События в Донбассе начались не вчера – мы живем с этим уже восемь лет, но при этом для многих произошедшее 24 февраля все равно стало ошеломляющей внезапностью.
Россия нанесла массированный удар высокоточным оружием. Целью стали самые уязвимые объекты военной инфраструктуры Украины – радиолокационные станции, склады с боеприпасами, комплексы и системы ПВО.
Одновременно началось наступление. В движение пришли танковые колонны, мотострелки, самоходная и буксируемая артиллерия. Россия атаковала с востока, с территории Луганской и Донецкой народных республик, а также с севера. Войска двигались на Харьков и Киев. Отбивали свою территорию при огневой поддержке ВС РФ и Луганск с Донецком. Давление со стороны ЛНР и ДНР на лучшие украинские войска, сконцентрированные вдоль границ республик, не давало перебросить их на помощь Киеву или Харькову.
Россия стремилась действовать быстро и как можно более эффективно. И не боялась смелых ходов – как, например, в случае с десантом на аэродром Гостомель под Киевом. Можно представить себе, насколько впечатляюще выглядела эта картина. Две сотни вертолетов на сверхмалой высоте несут бойцов ВДВ. ПВО в районе высадки подавлено высокоточным оружием. Одновременно с севера на соединение с десантниками уже выдвигаются бронированные колонны с тяжелым вооружением. Вся операция продумана по минутам.
В итоге десантники успешно захватили Гостомель и держались там около суток, пока на выручку к ним не пробилась броня. Стратегически важный аэродром был захвачен, а Киев был блокирован с запада. На момент написания этого материала Россия вывела из строя более 1800 объектов военной инфраструктуры Украины – от систем С-300 до отдельных танков и бронетранспортеров. ВС РФ вместе с армиями ЛНР и ДНР взяли под контроль Херсон, Бердянск и Мелитополь, окружили Мариуполь и с нескольких сторон блокировали Киев и Харьков.
Хаос как метод
Конфликт в Европе, где задействованы тысячи единиц бронетехники, артиллерия, авиация и ракетное оружие, получается весьма необычным. Самое удивительное, что бросается в глаза – весьма, скажем так, ограниченная дееспособность одной из сторон. То, что украинские власти склонны к авантюрам, сомнений не было с самого начала – взять хотя бы слова Зеленского про ядерное оружие, прозвучавшие еще до 24 февраля. Поэтому наступающие российские войска как можно быстрее старались брать под контроль потенциально опасные объекты вроде атомных электростанций. И не зря – в ночь на 4 марта имела место попытка украинской диверсии на Запорожской АЭС.
Интересна реакция Минобороны России – там предполагают, что Киев или не контролирует собственных диверсантов, или достаточно безумен для того, чтобы всерьез решиться сделать что-то непоправимое на ядерном объекте только для того, чтобы потом обвинить в этом Россию. Причем еще неизвестно, что из этого хуже.
А еще Киев сознательно усилил уровень хаоса, отвратительно организовав отряды территориальной обороны. Власти просто раздали оружие и боеприпасы кому попало. При этом подразделения не имели четкой структуры и заранее созданного костяка. Эта децентрализация привела к тому, что тербаты или воевали сами с собой, принимая друг друга за российских диверсантов, или и вовсе отправлялись грабить банки, магазины и богатые квартиры – ведь это и доходней, и безопасней, чем атаковать подразделения ВС РФ.
Информационная среда
Происходящее сегодня на Украине имеет беспрецедентный для конфликта такого размаха уровень погруженности в интернет. Телефон сейчас есть у каждого, почти кого угодно можно найти в соцсетях, все при желании могут связаться друг с другом. Социальная инженерия, фото- и видеомонтаж, новые технологии накачки – в ход идет все. Война идет не только в реальном мире, но и в интернете. Объектом воздействия, как и в доктрине Дуэ, становится психика народа противника. Только не через окружающий мир через разрушение места проживания – атака идет прямо в мозг, через экраны смартфонов.
