После того как наконец была заключена сделка по ядерной программе Ирана, СМИ заговорили о том, что Тегеран будто бы взял курс на сближение с Западом. В иранскую столицу зачастили чиновники Евросоюза: Зигмар Габриэль, Могерини, Лоран Фабиус, планируют поездки президент Австрии, главы МИД и минэкономразвития Италии. Оно и неудивительно: странам ЕС нужны выгодные контракты в связи с открывшимися возможностями.
Китай в торговле с Ираном широко использует золото, но не афиширует это, опасаясь санкций Вашингтона
Наряду с этим высказываются мнения, что иранские соглашения навредят двухсторонним российско-иранским отношениям и что наши выгодные позиции в Исламской республике будут потеряны. Мол, Россия теперь окажется в роли догоняющей стороны.
В прошлом году она заключила с Ираном сделку «нефть в обмен на товары», но ни одной поставки иранской нефти якобы так и не было, из-за «излишней осторожности» российской стороны, которая, опасаясь санкций, создала слишком сложную схему с использованием секретного трейдера – «черного рыцаря».
Впрочем, замглавы МИД Рябков, по сути, это опроверг, заявив, что сделка все же реализовывалась. Так или иначе, а опасения России в этой связи вполне оправданы, поскольку в Госдепе ранее официально говорили, что такое соглашение может повлечь за собой санкции, да и вообще сорвет достижение комплексного соглашения с Ираном. Теперь же Тегеран будто бы не станет считать себя связанным прежними договоренностями с Россией и готов будет рассмотреть предложения от других поставщиков.
Надо сказать, что подобный ход рассуждений не совсем верен, как и вообще большинство ведущейся в СМИ риторики вокруг Ирана. Основные ошибки заключаются в том, что, во-первых, Тегеран уже никуда не уйдет от сотрудничества с Китаем, Россией, Индией и странами Азии, поскольку оно приносит ему очень существенную выгоду.
Во-вторых, он уже не вернется в нефтедолларовую систему, так как уже увидел лучшую альтернативу и входит в число стран, которые считают ее более не модной. В-третьих, санкции крайне невыгодны самим США и даже могут стать губительными для них, поэтому Штаты и пытаются от них уйти. Наконец, Тегеран – антагонист Вашингтона, который не приемлет навязываемую им систему по идеологическим, политическим и религиозным соображениям.
После того как США заставили Европу присоединиться к санкциям против Ирана, его торгово-экономические связи практически полностью переориентировались на Азию и занимают в настоящее время более 90% иранского экспорта. В то время как на Европу и обе Америки приходится лишь 3%. Политические реалии заставляют Тегеран искать союзников и партнеров у себя под боком.
Обороты торговли Ирана с Китаем оцениваются примерно в 20–30 млрд долл. в год, из которых примерно половина обслуживается с помощью юаня. Торговля с Индией на 45% обслуживается при помощи рупий. Договоренности о торговле в национальных валютах были достигнуты Ираном с Россией и Индонезией. И еще до снятия санкций Иран поставлял нефть более чем в 30 стран мира.
Были попытки даже создать «нефтеевро» и вести торговлю за европейскую валюту. Одним из сторонников этой идеи был бывший глава МВФ Доминик Стросс-Кан, который вынужден был оставить свой пост вследствие известной провокации. Вашингтону удалось втянуть в историю с санкциями Европу и заставить ее ввести запреты на операции банков ЕС с Ираном.
Благодаря санкциям Тегеран смог полностью уйти от использования доллара (что в свое время пытались сделать и Хусейн, и Каддафи), а его крупнейшие партнеры уже почувствовали вкус к торговле с ним в национальных валютах. Возник прецедент: без «бакса» вполне можно обойтись, используя как альтернативные доллару валюты, так и бартер, который и так уже занимает большую долю в иранской торговле со многими странами.
Существует возможность и торговли за золото. Согласно разным источникам, Китай в торговле с Ираном широко использует золото, но не афиширует это, опасаясь санкций Вашингтона. Можно предположить, что в торговле с Индией более половины поставок нефти покрываются золотом.
