Из парламентской оппозиции Черногории пытаются создать антинатовскую коалицию, ведь уже 16 сентября Скупщина рассмотрит резолюцию о возможном вступлении в НАТО, а в декабре страна может получить приглашение в альянс. Исход этой истории пока еще спорен: «прозевав» очень многое на балканском направлении, включая усиление США, российская дипломатия все-таки проснулась.
Скупщина Черногории сформирована, на европейский взгляд, необычно. В ней нет зафиксированного в конституции числа депутатов, и от выборов к выборам их число только увеличивается. Все потому, что депутат представляет не нарезанные на карте избирательные округа, а 6000 избирателей. Таким образом, учитывается все еще сохраняющаяся склонность черногорцев к жизни общиной, часто построенной по клановому, родовому признаку. Это очень важная деталь.
Такие направления, как Черногория, только на обывательский взгляд кажутся третьестепенными. Когда натовский петух клюнет, поздно будетКак сообщает российско-сербский медиацентр «Русский Экспресс», на собрании с участием митрополита Черногорского и Приморского Сербской православной церкви Амфилохия глава Демократической народной партии Милан Кнежевич предложил создать коалицию из Социалистической народной партии (СНП), Новой сербской демократии, ДНП, Демократической Черногории и Демоса. Сам инициатор нового парламентского объединения и так входит в коалицию «Демократический фронт», штаб-квартира которой символично расположена в Подгорице на улице Московской. По самым оптимистичным оценкам, Кнежевич сможет собрать под антинатовские лозунги не более 40 депутатов (реально – меньше) из 81 (население Черногории быстро растет, на прошлых выборах депутатов было 74). То есть представить себе, что меньше чем за неделю антинатовская коалиция составит перевес в парламенте, очень трудно.
Между тем почти насильственное включение в НАТО Черногории (а в перспективе – Сербии и Македонии, последней пока мешает давний спор с Грецией) явно выходит за рамки обозначаемых Брюсселем целей и задач. Это уже, по сути, «блоковая агрессия», затаскивание в альянс стран и территорий, которые ни исторически, ни ментально, ни практически с ним не связаны. В отдельно взятой Черногории в связи с этим развивается масштабный внутренний кризис. Подключение страны к антироссийским санкциям на волне обещаний о вступлении в ЕС привело к коллапсу экономики.
Промышленность, по сути, разрушена: значительная ее часть, включая градообразующие предприятия (особенно алюминиевые заводы), принадлежала российскому капиталу, на который уже несколько лет идет последовательная атака. Та же история с энергосистемой, заправочными сетями и газом. Это только то, что касается промышленной Подгорицы. Сокращение туристического потока (в первую очередь, опять же, из России) привело к резкому падению уровня жизни населения в целом – не только в Приморье и в долине реки Тара. Без стабильного, хотя и сезонного дохода оказались не только непосредственно связанные с туризмом черногорцы, но и обслуживающий персонал, включая албанцев, выполняющих роль гастарбайтеров. Уровень жизни резко упал, что породило ранее невиданные для республики проблемы социального характера.
Власть в Черногории практически несменяема. Мило Джуканович в тех или иных формах правит страной с 1991 года – с момента распада «старой» Югославии. И неважно, как он себя называет – президентом или, как сейчас, премьер-министром при президенте Филипе Вуяновиче. Суть остается прежней: Джуканович с разной степенью уверенности, но всегда плотно контролирует все процессы в Черногории – от экономических до внешнеполитических. И сейчас нет необходимости лишний раз вдаваться в историю независимой Черногории с ее контрабандным центром сигарет, «швейной фабрикой» контрафакта, «обналичкой» и прочими прелестями пограничного государства. Черногория Джукановича – государство не то что от природы полукриминальное, но силою судеб загнанное в начале 90-х в такую нишу, причем в результате наложенных на Югославию санкций превративших её, а также Грецию и Болгарию в рай для контрабандистов. Ее дрейф в сторону НАТО и ЕС был естественным процессом. Другое дело, что были шансы (они остаются до сих пор) и на то, чтобы этот дрейф притормозить.
Вступление в НАТО не воспринимается в Черногории как обязательный итог внешней политики. Большинство населения, по разным опросам, против такого шага, хотя сейчас в Скупщине оппозиционные силы могут контролировать не более 35% голосов. Это связано именно с особенностями национального характера и избирательной системы: на бытовом уровне черногорец может быть против НАТО и ЕС, но голосование по «общинам» и давление со стороны их лидера меняет ситуацию уже на парламентском уровне. При этом в республике достаточно сил, способных противостоять сползанию Черногории в НАТО. Против активно выступают международная сеть НПО «Не в НАТО – не в войну», «Матица Сербская», «Движение за нейтралитет Черногории», информационный портал IN4S, газета ДАН и другие.
Дополнительную напряженность создает конфликт вокруг традиционно влиятельной в черногорском обществе Сербской православной церкви и митрополита Черногорского и Приморского Амфилохия лично. С подачи Евросоюза через Скупщину лоббируется новый вариант закона о религиях, из которого убрано само слово «церковь». Оно заменено на абстрактное понятие «религиозные общины», которые, к тому же, придется заново перерегистрировать. Таким образом, из-под черногорского мироощущения будет постепенно выбиваться его основа – Сербская православная церковь, а несговорчивого митрополита Амфилохия втянут во множество мелких тяжб. То есть это прямая попытка депопуляризации Сербской православной церкви в Черногории – одного из сильнейших инструментов сопротивления процессу вступления в НАТО.
