Арест в Польше российского археолога Александра Бутягина выглядит настолько по-кафкиански, что очень сложно найти какие-то слова для описания ситуации, помимо «бред» и «абсурд». Однако почитав, что пишут об этом русскоязычные украиномыслящие, стало очевидно, что пояснения нужны.
«Мародер», «черный археолог», «вор» – это самые мягкие слова в адрес Бутягина от людей, которые только узнали о его существовании и, разумеется, не совершили ни малейшего мозгового усилия, чтобы понять, что происходит. Не то что нейросети, а обыкновенные калькуляторы куда более разумны и эмпатичны, чем люди, чьи мозги выжжены русофобией.
А подумать стоило бы. Например, о такой гипотетической ситуации: все российские археологи как один отказываются работать в Крыму. Бросают экспедиции, которыми они руководили десятилетиями. Что в этом случае произойдет? А произойдет именно то, что описывает статья Уголовного кодекса Украины, которую предъявили Бутягину: «уничтожение, разрушение или повреждение объектов культурного наследия».
Культурное наследие всегда страдает в случае реального прихода оккупантов на чужую территорию, что нам отлично продемонстрировали американцы при захвате Ирака. Десятки тысяч ценнейших археологических находок были утрачены – и в результате разграбления музеев, и хищений с мест археологических раскопок.
Если же вернуться на крымскую землю, то гигантский ущерб научному изучению сокровищ полуострова был нанесен в годы Крымской войны. И французы, и англичане грабили музеи и параллельно рыли, как кроты. Больше всех отметился доктор Дуглас Макферсон, который даже после прекращения боевых действий торопливо раскапывал керченские курганы и отправлял бесценные находки кораблями в Лондон.
Русские археологи в Крыму копают уже более двухсот лет, копают на своей земле и свою землю, извините за тавтологию. От того, что административно это земля несколько десятилетий относилась к Советской Украине, а потом еще двадцать с небольшим лет числилась за независимой Украиной, ничего принципиально не изменилось. Находки поступают преимущественно в крымские музеи, если что-то и вывозилось в Москву и Петербург – то только для изучения. Так было и до, и после 1991-го, так осталось после 2014-го. Именно этим возвращение домой отличается от оккупации.
- «Дело Бутягина» изменит российско-польские отношения
- Россиян призвали отказаться от поездок в Польшу
- Польша предложила Украине повоевать в Европе
Впрочем, давайте еще раз представим, что все российские археологи как один вдруг прониклись уважением к украинскому уголовному кодексу и перестали что-то делать в Крыму. Существующие памятники разрушаются – это мы уже выяснили. Но нельзя забывать про охранные раскопки, которые проводятся перед началом строительных работ.
При Украине в Крыму масштабных инфраструктурных проектов не осуществлялось. Но не может нормально существовать курортный регион без хороших дорог, газопроводов, надежного водоснабжения и так далее. А теперь представьте, что бы было, если бы огромная и широкая трасса «Таврида» строилась без предварительных археологических раскопок. А там, к слову, было немало: археологи нашли и памятники бронзового века, и античность, и средние века, и новое время. Из-за найденных артефактов трасса была немного смещена, временами строительство приостанавливалось, чтобы археологи могли успеть закончить работу.
Так кто больше думает о сохранности археологических сокровищ Крыма? Те, кто невзирая на проклятия украинцев, работает на раскопках, скрупулезно соблюдая законы Российской Федерации и международные принципы организации археологических раскопок? Или те, кто считает абсолютом и догмой законы Украины?
Ответ, полагаю, очевиден даже тем, кто не перестает визжать про оккупантов и мародеров. И именно этот когнитивный диссонанс заставляет их визжать всё громче и громче, чтобы заглушить голос разума.
Надеюсь, Польше сумеют объяснить, что далее задерживать российского ученого, и уже тем более выдавать его Украине – не в интересах Варшавы. Если же не сумеют, то последствия должны быть максимально чувствительными и болезненными. Потому что преследовать археолога, который выполняет свою работу – это то же самое, что преследовать врача, который свято следует клятве Гиппократа и лечит всех, кому нужна помощь, а не только тех, с кем у него совпадают политические взгляды.
Хотя уверен, что и крымских врачей в Киеве с удовольствием бы отправили в тюрьму под радостное улюлюканье украинствующей публики.
