15 марта 1878 года родился Реза-хан, будущий шах Персии, «царь царей», которого коронуют под именем Реза Пехлеви. Этому человеку предстояло прожить бурную и полную внезапных поворотов жизнь. Но интересно даже не это, а то, насколько на «дивном Востоке», в далекой и загадочной Персии, был глубок русский след – и как на будущего шаха Персии повлияла служба в... казачьей бригаде! Впрочем, обо всем по порядку.
Инструмент влияния
XIX век на Востоке был временем Большой игры – англо-русского противостояния. Его суть состояла в вопросе, какая же из великих европейских империй будет владеть сверхприбыльной Индией. Для того, чтобы решить этот вопрос в свою пользу, России надо было продолжить надежную дорогу через горы Кавказа в отставшую и все больше и больше дряхлеющую Персию.
Игра заключалась как раз в попытках русских пройти необходимую дистанцию через дикие и полудикие земли, а британцы пытались всячески помешать им это сделать – чаще всего через финансирование и поддержку тех или иных центров силы и сопротивления продвижению Петербурга. Но русское оружие разрубало один гордиев узел за другим, и империя медленно, но верно продвигалась дальше, усмиряя и цивилизуя все новые и новые земли.
Если в 1820-е русские просто били персов, откусывая от этой некогда могущей державы все новые и новые куски, то после 1850-х с этим делом возникла заминка. Случилась Крымская война, проигрыш которой сильно замедлил успехи России. Теперь уже было нельзя действовать как жандарм Европы, приходилось учитывать возможности появления против себя сильных коалиций. Собирающихся чисто из опасения чрезмерного усиления Петербурга всеми остальными.
Поэтому взять и дозавоевать Персию, приблизившись вплотную к индийским землям, было нельзя. Оставалось идти мягким путем – увеличивая там свое влияние. Этому здорово помогало состояние самой Персии – страна был отсталая не только в техническом плане, но и в политическом. Феодальный раздрай не позволял правившему страной шаху держать ситуацию под контролем. Против него регулярно кто-то восставал, в провинциях свирепствовали разбойники, а надежных, подчиняющихся исключительно ему и быстро реагирующих на угрозы сил, у него не было.
«Вот бы мне что-то вроде русских казаков», – думал он. Впрочем, не только думал – в 1873 году он обратился к России за помощью, чтобы та помогла ему организовать персидское казачество. Прислала офицеров, которые бы тренировали людей по русскому образцу. И главное – были бы независимы от всех персидских склок и взаимной поруки. Тех, кто подчинялись бы пускай даже, во-первых, русскому царю – но зато во вторую, персидскому шаху. А не многочисленным, заинтересованным во всем, вельможам и феодалам.
- Мифы о крепостном праве преследуют Россию и по сей день
- Не нужно считать трагедией возникновение России
- Что мешает России создать большой военный флот для Ирана
Россия была рада помочь – такую возможность запустить лапу в персидские дела было бы глупо упускать. И в 1879 году у шаха – «царя царей» – появилась собственная (ну, почти) Персидская казачья бригада. Это мобильное, посаженное на коней, подразделение было пожарной командой Ирана – персоказаки выполняли львиную долю задач по борьбе с бандитами и подавлению бунтов. Позже, во время Первой мировой войны, бригаду и вовсе развернут в дивизию. Ведь в стране были не только британские (с Англией в начале XX века даже получится договориться), но и немецко-турецкие шпионы и сторонники. И их еще как придется сдерживать в эти сложные и богатые на перемены времена.
Путь к власти
В персидском казачестве служила масса отнюдь не простых людей. Бригада считалась престижным формированием, туда с удовольствием шли служить отпрыски влиятельных родов – причем в том числе и в качестве нижних чинов. Но определить будущее Персии было суждено отнюдь не самому знатному из них. В казачьей бригаде, максимально (насколько это вообще возможно в условиях Персии) освобожденной от местного кумовства, можно было сделать стремительную карьеру. Для этого надо было только одно – отличиться в реальном бою. Одним из таких «отличившихся» был человек по имени Реза-хан – честолюбивый выходец из не очень богатой семьи.
