Как немецкий генерал признал мужество защитников Брестской крепости

Сейчас героическая оборона Брестской крепости привычно считается важнейшим подвигом Красной армии в первые дни Великой Отечественной войны. Однако когда же о нем впервые узнала советская сторона? Как гласят военные документы, это произошло весной 1942 года, когда 23 марта части 13-й армии захватили у деревни Высокое в Орловской области важный трофей – «Отчет о штурме Брест-Литовска» 45-й пехотной дивизии вермахта. В нем ее командир генерал Шлипер подробно описал действия немецких войск во время осады Брестской крепости.

Из этого документа советское командование узнало, что первоначальный план взятия крепости провалился из-за бессилия немецких огневых средств перед ее казематами и героического сопротивления их защитников. В результате немцам понадобилась неделя, чтобы сломить мужество красноармейцев. Испробовав все средства, они смогли добиться результата только ценой немалых потерь.

Любопытно, что Шлипер высоко оценил героизм своих противников первых дней войны. Но куда более интересным представляется то, что своим отчетом командир 45-й дивизии в какой-то мере предрек судьбу армии Паулюса в Сталинграде.

Без надежды на легкую победу

При нападении Германии на СССР 45-я дивизия вермахта получила задачу взять Брестскую крепость. В предстоящем штурме важную роль должна была сыграть ее артиллерия. Но Шлипер понимал, что имеющимися в его распоряжении огневыми средствами казематы крепости не разрушить. Поэтому он, планируя обстрел, рассчитывал больше на ошеломление защитников крепости, чем на их уничтожение артогнем. Важную роль в этом должны были сыграть реактивные шестиствольные минометы, позже известные, как «скрипухи».

Сначала генерал желал провести артподготовку, а затем давить на нервы красноармейцев «скрипухами». Но минометам пришлось стрелять первыми, так как вводить их в дело после артобстрела было рискованно из-за расположения на открытой позиции, в пределах досягаемости вражеского огня.

Залп «скрипух» утром 22 июня 1941 года ознаменовал начало войны. Их воздействие на крепость оказалось слабым, так как ее казематы и подвалы уцелели. После артобстрела немецкая пехота захватила железнодорожный мост через Буг и мосты через Мухавец. Но ее продвижению вперед помешало упорное сопротивление защитников крепости. Как писал Шлипер, оказавшись позади наступавших немцев, русские применяли «мастерство снайперов, кукушек, стрелков из слуховых окон чердаков, из подвалов и причинили нам вскоре большие потери в офицерском и унтер-офицерском составе».

К полудню командиру 45-й дивизии стало ясно, что артиллерийская поддержка своей пехоты невозможна из-за начала в крепости ближнего боя. Попытки расчетов отдельных немецких орудий вести огонь прямой наводкой лишь создали угрозу поразить свои же войска. По той же причине оказалась бесполезна и проходившая мимо батарея штурмовых орудий, которую командир 135-го пехотного полка собственным решением подчинил себе для поддержки своей пехоты в крепости. Введение в бой резервов не дало Шлиперу результата, так как зачистка укреплений привела к новым потерям. Он признал, что русские «стреляли превосходно».

В 13:50 командир 45-й дивизии окончательно убедился, что штурм Бреста силами пехоты не имеет смысла. Он приказал отойти и окружить крепость со всех сторон, после чего вести по ней прицельную стрельбу артиллерией. Это означало, что немцы решили осадить крепость, обрекая ее защитников на муки от голода и жажды.

Стоявшие насмерть

23 июня немцы отвели свои войска из крепости (за исключением тех, что оказались окруженными в церкви), а затем открыли по укреплениям огонь. Утром прибыла армейская агитмашина с громкоговорителем, которая начала призывать красноармейцев сдаваться в плен. Чередуя обстрел и пропаганду, немцам удалось пленить около 1900 человек.

Казалось, воля защитников была сломлена. Но на южном острове крепости пропаганда успеха не имела, так как ночью советские бойцы предприняли несколько попыток прорыва блокады. Теперь Шлиперу стало ясно, что в плен сдались те, кто не хотел сражаться. Оставшиеся же решили драться насмерть, отметая мысли о капитуляции.

24 июня командир 45-й дивизии решил сломить волю русских, продолжив обстрел и передавая призывы капитулировать. Но теперь в плен сдалось лишь несколько красноармейцев. Да и такой тактики Шлипер придерживался недолго. Перед полуднем на связь по радио вышла группа его «отчасти раненых и крайне измученных» солдат, которые уже вторые сутки находились в церкви крепости, будучи отрезаны от основных сил. В результате генерал приказал прекратить уговоры о сдаче и обстрел, выслав сильный штурмовой отряд 133-го полка к церкви для освобождения запертых в ней немцев. Эта операция дала следующий результат:

«Используя особые удары артиллерии от 11.30-11.45 133 пп удалось освободить около 50 запертых и взять одновременно центральный остров, за исключением нескольких домов; 135 пп взял также западную часть северного острова, позднее 2-й батальон 133 пп взял также южный остров; при этом было взято в плен 1250 чел.»

