Крушение Российской империи в 1917 году породило невиданную вспышку хаоса и насилия. В центральных регионах страны львиная доля несчастий произошла из-за войны красных и белых. А окраины охватил парад молодых национализмов. Практически везде он сопровождался грабежами, убийствами и насилием.
Везде, где императорская власть не хотела, не успела или не смогла провести русификацию, где русские не составляли подавляющее большинство, им приходилось очень несладко. Не стала исключением и Финляндия. Еще десять лет назад она считалась пригородом Петербурга, где всякий богатый столичный русский стремился обзавестись дачей. Но времена изменились.
После Октябрьского переворота в России финны провозгласили независимость. Пришедшие к власти большевики приняли ее. Для того, чтобы что-то с нею сделать, не было сил, да и декларируемому праву наций на самоопределение прямое вмешательство противоречило бы. Вместо этого советское правительство задействовало неформальные связи с финляндскими коммунистами. Но на тех нашлось достаточно финнов, которые никакого коммунизма не хотели. Они организовали финское белое движение (не имевшее отношения к тому, чем занимались в это время русские белые), и в Финляндии началась гражданская война.
Перелом в ней обозначился в марте 1918 года, когда в войну вмешалась Германия, послав в Финляндию 10-тысячный контингент под командованием фон дер Гольца. После этого дела у белых финнов пошли в гору. 13 апреля был взят Гельсингфорс (Хельсинки), а 29-го – Выборг, некогда главный оплот красных финнов.
Резня
Сами красные финны бежали из Выборга в Советскую Россию еще за несколько дней до этого. В городе оставалось некоторое количество красногвардейцев, но их было очень мало – десятки человек. Те гражданские, кто одобрял коммунистические идеи, приложили все силы, чтобы уехать из страны. Поэтому оставшиеся в большинстве своем сочувствовали белым.
Времена были суровые, и никто не сомневался, что белые расстреляют всех красных, которых поймают. Но шокирующей новостью для русского населения города оказалось то, что расстреливают победители не только по признаку «красный/белый». Но и по признаку «русский/нерусский».
Выяснилось это внезапно. Находившийся в городе офицер прекратившей свое существование русской императорской армии, сочувствовавший белым, одним из первых с цветами отправился встречать белые войска, но был застрелен. Это не было трагическим недоразумением – победители начали хватать всех встреченных, вычисляя среди них русских. Это делалось или на слух, по русскому акценту, или по документам. Причем финны убивали и людей с русскими фамилиями, для которых финский был родным. Так, например, случилось с Павлом Соловьевым, который был приемным сыном финской женщины и вообще не говорил по-русски.
Победители были опьянены успехом и расхаживали по Выборгу с криками «бей русских»! Местные жители зачастую облегчали их работу, выдавая прячущихся – кто-то из страха за себя, а кто-то искренне, стремясь очистить город от русских или свести старые счеты.
Порядок расстрелов был разным. Кого-то убивали тут же на месте или за ближайшим углом. Если принадлежность к русским понять было сложно, то таких людей сгоняли в заранее определенные места, где финский офицер определял, жить такому человеку или умереть. Одним из таких мест стал знаменитый Выборгский замок.
Впрочем, точно определить, кто перед ними, у почувствовавших вкус крови финских белых получалось не всегда. Так, достоверно известно, что, помимо русских, финны расстреляли по меньшей мере 23 поляка, четверых украинцев, троих эстонцев, двух итальянцев, двух евреев, двух татар и остзейского немца.
Расстрелы русских продолжались до середины июня. Нижняя граница количества убитых – 327 человек. Это лишь те, кого удалось установить поименно спустя многие десятки лет на основании изучения финских архивов. Очевидно, что на самом деле убитых было куда больше. Свидетели событий обычно считали количество расстрелянных тысячами.
Убивали без попыток разделить на классы и регалии. Нельзя сказать, что финны убивали только рабочих, у которых был резон становиться красногвардейцами. Среди этих 327 человек, которых удалось установить, были дворяне, чиновники, офицеры и местные буржуа. Убили 23 подростка, самому младшему было 12 лет.
Характер организации охоты на русских говорит о том, что акция была спланированной или, как минимум, одобренной на уровне «полевых командиров», чьи войска вошли в Выборг. Удивляться этому не приходилось, ведь почти во всех случаях речь шла о подразделениях финских егерей – тех самых, что воевали на стороне немцев в Первую мировую войну.
Барон Маннергейм, командовавший молодой финской армией, в Первую мировую воевал за Россию. И в восторг от всего происходящего не пришел, поначалу даже приказав устроить следствие и наказать виновных. Но потом понял, что влияние егерей в армии слишком велико, чтобы в открытую идти против них. В итоге дело замяли, и никто из участников и организаторов расстрелов так и не был серьезно наказан.
Финский феномен
В резне мало чести, и мало кто любит об этом вспоминать. Вот и финны Выборгскую резню стремятся забыть или преуменьшить.
Когда так варварски расправляются с врагом, это невозможно принять, но можно понять – хотя бы на уровне логики поведения. Намного сложнее понять, зачем резня учиняется против тех, кто изначально относится к тебе более чем хорошо. Какой в этом смысл? Ведь в городе, напомню, остались в основном сторонники белых.
Но Выборгская резня вполне отражала отношение к русским в целом. Да, она была крайним проявлением, но точно не была чем-то исключительным. В те годы финны тем или иным образом выдавили из страны много русских – точных данных нет, но счет идет на десятки тысяч людей. Большую часть, вне зависимости от желания, ждал пароход, а затем Ревель или Петроград. Несмотря на то, что русские в условиях творящегося на родине хаоса были сверхлояльны, часто были образованы и могли принести молодой Финляндии немало пользы. Почему так?
- Власти Прибалтики выходят из себя даже от русских букв
- Чем современная Украина похожа на УНР 1918 года
- Европа делает из русских «новых евреев»
Народы не равны. Кого-то полтора миллиона, а кого-то полтора миллиарда. Кто-то оставляет после себя великую культуру, а кто-то преуспел в чем-то другом. И так далее.
Неравноценны и национализмы. Если народ имеет богатую историю, то национализм, основанный на чувстве общности и любви, помогает ему собраться в единое целое из множества осколков. Так, например, из бургундцев, нормандцев, бретонцев и много кого еще после Великой революции появились французы – единая нация.
А если национализм базируется на зависти, ненависти и страхе, а также комплексах перед большой империей, то получается Выборгская резня. Жестокое и максимально неумное поведение, которое обязательно финнам когда-нибудь аукнется. Причем, возможно, не раз и не два – ведь сроков давности по таким событиям не бывает.
Например, тот самый Выборг мы у них отобрали – и правильно сделали.