Потеря Черногории для России станет не просто эпизодом. Поглощением Сербии, Македонии и Черногории НАТО ликвидирует последний «очаг в тылу», полностью подчинив себе европейское пространство. После этого можно быстро переключиться на втягивание в орбиту альянса молдавско-приднестровского региона, а за ним и старых «болельщиков» – Украины и Грузии. Пока что вялое давление на Армению и Азербайджан также усилится в разы. Таким образом, потеря Черногории станет для России серьезным поражением не только в балканском регионе, но и в рамках противодействия НАТО в целом.
К сожалению, до самого последнего времени Россия относилась к политике в Черногории как к чему-то третьестепенному. Посольство (вкупе с «Россотрудничеством») едва работало. В еще недавно комфортной и дешевой республике массово селились российские оппозиционеры и просто случайные люди с сомнительными биографиями и капиталом. Так называемое «руско село» превратилось в лоббистский проект, поглощенный людьми эпохи Ельцина и, частично, Медведева. А крупные проекты, включая и туристические, оказывались в руках персонажей типа Полонского. Он, кстати, загубил прекрасный проект, потратив на певицу Мадонну, приглашенную на открытие, денег чуть ли не больше, чем на саму модернизацию здания.
#{interviewpolit}Новый российский посол Сергей Грицай начал свою работу со встречи со спикером Скупщины Ранко Кривокапичем. Конечно, это мероприятие также и протокольное, но общий вектор на активизацию работы в Черногории понятен. Как чрезвычайно перспективное направление можно рассматривать и идею создания так называемой «Балканской Швейцарии» – пояса из государств традиционно внеблоковой ориентации. Это не только отсылка к «красивым временам» Тито, когда именно Югославия была признанным лидером Движения неприсоединения – объединения государств, «равноудаленных» и от НАТО, и от Варшавского договора. Преимуществом такой идеологии могли бы быть гарантии независимости и территориальной целостности малым государствам со стороны России и, возможно, НАТО. Это крайне актуально и для Сербии, и для Македонии, и для Черногории. Эти страны перманентно находятся под угрозой расчленения, в первую очередь, со стороны албанских меньшинств. Констутиционно прописанный внеблоковый статус, подтвержденный международными гарантиями с участием России, мог бы снять подобные угрозы.
С российской стороны такие предложения уже подготовлены в письменном виде. В их разработке принимал участие московский Балканский центр международного сотрудничества во главе с бывшим послом РФ в Белграде Александром Конузиным. Другое дело, что много времени уже упущено, а потенциал разного рода «мягкой силы» (как, впрочем, и «твердой») на Балканах был растранжирен. «Запаса прочности» исторического влияния России на Балканах хватило на то, чтобы сохранять свои позиции достаточно долго, но уже в прошлом году США спохватились и резко перенаправили свои усилия именно на страны, традиционно тяготевшие к России. Это массированное давление как раз совпало с периодом «сна» тех сил и институтов в Москве, которые были обязаны отвечать за регион. И лишь в последние месяцы активная работа на Балканах стала возрождаться, иногда по инициативе не столько государства, сколько частных лиц, «прикипевших» к региону. Балканский центр, конечно, не конкурент основным дипломатическим каналам и даже «Россотрудничеству», однако потенциал такого рода структур еще ни разу в РФ не использовался по полной, хотя США и страны НАТО такого рода организациями обеспечивают чуть ли не две трети своей «мягкой силы».
Конфликт вокруг вступления в НАТО Черногории проходит еще и на фоне предвыборной борьбы. Следующие выборы в Скупщину должны пройти в 2016 году, но если подрывающий устои законопроект будет забаллотирован или его принятие приобретет скандальный характер, то не исключены и досрочные. При этом возможности новых выборов переоценивать не стоит. За годы власти Мило Джукановича сформировалась вполне дееспособная «обществообразующая» коррупционная система, а чуть ли не официальный статус Черногории как «главного контрабандиста» Европы (конкуренция тут идет с совсем уже беспредельной Албанией) дает возможность многим слоям населения вести относительно спокойную жизнь. Сейчас работу и доходы теряют те, кто связан с привычным туристическим бизнесом и тяжелой промышленностью. Но и они были во многом завязаны на контрабанду, хотя бы из-за поставок разнообразных товаров и сырья. Эта группа населения олицетворяет себя с уже сложившимся статусом страны, а вступление в ЕС и НАТО воспринимает как дополнительную возможность для развития уже привычного бизнеса. События вокруг футбольного матча Россия – Черногория, антироссийские комментарии прессы и участившиеся нападения на российских туристов по политическим, а не бытовым причинам – дополнительное тому доказательство.
В такой обстановке особое внимание должно уделяться пропагандистской работе, возобновлению деятельности соответствующих подразделений посольств в Подгорице и Белграде. По ряду данных, возобновляется и сотрудничество с Республикой Сербской, в том числе теоретическое обсуждение ее возможного выхода из нынешней Боснии и Герцеговины с дальнейшим ее признанием как независимого государства со стороны России.
Усиление пропагандистской работы и деятельности по линии НПО (все того же Балканского центра сотрудничества) уже факт, хотя все это сделано с большим опозданием и в крайне невыгодной для Москвы обстановке.
Это классическая для российской внешней политики ситуация, когда многолетняя самоуспокоенность привела к кризису и моментальной мобилизации всех резервов. Такие направления, как Черногория, только на обывательский взгляд кажутся третьестепенными. Когда натовский петух клюнет, поздно будет.