Он проявлял не только отвагу, но и талант к интригам – то, без чего в принципе нельзя помышлять о каком-либо могуществе на Востоке. Причем даже этому он умудрился научиться именно в составе «русского» подразделения, просто за счет того, что оно участвовало, например, в перевороте в пользу шаха. Наш герой смотрел и мотал на ус. К 1918 году быстро растущий в командных должностях Реза командовал батальоном. А к временам Персидской советской республики, летом 1920-го – уже полком. А полковники в странах третьего мира – это, как известно, лучшие кандидаты на то, чтобы стать диктаторами после военного переворота.
Свое коварство расчетливый Реза проявил на Кучек-хане – персидском «буржуазном» революционере, решившем, на свою голову, объединиться с большевиками, вошедшими в провинцию Гилян и провозгласившими там Персидскую советскую республику. Поняв, что красные схарчат его за милую душу, как только получат все, что им надо, Кучек переметнулся на сторону персоказаков Резы. Но как только большевики ушли из Персии, Реза безжалостно утилизировал отыгравшего свое Кучека. Попутно наш герой принял участие в перевороте куда меньших масштабов – с товарищами сместил командовавшего развернутой из казачьей бригады дивизией русского полковника Клержке. Впрочем, это было только начало. В феврале 1921-го Реза сыграл уже по-крупному – он пошел на Тегеран, столицу Персии. При этом его даже не смущал тот факт, что дивизия была уже расформирована при непосредственном участии англичан – он просто собрал «старых знакомых».
По пути пришлось вступить в столкновения с лояльными (хотя это слишком простое слово для описания взаимодействия центров силы для внутренней персидской политики) шаху войсками. Но опыт, полученный персидскими казаками в десятилетиях боев и походов, а также личная харизма Резы-хана сыграли свое. Противник был разбит, а казачество триумфально вошло в Тегеран. Отныне наш герой держал руку на пульсе столичной политики, а группа организованных, вооруженных, опытных в бою и преданных ему людей помогала ему наращивать свое влияние с каждым годом. И в 1925 году Реза был провозглашен «царем царей» – первым шахом династии Пехлеви.
Упущенные возможности
Мы можем только порадоваться за первого Пехлеви – он, как и многие из зачинателей разных шахских династий, буквально выгрыз свое, причем в сложных и хаотичных условиях. За кого мы порадоваться, увы, не можем, так это за Россию, которая, имея отличный инструмент, при помощи которого можно было менять шахов как перчатки, так и не смогла довести игру до конца к своей, а не чьей-либо выгоде. Винить в этом русских офицеров Персидской казачьей бригады, конечно, не стоит: они выполняли свою работу настолько хорошо, насколько это было в принципе возможно в условиях революционных времен – времен разложения армии, падения офицерского авторитета и страстного желания свобод.
Не рухни Российская империя, у нее были бы серьезные перспективы для влияния на политику Персии – то, чего в политическом смысле и не снилось ее наследнице, России Советской. Та, конечно, отнюдь не собиралась бросать эту некогда великую восточную страну на произвол судьбы. Персидская советская республика, рожденная хоть и не без интриг между красным Баку и красной Москвой, была ярко выраженной попыткой не утерять влияние в Персии, воспользоваться оставленным империей наследием.
Но, увы, в метели хаоса, породившей и саму Советскую Россию, овладеть Персией силой не получилось – советская республика в этой восточной стране в итоге была ликвидирована, и красные были вынуждены отступить обратно в Баку, откуда и пришли. А наследие персидских казаков и набранные в Большой игре очки так и были утеряны где-то на землях этой отсталой, но манящей величием прошлого, восточной страны.
