Владимир Мединский: «Имя Путина впишут в историю»

– Владимир Ростиславович, вы были депутатом четвертой Думы и остаетесь депутатом пятой?
– Сейчас мы ждем официального подведения итогов. От Липецкой области планируется три депутата, я на четвертом месте. Но губернатор Олег Королев и мэр Липецка Михаил Гулевский планировали сняться, и, соответственно, я оказываюсь на втором месте. Поэтому прохожу.

Если Путину удастся реально объединить Россию и Белоруссию, то его имя будет золотыми буквами вписано в историю

– И что в депутатских планах?
– Работы много. Надо сказать, что Липецкая область – одна из самых передовых в России, а Липецк в прошлом году был признан самым благоустроенным городом России. И признан по праву, надо заметить. Ведь за последние лет пять там свершились кардинальные преобразования. Поэтому буду трудиться во благо.

– Сейчас активно ходят слухи, что после подведения официальных итогов выборов «Единую Россию» ждет большая кадровая ротация. Так ли это?
– Я не думаю, что она будет. Обычно ротируют партийные кадры после неудач, и чистки, как правило, происходят после провалов. Хотя в данном случае если ротация будет, то она пойдет на пользу. Любое обновление благоприятно. И потом, мы всегда пытаемся добиться того, чтобы партия не выступала в роли крепостной стены, которая ограждает тех, кто уже прорвался к власти, от всех остальных членов партии. Партия выступает в роли лифта или же широкой лестницы, с помощью которой партиец снизу может сделать карьеру, чего-то достичь. Поэтому любая ротация означает, что лифт включился, поехал. А это хорошо.

– Чем, в таком случае, «Единая Россия» отличается от других партий?
– Ну, вот посмотрите, что происходит в других партиях, оппозиционных. Мы говорим о том, что ЛДПР – партия вождистского типа. А это ведь неправильно. Неправильно в том смысле, что не только ЛДПР, но и все остальные партии являются партиями вождистского типа. «Яблоко», КПРФ – все, кто там имел свое мнение, уже находятся в других партиях: Семигин, Горячева, Селезнев и так далее.

ЛДПР – то же самое. Более-менее известные люди покинули партию. Нет там уже Малышкина, который был кандидатом в президенты в 2004 году, нет Митрофанова – второго по узнаваемости, ни Николая Курьяновича, тоже знаменитого своей эксцентричностью. Остались там только незаменимый Владимир Вольфович и его сын Игорь Лебедев.

«Единая Россия» – партия в этих вопросах более мобильная. Процент кадровых ротаций в нашей партии выше, что очень хорошо. Иначе «Единая Россия» со своим административным ресурсом и своими колоссальными возможностями бронзовела бы с невероятной скоростью.

– На днях лидер «Справедливой России» Сергей Миронов сказал о том, что СР и ЕР будут координировать свою работу.
– Это вполне естественно. В том случае, если четыре партии выдвинули одного кандидата в президенты, крайне глупо иметь четыре разных штаба. Я думаю, что мы должны не просто координировать свою работу – мы должны работать вместе. Такова логика.

На эту тему
• Владимир Мединский: Politics & The City
• Медведева подстрахуют дублером
• Триумфальное выдвижение
• Преемник Путина
• Станет ли Путин премьером
• Путин может стать премьером

– Кстати, как только Путин поддержал кандидатуру Дмитрия Медведева, в высших эшелонах власти многие стали наперебой говорить о том, что знали об этом заранее.
– Задним умом мы сильны всегда. Могу сказать одно: никто заранее ничего не знал. Но с психологической точки зрения поддержка президентом кандидатуры Медведева – самый логичный и естественный шаг.

– А обратный ответ Медведева и предложение его Путину стать премьер-министром?
– Но это только лишь предложение. И это еще не значит, что Путин будет премьером. Не надо ставить лошадь впереди телеги. Сначала надо дождаться, чтобы Медведев был избран президентом.

– А потом?
– А потом… Знаете, я вам честно скажу. Моя мечта – чтобы Путин не был президентом.

– А кем вы хотите чтобы он стал?
– Хочу, чтобы он стал президентом Союзного государства России и Белоруссии. Фиктивно на бумаге этот союз существует, о чем мы знаем только в том плане, что нас таможенники не трясут на границах. Больше ни в чем этот союз не проявляется.

– Конституционный акт подпишут 13–14 числа…
– Это может быть очередной бумажкой. А может быть чем-то реальным. Речь идет о реальной унификации. О реальном союзе. Я вижу две модели реального союза. Первая: вхождение Белоруссии в союз на правах обычного субъекта Федерации. Вторая: ее вхождение на правах какого-то особого субъекта с особыми полномочиями. Эта схема, скажу откровенно, мне не очень нравится. Это точно так же, как изобретать велосипед.

– А как будет лучше?
– Должен быть какой-то единый принцип построения государства. Идеально – это субъект. Может быть, особый статус придадут городу Минску. Есть же у Москвы особый статус, столичный. Почему же Минск не может быть официально второй столицей государства? Питер у нас неформальная столица, а Минск будет формальной. Почему бы и нет?

– А как, по вашему мнению, к объединению относятся сами народы?
– Вообще, я как историк хочу сказать, что все разделение на русских, белорусов, украинцев – это искусственно. За всем стоит историческая неправда. Ну кто такие были белорусы 200 лет назад? Кто бы знал… Они и сами тогда не знали, что они так назывались. Украина на пустом месте сочинила государство. Но это все один народ.

И если Путину удастся реально объединить Россию и Белоруссию, то его имя будет золотыми буквами вписано в историю. Уже никто не посмеет упрекнуть его в том, что своим успехом он обязан нефти.

Он войдет в историю мира и России, как вошел Рюрик, как вошел Иван III, создавший Московское государство, как вошел Петр I. И вот в этом же ряду будет вписана фамилия Путина.

– Это возможно?
– Все зависит от того, будет ли это реальным или формальным. Если это будет очередной формальный союз, если будет создание еще одного псевдопарламента, если это будет еще один Евросоюз, то лучше вообще ничего не делать.

Я, как член комиссии по взаимодействию с Европарламентом, его периодически навещаю и вижу тунеядцев, которые называются депутатами Европарламента и сами смеются над своей работой, собственными функциями.

Это пристанище для пенсионеров и молодых амбициозных политиков, которые хотят через Европарламент в итоге попасть в свой национальный парламент, не делая ничего вообще.

Так вот, в таком варианте лучше ничего не делать. Это закончится в лучшем случае продажей газа по сниженной цене мнимому союзнику. Нужен материальный союз, который сложен и исторически, и национально, и психологически.