- Украинские нацисты используют военные приемы вермахта
- Ложь, лицемерие и трусость – девиз «коллективного Запада»
- Почему Украине нужна денацификация
Мы, люди, эмоциональные создания. Каждому из нас можно воздействовать на чувства, минуя рациональное – главное, знать, с чего зайти. Украинцы еще с первых лет войны в Донбассе отточили умение психологических операций. Чтобы вызвать в российском обществе пораженческие настроения, они заполоняют интернет самыми разными фейками. В ход идут фотографии 2014 или 2015 годов с подбитой техникой – фотошопом ей приделываются характерные знаки опознавания наступающих российских войск. Когда украинцам удается что-то подбить по-настоящему, они не стесняются фотографировать уничтоженную технику с разных сторон и выдавать один танк за несколько. Все это рассылается во все стороны в попытке сформировать у народа России ощущение военных неудач.
На родственников военнослужащих оказывается давление другого рода. Прислать матери или жене фотографию мертвого тела с ехидными комментариями – самое обычное дело. Другой способ интернет-войны – создать телефонную линию в духе «узнай, в плену ли твой родственник». Так украинцы собирают информацию о родственниках военнослужащих и их самих. В отдельных случаях за находящегося якобы в плену мужа или сына еще и пытаются вымогать деньги.
Совершенно другая картинка идет на Запад. Там украинцы всячески прикидываются невинной, пострадавшей стороной. Любое разрушение тут же фиксируется на фото и видео и отправляется в дружественные западные СМИ. Имеют место и откровенные подставы. Так, например, фотография испуганной и окровавленной женщины, якобы попавшей под бомбежку (а на самом деле, загримированной сотрудницы центра информационно-психологических операций) обошла обложки крупнейших западных изданий.
Создаются и героические образы. При этом учитывается «марвелизация» сознания западного обывателя. Создаваемые конструкты больше походят на персонажей комиксов. Взять, например, «Призрак Киева» – молодого украинского аса, якобы сбившего 24 февраля шесть российских самолетов. Несколько дней спустя после вступления в конфликт Министерству обороны России надоело смотреть на эту вольницу. Вопрос был решен в духе военных – ударом высокоточного ракетного оружия по объектам СБУ и 72-го центра информационно-психологических операций в Киеве. После этого активность Украины в интернет-войне несколько спала.
Рыцарская война
При этом даже перед тем, как наносить удар, в Минобороны России за несколько часов предупредили мирное население. И это, пожалуй, самая удивительная особенность конфликта – он, впервые за сотню с лишним лет, ведется по-рыцарски. Но только с одной стороны. И тому есть причины.
Все дело в том, что украинские националисты и Киев, скорее всего, трезво оценивают свои шансы в конвенциональной войне. Окно возможности для противника лежит только в информационной сфере. Ему нужна картинка страданий и разрушений, чтобы получить как можно больше поддержки от дружественных западных стран. Необходимо воздействовать на их эмоции, раскачать общественное мнение, чтобы получить больше денег, наемников, вооружений и поддержки обывателей (а это сегодня важный политический ресурс).
Россия же, напротив, заинтересована в стабильности и контролируемости Украины после операции. Для этого надо как можно меньше всего разрушить в ходе боевых действий и сберечь как можно больше людей – причем не только мирных, а вообще. Именно поэтому Сергей Шойгу отдавал распоряжение «относиться к сложившим оружие бойцам ВСУ с уважением», именно поэтому российская армия не ровняет с землей города (хотя она это может и умеет), а лишь блокирует их. И после пытается договариваться о гуманитарных коридорах для выхода мирного населения.
Кроме того, руководство России по-прежнему считает русских и украинцев одним народом – и делает соответствующие заявления. Согласно им, ставка делается на то, чтобы отсечь от украинского общества местечковых националистов (та самая денацификация), чтобы украинцы вновь смогли слиться с русскими, увеличив как демографическую, так и географическую базу русского народа.
Именно поэтому боевые действия идут в таком странном, на первый взгляд, контрасте. Одни готовы подставить под огонь или даже самостоятельно разрушить все что угодно и искать политического спасения в кровавом хаосе. А другие, даже в ущерб себе, готовы соизмерять и ограничивать свою силу – иначе тот же Харьков был бы уже давно перепахан артиллерией и неуправляемыми авиабомбами. Не так, как сейчас, а по-настоящему – превратив его в нечто среднее между Сталинградом и Грозным.
Это действительно уникальная спецоперация. И ее долгие годы будут изучать во всех военных академиях мира.