И все же немцам не удалось подавить все очаги сопротивления защитников крепости. Красноармейцы продолжали удерживать отдельные строения, включая участок кольцевой казармы («Дом офицеров») возле Брестских ворот цитадели. Кроме того, в тот же день они предприняли попытку прорыва из крепости:

«По полудни при очистке центрального острова русские примерно силой до роты пытались прорваться на восток, на мост через Мухавец, через дорогу, они были уничтожены. Оживленное огневое воздействие русских из их гнезд сопротивления давало повод ожидать ночью новых попыток прорыва (…) И действительно ночью русские танкисты и пехотинцы пытались прорваться, встретили отпор».

К 25 июня немецкое командование столкнулось с неприятной проблемой, связанной с зачисткой крепости. Подразделения 45-й дивизии уже контролировали большую часть ее территории, но из-за узости района действия немецких штурмовых групп их поддержка артиллерией была невозможна, а имевшиеся в их распоряжении огневые средства были бессильны против толстых стен казематов. Немцам могли бы быть полезны танки или штурмовые орудия, но у Шлипера их не было. Поэтому он приказал попытаться восстановить захваченную советскую бронетехнику. Кроме того, дивизии обещали придать взвод французских танков «Сомуа».

Чтобы ликвидировать сопротивление в Доме офицеров, немцы прибегли к помощи саперов. С крыши здания подрывные заряды были спущены к окнам и взорваны. После этого были слышны крики и стоны раненых, но даже после этого они продолжали стрелять.

И все же действия саперов дали результат. Подрывая укрепления, немцы смогли взять еще 450 пленных. Но восточный форт крепости еще держался. Поэтому Шлипер принял решение – «голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен», продолжая обстреливать очаги сопротивления артиллерией и разбрасывая там пропагандистские листовки.

27 июня немецкий комдив узнал от перебежчика, что восточный форт защищают почти 400 красноармейцев с достаточным запасом боеприпасов и продовольствия, утолявшими жажду водой из вырытых ям. С ними находились женщины и дети…

К этому времени немцы смогли восстановить один советский танк и ранее поврежденное в крепости штурмовое орудие. Вместе с танком «Сомуа» эта бронетехника оказала поддержку штурмовым группам во время зачистки очагов сопротивления. А таковых оказалось еще немало, так как «отдельные русские все еще стреляли из недоступных укрытий». Кроме того, защитники восточного форта продолжали вести меткий огонь. Его обстрел из танков и орудий результата не дал. Тогда Шлипер связался с авиацией, прося ее начать бомбежку форта.

Люфтваффе обещало помочь пехоте. Однако неблагоприятная погода не позволила провести налет 28 июня, дав еще один день защитникам крепости. Следующим утром самолеты начали бомбежку, сбрасывая на форт 500-килограммовые бомбы.

На эту тему
• В Белоруссии умер последний Герой Советского Союза
• Директор Музея Победы рассказал о Дне единения народов России и Белоруссии
• Молодежные и детские патриотические НКО России и Белоруссии договорились о сотрудничестве

Но укрепление устояло. Тогда 30 июня командование 45-й дивизии решило начать новую зачистку, рассчитывая выкурить его защитников горящим маслом и бензином. Впрочем, штурм не потребовался, когда в полдень авиация сбросила на крепость бомбу весом 1800 кг, поставившую точку в организованной защите Бреста:

«Вечером с выступившими вперед женщинами и детьми в плен сдалось также 389 человек, они получили от их командира, майора, разрешение на сдачу в плен. Они отнюдь не были потрясены, выглядели здоровыми и упитанными и производили впечатление дисциплинированности».

Предтеча Сталинграда

Завершая свой отчет, Шлипер писал, что защитники Брестской крепости боролись исключительно упорно и настойчиво, демонстрируя высокий боевой дух. Превосходной выучкой оборонявшихся частей, они доказали немецкому генералу свою волю к сопротивлению.

45-я дивизия вермахта выполнила свою задачу по взятию Бреста ценой больших потерь. Во время недельного штурма она потеряла убитыми и пропавшими без вести 453 человека, включая 32 офицера. Еще 668 человек были ранены. Потери же советской стороны Шлипер оценил в 7223 пленных и огромное количество убитых. Кроме этого, немцы взяли большие трофеи из матчасти двух советских дивизий, сражавшихся в Бресте.

Также командир 45-й дивизии отметил, что полученный опыт штурма крепости ясно дал понять слабость применявшихся средств.

Артиллерия и реактивные минометы не могли разрушить укрепления, перед ними оказалась бессильна и бронетехника. Лишь сброс больших бомб стал «превосходным средством для морального потрясения находящихся в укрытии». Резюмируя опыт боев за Брест, Шлипер признал: «Ошеломляющее наступление на крепость, в которой сидит отважный защитник, стоит много крови. Эта простая истина еще раз доказана при взятии Брест-Литовска».

Эти слова немецкого генерала стали пророческими, когда спустя год вермахт начал бои в Сталинграде. Хотя этот город фактически не был крепостью, но мужество его защитников сделали его таковым. На каждой улице, в каждом доме немцы встречали их ожесточенное сопротивление. В результате немецкие войска не только понесли большие потери, но и капитулировали спустя полгода ожесточенных боев. Разгром армии Паулюса в Сталинграде стал яркой победой Красной армии, которая брала свое начало в Брестской крепости.