Владимир Можегов Владимир Можегов Как джаз взломал культурный код белой Америки

Когда говорят, что джаз – музыка народная, это не совсем правда, или даже – совсем не правда. Никаких подлинных африканских корней у этой музыки нет. Но как же такая музыка смогла не только выжить, но и завоевать мир? А вот это очень интересная история.

2 комментария
Тимур Шерзад Тимур Шерзад Выборгская резня навсегда останется позором Финляндии

29 апреля 1918 года финские белые войска взяли Выборг, один из главных центров красных финнов. И тут же принялись вымещать свою ненависть к коммунистам. Но большинством жертв кровавой расправы стало обычное русское население города.

9 комментариев
Андрей Новиков-Ланской Андрей Новиков-Ланской Русская идея Иммануила Канта

Самая устойчивая кантианская цитата – его сентенция о звездном небе над нами и нравственном законе внутри нас. В этой метафоре сконцентрированы главные русские интуиции: чувство бесконечного пространства и нравственное чувство, поиск высшей справедливости.

16 комментариев
13 сентября 2008, 17:50 • Культура

Арбитман, второй президент России

Арбитман, второй президент России

Tекст: Олег Рогов

Альтернативная история – жанр отнюдь не новый для наших широт, если учесть, сколько раз она перекраивалась задним числом, подчас радикально меняя угол зрения в зависимости от изменения официальной идеологии. «Кому принадлежит прошлое – тому принадлежит будущее» – лозунг Оруэлла соотечественники воспринимают отнюдь не в ироническом ключе. На этом фоне все изыскания Носовского и Фоменко кажутся детским лепетом.

Автора! Автора!

Идеальный читатель романов Гурского представляет собой некую коллективную общность

Немного истории (каламбур, однако) для тех, кто не в теме. В середине 90-х на прилавках стали появляться загадочные произведения, подписанные именем Лев Гурский, эмигрантский автор из Вашингтона. Это были политические детективы («Убить президента», «Поставьте на черное», «Перемена мест»), которые представляли собой нечто удивительное.

Новая отечественная словесность еще только осваивала традиционные жанры массовой литературы (боевик, женский детектив, проза с профессиональной привязкой), а читателю уже предлагался «салат» из различных ингредиентов.

Сугубо детективная интрига имела четко выраженный политический фон. Тон повествования и сюжетные ходы отсылали читателя к образцам иронического детектива. А обилие узнаваемых медийных персонажей, легонько прикрытых фиговыми листками прозрачных псевдонимов, давало понять, что перед нами еще и своего рода литературный бурлеск.

Любопытно, что персонажи эти относились к самым разным социальным группам и пространственным координатам и вряд ли могли в полном объеме оценить отсылки к самым разным ситуациям и текстам. Получалось, что идеальный читатель романов Гурского представляет собой некую коллективную общность, и это обстоятельство позволило многим критикам говорить о постмодернистском пастише и своеобразной эклектике.

Кто-то всерьез воспринял личность автора и удивлялся его проницательной информированности, а кто-то, исходя из той же посылки, справедливо заподозрил мистификацию – и был прав.

Книги продолжали выходить, по одной из них был снят успешный сериал «Досье детектива Дубровского». Через несколько лет псевдоним был раскрыт, Гурским оказался известный журналист Роман Арбитман. Причем автор детективных романов не был его единственной ипостасью, под псевдонимом Рустам Кац вышла «История советской фантастики», представлявшая собой сугубо филологическую карнавализацию целого литературного направления.

Политический карнавал

Разборки автора с персонажами – традиционный мотив модернистской литературы XX века, стоит вспомнить хотя бы Луиджи Пиранделло и Константина Вагинова. В нашем случае маска – Лев Гурский – мифологизирует своего автора, Романа Арбитмана, предлагая ему существование в особой реальности.

Пикантность в том, что эта реальность – политическая. Эта сфера как-то до сих пор не предполагала подобного обращения и отличалась звериной серьезностью, которую лишь подчеркивали покойные «Куклы» и обсуждения значимых поведенческих проколов первых лиц разнообразных государств.

В данном случае перед нами развернутое повествование, стилизованная биография со справочным аппаратом и иллюстративным рядом. Рассказ о детстве, юности и государственной службе Романа Арбитмана, второго президента России (2000–2008). Вдобавок ко всему обложка стилизована под серию «Жизнь замечательных людей». И что со всем этим делать читателю?

Интеллект срочно ищет аналог, и услужливая память подбрасывает подсказку. В советское время в одной из центральных газет была рубрика «Если бы директором был я…». В письмах читателей предлагались рецепты по усовершенствованию той или иной отрасли народного хозяйства.

Второй вариант, который приходит в голову, – предвыборные обещания кандидатов, устоявшийся жанр, тоже своего рода фантастика. Но обе эти отсылки неверны и мы имеем дело с совсем иным феноменом.

Автор (Гурский? Арбитман?) обожает именно карнавализацию реальности, которая в новом произведении становится тотальной. Реальные личности (Ельцин, Клинтон, Рой Медведев, Ходорковский) предстают перед нами в игровом пространстве, которое завораживает какой-то сказочной подлинностью. Да-да, перед нами сказка со счастливым концом.

Автор пытается заворожить очень жесткую и неприятную жизнь, предлагая некий параллельный универсум, в котором, как в хорошем литературном произведении, сюжетные линии тщательно выстроены, а почти реальные события подогнаны в некое обнадеживающее единство.

Но главная новизна книги в том, что автор (лучше будем называть его так) транспонирует политический «звукоряд» в прозу. Это своего рода литературная психотерапия, которой так не хватает многим «читателям газет».

Книга Гурского – прежде всего хорошая проза, это смешная и язвительная книга. Мне не хочется останавливаться на каких-то конкретных примерах, лишая читателя «права первой ночи». Замечу лишь, что третьим президентом России стал Гарик Бульдог Харламов. Why not?

..............