Россия уладила одну из неразрешимых проблем Средней Азии

Киргизия и Таджикистан открылись друг для друга. В буквальном смысле – пограничные КПП, закрытые с 2021 года, снова функционируют.

Произошло это потому, что Бишкек и Душанбе наконец-то сумели делимитировать и демаркировать государственную границу – а значит, никаких боев там из-за того, что какой-то пастух выпасает свой скот на территории другого государства, больше не будет. Только за период с 2010 по 2022 год там произошло 250 вооруженных инцидентов, а в сентябре 2022 года – полноценный военный конфликт с более чем сотней убитых.

Теперь же вместо того, чтобы воевать, оба государства намерены торговать. «Отныне наша граница не линия раздора, а мост дружбы», – говорит президент Киргизии Садыр Жапаров и обещает принять необходимые меры для развития торгово-экономического сотрудничества. А его таджикский коллега Эмомали Рахмон предлагает использовать транзитно-транспортные возможности обоих государств для устойчивого экономического развития как их самих, так и всего региона. Звучат даже разговоры об «азиатском шенгене» – едином визовом пространстве для всех центральноазиатских республик.

Столь ярый энтузиазм понятен, ведь республикам удалось решить, казалось бы, нерешаемую проблему.

«Нынешние границы в Центральной Азии сложились после распада СССР на основе административных границ республик. И предполагали наличие большого числа неудобоваримых моментов с точки зрения именно госграницы. То есть анклавов, эксклавов, неясных условий использования каких-то пограничных объектов (в том числе водных)», – объясняет газете ВЗГЛЯД глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович.

В условиях дефицита в регионе водных ресурсов, а также высокого уровня национализма и наличия межэтнических разногласий (приводящих к резкому росту недовольства в случае любых уступок соседям) договориться было практически невозможно. Все подходы к территориальному снаряду, начавшиеся в нулевые годы, проходили в условиях максималистских требований таджикского и киргизского руководств. «Каждая сторона считала, что все спорные решения, вплоть до передачи анклавов и эксклавов, должны быть в ее пользу», – говорит Никита Мендкович.

На эту тему
• Президент Киргизии предложил создать аналог шенгенской визы для Центральной Азии
• Россия тестирует новый тип политики на Востоке
• Пантюркисты идут по дороге разочарований

Так почему удалось договориться сейчас? «Заключение этого важного документа стало возможным благодаря политической воле лидеров обоих государств, длительной кропотливой работе правительственных делегаций по делимитации и демаркации границы», – говорится в заявлении МИД РФ. И скромно добавляется, что «российская сторона в духе союзничества всегда оказывала политико-дипломатическое содействие партнерам в Бишкеке и Душанбе в интересах окончательного урегулирования пограничных вопросов». При этом содействие России оказалось не только полезным, но и в какой-то степени определяющим.

Во-первых, потому, что Москва предоставила все нужные данные. «Архивные документы, которые позволяли определить справедливую линию границы на основе данных еще 1920-х годов, когда в регионе фиксировалась система административных и этнических границ», – говорит Никита Мендкович. Спорить с этими документами никто не мог – хотя бы потому, что иных ни у кого не было.

Во-вторых, потому, что Россия смогла убедить руководство Таджикистана и Киргизии вообще начать конструктивную дискуссию.

«Договориться получилось лишь тогда, когда на Душанбе надавила Москва, потребовав начать консультации по демаркации границ и распределению пограничных земель», – объясняет Никита Мендкович.

Логика российской стороны здесь очевидна. Многие эксперты считают, что после завершения украинской истории Средняя Азия будет следующей в очереди на попытку дестабилизации со стороны Запада. В этом могут быть заинтересованы США, стремящиеся создать нестабильность на границах с Китаем, а также обрезать его от торговых путей в Европу и поставок энергоресурсов из Средней Азии. Может быть заинтересована Турция, которая считает регион своей сферой влияния, работает с местными исламистами и скептически относится к местным светским националистам, возглавляющим центральноазиатские страны и не видящим себя «младшими братьями Эрдогана».

Исполнителей тоже достаточно. Местная оппозиция, лишенные власти кланы, а также находящиеся в рядах сирийских террористов граждане Таджикистана, Киргизии и Узбекистана, которым в ближайшее время придется покинуть гостеприимную, но недостаточно богатую для их кормления сирийскую землю.

Наконец, достаточно и поводов для дестабилизации – одним из которых как раз являлся территориальный конфликт. И Россия, способствовав его разрешению, сделала ситуацию в регионе чуть более стабильной и предсказуемой.

«Реализация договора будет способствовать укреплению стабильности и безопасности в регионе Центральной Азии, а отношения между союзниками и стратегическими партнерами России – Киргизией и Таджикистаном – выйдут на новый качественный уровень», – говорится в заявлении российского МИД.

Также Москва укрепила важнейший институт, при помощи которого будет поддерживаться порядок и стабильность в Средней Азии – ОДКБ. Сложно говорить об эффективности внутри организации, когда один из его членов находится на грани войны с другим.

Ну и, наконец, успешное посредничество России в решении территориального спора укрепляет роль Москвы как модератора в местных конфликтах. Не дает повода другим великим державам (особенно тем, кто заинтересован в дестабилизации Средней Азии и хочет настраивать одно государство против другого) влезать в дела региона. Дает понять, что мы сами у себя можем разобраться.