Сообщалось о том, что торговлю с Тегераном за «желтый металл» ведет и Турция. Только за 2012 год, по официальным данным, турецкий экспорт в Иран составил десять млрд долларов, из которых семь млрд пришлось на драгметаллы и драгоценные камни.
Когда в 2013 году Вашингтон принял новый пакет санкций, то возник и запрет на использование золота в расчетах с физ- и юрлицами Ирана. Однако проконтролировать данные операции очень трудно, и представители турецких деловых кругов уже отмечали, что даже если правительство Турции к этому прислушается, то предприниматели все равно найдут возможности для развития торговли.
Несмотря на развернутую пропагандистскую кампанию в СМИ, отмена ряда санкций в отношении Ирана выгодна, в первую очередь, не ему, а именно Вашингтону. Действия Ирана, который сумел переориентироваться на торговлю в обход доллара, и других стран – его торговых партнеров – наносят ощутимый удар по самому болезненному месту для США – нефтедолларовой системе.
Иран уже давно выпал из мировой финансовой системы, наращивает золотой запас, а его Центробанк оказался неподконтролен ФРС. В данном случае ядерная программа ИРИ используется лишь как ширма, предлог для введения санкций.
А их отмена подается не как жизненная необходимость для США, а как заслуга администрации Обамы и демократов по предотвращению распространения ядерного оружия в регионе, как внешнеполитическое достижение и жест доброй воли, как дружеский шаг в сторону союзников в связи с лишением Ирана возможности создать ядерное оружие. В свою очередь, президента Роухани изображают чуть ли не как иранского Горбачева, который проведет либерализацию «режима» и возьмет курс на сближение с Западом.
Когда сегодня Вашингтон пытается снять санкции с Ирана, то ему важно не испортить отношения с Саудовской Аравией. Если та обидится на «дядю Сэма» и повернется к нему спиной, то санкции могут быть введены и в отношении нее: заморожены активы и валютные резервы. А это будет означать для всего мира, что с долларом лучше не связываться.
После того как в 2011 году были заморожены 150 млрд долл. резервов Ливии, многие стали снижать долю «зеленой валюты» в своих резервах. Поэтому Вашингтону здесь нужно вести довольно осторожную политику и при этом постоянно находить различные предлоги для введения санкций, чтобы скрыть истинную их причину, и для их отмены.
Привычка говорить свысока, как хозяин со слугой, и неспособность отказаться от политики карательных санкций лишь приближают крах долларовой системы, и иранский прецедент здесь очень важен.
Вообще говоря, санкции против ИРИ не выгодны США и Европе чисто экономически. Европе нужны иранская нефть и 80-миллионный рынок сбыта для своих товаров и услуг. Ей нужен газ, который Иран предложил транспортировать через свою территорию из Туркмении и Азербайджана, минуя дно Каспия и, получается, в обход России. А снижение зависимости ЕС от российского газа выгодно американцам.
Наконец, со снятием санкций на закупки иранской нефти существует вероятность дальнейшего снижения мировых цен на черное золото, что опять-таки на руку заокеанским друзьям, поскольку может еще более ослабить экономические позиции России. В связи с этим переговорный процесс по снятию санкций удовлетворяет интересам Вашингтона сразу по нескольким направлениям.Однако не следует ждать никакого сближения Ирана с Западом и разрыва его экономических связей с Россией. В них слишком много положительных моментов для обеих сторон, и Иран в будущем может стать одним из наших стратегических партнеров. Когда настало время для снятия части санкций с ИРИ, Россия может чувствовать себя более свободно в дальнейшем сотрудничестве с Ираном.
Но все же, пожалуй, Тегеран совершил ошибку, подписав это соглашение. Это не в его экономических и политических интересах, и к тому же нет гарантии того, что решение не будет иметь обратного действия, а санкции не будут введены вновь, когда Иран сделает очередной неугодный шаг.
Он жил под ними 35 лет и научился их спокойно переносить, выстроив выгодную систему торговли, минуя запреты. Скорее, ему следовало бы и далее оставаться вне англосаксонской финансовой системы и, как и России, бороться за достижение полного экономического суверенитета.
