может быть реализовано, как стороны его понимают – это выяснится уже в дальнейшем», – подчеркнула Ирина Ланцова.

Заведующий кафедрой корееведения восточного факультета СПбГУ Сергей Курбанов отметил, что в итоговой декларации вопрос о денуклеаризации полуострова прозвучал как пожелание. Он назвал денуклеаризацию возможной при сценарии, когда Юг и Север встанут в шаге от объединения, когда Сеул станет гарантом безопасности Пхеньяна.

«В вопросе денуклеаризации главное то, о чем не говорится в СМИ. Северная Корея требует одного: создания надежной системы гарантий безопасности КНДР. Это вообще нигде никак не обсуждается. А пока этот вопрос не будет решен, денуклеаризация невозможна. Нуклеаризация началась не потому, что Северная Корея хотела на кого-то напасть, а только по одной причине: существовала опасность того, что какая-то из стран будет угрожать независимости и существованию КНДР. Никакой другой причины нет», – сказал Курбанов газете ВЗГЛЯД.

Он особо отметил слова президентов, которые они адресовали друг другу при встрече на демаркационной линии. Если Ким Чен Ын сказал, что приехал наладить отношения и преодолеть разногласия, то Мун сказал: «Я хочу от вас подарков, которые ждет все человечество». «Понятно, о чем он говорит. Цели-то разные», – отметил эксперт.

Асмолов и вовсе прогнозирует, что вне зависимости от итогов саммита Ким Чен Ын полностью не откажется от ядерного оружия. «Для Северной Кореи ядерное оружие – это реальный гарант суверенитета. Не надо забывать, что южнокорейский военный бюджет в 25 раз больше северокорейского! Представлять, что Южная Корея – это беззащитная страна, которую защищает только американский зонтик, – это, мягко говоря, неверно», – подытожил эксперт.

Между первым раундом переговоров и встречей тет-а-тет Ким Чен Ын и Мун Чжэ Ин приняли участие в символической церемонии, в ходе которой вместе посадили сосну, символизируя единство Кореи и ее народа, а также стремление двух государств к объединению.

Присутствовавшая на переговорах Ким Е Чжон, сестра Ким Чен Ына, в ходе встречи предложила ускорить объединение двух государств. По словам пресс-секретаря президента Южной Кореи, эта ремарка Ким Е Чжон вызвала дружный одобрительный смех у всех присутствующих за столом переговоров. Как писала газета ВЗГЛЯД, Ким Е Чжон активно участвует в политической жизни КНДР и помогает брату, а потому не исключено, что ее ремарку вполне можно воспринимать как спойлер к будущему обсуждению возможности объединения.

Асмолов считает, что какая-либо конкретика по поводу возможного объединения вряд ли появится в результате этих переговоров. «На каких условиях объединяться? Но сказать, что ты против концепции объединения, в Южной Корее означает гарантированное политическое самоубийство. Проблемы, связанные с этим, понимают все, кроме группы больных на голову консерваторов, к которым Мун не относится. Поэтому говорить об объединении, не уточняя, когда, можно довольно долго», – констатирует Асмолов.

По словам эксперта, возможности обоих лидеров довольно сильно ограничены тесным уровнем политических и экономических связей Южной Кореи с США, а перспективы экономического взаимодействия перекрыты текущим режимом санкций. Даже во время саммита Мун отрабатывает «определенные элементы американской повестки, например, тему ядерного разоружения КНДР», отметил политолог. Кроме того, по его словам, представления о том, что в случае объединения у новой страны будет южнокорейский уровень экономического процветания и северокорейский уровень дружбы с Россией, ошибочны и «будет наоборот».

В отличие от него, Ланцова считает, что если после переговоров нормализация отношений между Пхеньяном и Сеулом продолжится, то в будущем на повестку дня может встать вопрос об объединении двух стран в формате конфедерации. Она ожидает, что в совместном заявлении по итогам встречи вопросу объединения будет уделено внимание, но «это политическая риторика, без которой невозможно взаимодействие двух государств».

«Эта перспектива очень долгая. В ближайшее десятилетие объединения точно не произойдет. Самым главным на пути к конфедерации будет реализация совместных проектов, что в рамках санкций невозможно. Соответственно, сначала надо решать насущные проблемы»,

– подытожила Ланцова.

Предвестником будущего если не объединения, то уж точно значительного потепления в отношениях можно считать и предложение Мун Чжэ Ина лидеру КНДР соединить железные дороги двух стран. Южнокорейский лидер отметил, что это внесло бы значительный вклад в экономическое сотрудничество.

Стоит отметить, что создание межкорейской железной дороги – проект, который касается и России, так как подразумевает дальнейшее соединение этой магистрали с российским Транссибом. Мун Чжэ Ин еще в сентябре предложил России навести «девять мостов» сотрудничества, одним из которых могло бы стать соединение железнодорожной сети двух стран. И важную роль в развитии этого сотрудничества играет и КНДР.

Сама Россия положительно относится к взятому КНДР курсу на отказ от ядерных испытаний и переговоры с РК. Более того, стоит напомнить, что само обещание Кима прекратить запуски ракет Москва назвала реализацией плана РФ и Китая по КНДР.

На эту тему
• У единой Кореи появятся территориальные претензии к России
• Отказ КНДР от ядерных испытаний стал приманкой для Трампа
• США занервничали из-за потепления между Пхеньяном и Сеулом

«Сам факт возобновления прямого диалога внушает оптимизм, ведь альтернативы ему не существует, и любые попытки разговаривать друг с другом с позиций силы по определению обречены на провал. Разумеется, оценивать результаты встречи будет возможно только по окончании переговоров», – заявил глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.

Что же касается самих межкорейских переговоров, Константин Асмолов считает, что особой роли России или Китая в том, чтобы эта встреча состоялась, не было. «Это сугубо межкорейская инициатива. Россия и Китай много говорили про двойную заморозку, но определенных инициатив по поводу межкорейского саммита не проскальзывало. Идея саммита поступила от Ким Чен Ына, а затем ее благополучно подхватило южнокорейское руководство», – пояснил эксперт.

Ланцова же считает, что в процессе примирения двух стран Россия и Япония «оказались за его бортом», однако это не касается Китая. «Какого-то реального влияния на ситуацию Россия в данный момент не оказывает. Китай, несомненно, участвует в этом процессе. Визит Ким Чен Ына в КНР тому свидетельство. Вырисовывается та же ситуация, что и в 1994 году, когда США и КНР играли доминирующую роль в разрешении первого ядерного кризиса и заключении рамочного соглашения», – полагает собеседница.