Непрестанное состояние борьбы и древняя история выработали у иранской элиты уверенность в том, что любое взаимодействие с внешними партнерами может быть основано только на четком понимании выгоды каждого.
2 комментарияГетто в стиле ретро
В каждом порядочном мегаполисе (Москва – не в счет) есть гетто, внутренний город, осколок чужой культуры, говорящий на другом языке и живущий по нормам особой морали. Многие мастера Голливуда уделяют повышенное внимание так называемому «кино про кино». Жертвуют сочной эстетикой кадра ради мрачности нуара 1940-х, сознательно «портят» пленку, превращая ее в совокупность засвеченных снимков конца 1970-х.
Что это? Сознательная примитивность или тоска по большому стилю? Ведь цитирование предыдущих «киноораторов» стало обычным явлением на широком экране. Поверхностный блеск Кейт Бланшетт, изображающей Кэтрин Хепберн в «Авиаторе», не есть простое упоминание о днях минувшей славы, каким был постер Риты Хейворт в «Побеге из Шоушенка». Плоская любовь к величию и желание поскорее собрать «бюджет ностальгии» – вот что заботит сейчас «фабрику грез».
«Голливуд про Голливуд» – своеобразный поджанр американского кино. Его большую часть (до 90%) занимают фильмы в стиле нуар (с фр. «черный») – мрачные криминальные триллеры середины XX века с закрученным сюжетом и непредсказуемой развязкой. Режиссеры неоднократно пытались поставить на «черное». Примерами явились «Плавая с акулами» (1994) или «Тайны Лос-Анджелеса» (1997).
Цветок без свойств
Появление в кадре героини Хиллари Суонк неслучайно |
«Орхидея Noir» - черный комикс, в котором нет ни одного положительного героя. Кругом – проститутки, жадные копы, убийцы, маньяки, лесбиянки и неверные жены. Причем этот комикс трехмерный, оживший, объемный. Он, словно птенец, вылупился из романа Дж. Эллроя, стеснявшего его рамками плоскости.
Актеры играют в нуар натужно, нечетко. Органично смотрится лишь Бетти Шорт (Миа Киршнер), главная жертва сюжета. «Как океан меняет цвет», так и она, смеясь, переходит от бездарной жеманности к отчетливой грусти или скованной похоти.
Скарлетт Йоханссон, как будто механическая кукла, у которой сели батарейки, отбывает номер «жены для двоих». Джош Харнетт весь фильм изображает печального, сутулого спортсмена-полицейского со вставными зубами.
Сюжет ленив и неповоротлив. Когда-то де Пальма скользил по кокаиновым дорожкам в «Scarface» («Человек со шрамом»). По нуару «Орхидеи» он едва ползет, волоча за собой цепочки сюжета, чтобы в рваном финале предъявить следствию правильные показания.
Появление в кадре героини Хиллари Суонк неслучайно. В «Малышке на миллион» Суонк методично молотила грушу и умерла вследствие эвтаназии. «Орхидея» началась боксерским поединком, и ритмику ударов на всем протяжении ленты сопровождают стрельба, щелканье спичек, скрежет ножей и расчленение трупа. Вот только жизнь вблизи вывески «Hollywoodland» не внушает доверия.
Гетто вблизи Голливуда – это мрачный театр марионеток, холодная «баня с пауками». Нет ни смеха, ни драйва, ни страха. Режиссерский цветок не пахнет. Если «Яндекс» все-таки может нам посоветовать, «как ухаживать за финиковой пальмой», то ответить на то, как ухаживать за «Орхидеей» де Пальмы, чтобы она ожила, не решится ни один поисковик.
Hollywoodland и другие ландшафты нуара
Кадр из фильма «Hollywoodland» |
Премьера «Голливудленда» состоялась на Венецианском кинофестивале, где Аффлек получил «Льва» за лучшую мужскую роль. Фильм слишком свеж для российского проката, а посему его премьера состоится лишь в феврале следующего года. Тем не менее чрезвычайная схожесть работы Култера с «Орхидеей» (как визуальная, так и содержательная) очевидна. Причины обоих убийств – в порочности связей Супермена и слабенькой Бетти Шорт.
- «Сердечный приступ» Жака Одиара
- Сила привычки
- Сволочи кино
- Гламурный национализм
- Враг народа
- Фестиваль без звезд
Неголливудский неонуар «Кирпич» (2005), снискавший популярность в Санденсе, покажут 1 октября 2006 года, в последний день кинофестиваля «Образы Америки». Теперь и российский зритель сможет убедиться в наглядности данной тенденции.
Часть картин – это плач по ушедшей эпохе, другая – желание испугать обывателей ужасом долгих последствий Великой депрессии. Нуар наводит на мысль о том, что само прошлое (а не только пленка) было тусклым, траурным, настороженным. Вероятно, подобно Хоме Бруту, нам стоит очертить круг своих интересов и дистанцироваться от странного гетто чужих развлечений, при этом не проклиная и не пытаясь похоронить все ретро в целом.