На выходных самозародились и немедленно самоликвидировались два скандала. Врач в Краснодарском крае грубо послала пациентку, которой требовался инсулин. Прозвучали слова «хоть ты сдохни».
И на Сахалине, том самом острове, где многодетной матери не давали положенную льготу за то, что она осмелилась родить одного из своих пятерых детей в Белоруссии, учительница довела до слез школьницу за дырку в одежде. Помнится, как Михаила Васильевича Ломоносова, в честь которого, возможно, вскоре будет назван архангельский аэропорт, спросили насчет дырявого камзола: «Это у вас оттуда ученость выглядывает?» – «Нет, это глупость туда заглядывает», – парировал энциклопедист.
Скандалы быстро самоликвидировались по одинаковой и очень простой причине: обеих сотрудниц социальной сферы уволили без каких-либо разбирательств.
Спор о том, чем занимаются врачи и учителя – несут высокую миссию спасения жизней и просвещения подрастающего поколения или оказывают оздоровительные и образовательные услуги – тянется далеко не первый год, а в других странах и не первое десятилетие.
На самом деле одно вовсе не противоречит другому. Писатели и художники, не говоря о режиссерах и композиторах, тоже, с одной стороны, творят для вечности. А с другой – оказывают культурные услуги населению. Все, без исключения.
И даже кабинетные ученые, которые живых людей видят крайне редко, а подавляющее большинство человечества, в свою очередь, вряд ли поймет разработанные ими формулы, все равно в том или ином виде оказывают услуги. Пусть и опосредованно – например, сотовой и оптоволоконной связи в том виде, в каком мы ими сейчас пользуемся, не было бы без нобелевского лауреата Жореса Алферова.
Поэтому не так уж важно, кем себя ощущает человек – миссионером или служащим. Важно то, как он себя ведет с окружающими. И похоже, что чем дальше, тем меньше окружающие готовы прощать грубость и хамство даже очень квалифицированным специалистам и гениям искусства, не говоря уж о «простых» учителях и врачах.
Рассуждая о том, где же нам взять вежливых чиновников, мы отмечали очевидный факт: реальность изменилась. То, что раньше сходило с рук чиновникам, да и вообще представителям любых профессий, в чьи обязанности входит общение с людьми, теперь больше не сходит. Увольнение за хамство стало абсолютно нормальным и будничным явлением. Наоборот – если хама не увольняют, а по каким-то причинам продолжают держать на работе, это вызывает резко негативную общественную реакцию.
Есть известная поговорка: «хороший человек – это не профессия». Похоже, что быть, а как минимум казаться хорошим человеком – это теперь безусловная производственная необходимость для любого сотрудника любой организации, который в минимальной степени коммуницирует с окружающими.
Даже сложно сказать, какие профессии остались доступными для мизантропов – ведь и вечно погруженные в размышления над кодом программисты, и редко выбирающиеся в города зоологи, и полярные исследователи все равно вынуждены время от времени возвращаться в общечеловеческую реальность.
И доктор Хаус, и его российский клон доктор Рихтер в исполнении актера Алексея Серебрякова вряд ли смогли бы долго проработать в реальной, а не телесериальной больнице.
После первой, максимум второй видеозаписи с хамством по отношению к пациентам их бы уволили с позором, невзирая на гениальный талант прогнозиста.
Борьба с хамством, похоже, способна стать одной из национальных идей России. Ведь очень многие современники Октябрьской революции и последовавших событий в первую очередь писали о «победе Хама».
В начале 20-го века в российских городах взаимная вежливость была абсолютной нормой, а суровые годы Гражданской войны убили и растоптали эту традицию наравне со многими другими. Представители аристократии и интеллигенции полагали, что дело в первую очередь в недостатке воспитания у малограмотных выходцев из сел и деревень, но ведь в деревнях тоже не было того запредельного хамства и жестокости, о которых пишут жившие сто лет назад мемуаристы.
Действительно, проблема «горожан в первом поколении» существует, и объясняется она не столько «недостатком» воспитания, сколько шоком деревенского жителя от большого города, чувством утраты общины, отсутствием поблизости моральных авторитетов. Сознание такого человека возвращается в описанное Томасом Гоббсом состояние «война всех против всех». И требуются годы, чтобы вновь оказаться в гармонии с самим собой и окружающими.
- Социолог объяснила тягу мажоров к демонстрации красивой жизни
- Эксперт дал оценку отказу казахского врача принять русского ребенка
- Ради какой идеи можно вытирать ноги о живых людей
В России урбанизация закончилась незадолго до конца СССР, «горожане в первом поколении» теперь встречаются в основном среди мигрантов из республик Средней Азии и отчасти среди выходцев из российских республик Северного Кавказа, что вызывает межкультурные противоречия, которые довольно успешно пытаются выдать за межнациональные.
Но всем, кто волнуется из-за того, что «не осталось русских дворников», есть смысл перечитать все те же мемуары живших сто лет назад людей. Подавляющее большинство дворников в крупных городах тех лет – это плохо говорящие по-русски деревенские татары. Их дети полностью ассимилировались и работают кем угодно, но только не дворниками.
Осознавшие свое место в мире горожане не хотят терпеть хамства ни от коллег, ни от начальства, ни от обслуживающего персонала, ни от чиновников, ни от учителей и врачей – вообще ни от кого. Это общероссийское явление, свойственное не только столицам и городам-миллионникам. И если хама сняли на видео и выложили в интернет – это означает увольнение с весьма высокой вероятностью.
Кстати, даже в соцсетях хамства стало на порядок меньше по сравнению с расцветом ЖЖ в середине нулевых. Если люди видят, что им сложно согласиться по каком-либо вопросу, они просто перестают общаться вместо того, что обоюдно поминать чужих родственников до десятого колена. Ну, за исключением Ксении Собчак с Маргаритой Симоньян, но это шоу-бизнес, он всегда немного запаздывает.
Этот текст будет однобоким, если не упомянуть о том, о чем могут рассказать очень многие врачи и учителя, практически все продавцы и даже некоторые чиновники. Это хамство со стороны «обслуживаемых» – то есть нас с вами.Среди тех, кто не переносит хамства по отношению к себе, до сих пор встречается немало считающих возможным срывать недовольство на находящихся на работе людях – сотрудниках и сотрудницах банков и МФЦ, девочках и мальчиках из кол-центров операторов сотовой связи и авиакомпаний и так далее.
Это тоже серьезная проблема, но если борьба с хамством действительно станет одной из национальных идей, то мы, безусловно, справимся и с ней.
Спасибо, что прочли.
