Евдокия Шереметьева Евдокия Шереметьева «Ребятушки, милые, как к нам Россия относится?»

«Нетвойнисты» пытаются прежде всего себя самих убедить, что у них есть моральное превосходство. Ведь они за мир во всем мире. И им очень жалко людей, которые страдают от войны. Им жалко всех вокруг. Но правда в том, что им жалко только себя. И моральное превосходство они потеряли в тот самый момент, когда не заметили бабу Любу.

3 комментария
Игорь Караулов Игорь Караулов Русские за рубежом тоже выбрали Россию

Люди, уехавшие из страны в последние годы, проходят трудную школу, в которой проясняется их отношение и к загранице, и к родной стране. Собственно, мы все проходим такую школу, но у них это прямо-таки интенсив.

3 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис На выборах президента ценится каждый голос

В силу феноменальной активности граждан, благодаря очередям на избирательные участки в самых разных уголках света, выбор России неоспорим – и для нас самих, и для остального мира. На таком фоне западные заклинания о непризнании их результатов выглядят просто жалким лепетом.

0 комментариев
30 июня 2011, 13:37 • Авторские колонки

Михаил Бударагин: Новый лоялизм

Михаил Бударагин: Новый лоялизм

Новый общественный договор между властью и обществом должен строиться не на схеме «лояльность в обмен на рост уровня жизни», а на том, что мы друг другу необходимы. Иначе говоря, власть должна объяснить, зачем она нужна.

Общественные настроения сегодня находятся в очень сложной «точке перелома»: все разговоры в курилках, в Сети, в электричках и парикмахерских отныне и впредь не ведутся о поддержке или неподдержке власти в том или ином ее виде. До власти, если прислушаться, больше вообще нет никому никакого дела. И можно сколько угодно имитировать «широкую общественную дискуссию о «проблеме-2012», но все это удел столичной экспертократии, то есть просто часть работы небольшой группы людей, играющих в околополитику.

Старый лоялизм образца 2007 года выглядит уже неприличной архаикой – «оранжевой революции» нет, с Бараком Обамой мы дружим, и так далее по каждому пункту – но нового лоялизма придумать не удается

Сложившийся статус-кво – пока еще не разрыв, но уже очевидное охлаждение отношений. Одна часть общества – очень заметная – борется с разнообразными чиновниками (диапазон широкий от Медведева до начальника ЖЭКа), другая просто не замечает, что какая-то власть вообще существует: если человеку что-то нужно от государства, он просто платит, и на этом общение тут же заканчивается. Куда-то почти исчезла третья часть общества – те, кто готовы власть поддерживать, пусть и признавая, что она может ошибаться.

Не то чтобы это «теперь плохо», сотрудничать и помогать власти, а просто «ну, какой в этом смысл», как сказал мне как-то один бизнесмен средней руки, «мы тут, они там».

И если с 2007 года проблема, уже существующая, маскировалась увеличением чиновничьего (и окологосударственного) аппарата, где у каждого друзья, семьи, родственники, то есть получался довольно широкий круг выгодополучателей, то сейчас не спасает даже это.

Чиновники прекрасно знают цену всему, что происходит, и, сидя под портретами членов тандема, клянут уже не свое начальство (оно-то как раз всем всегда не нравится), а «систему как таковую». Бюрократическому аппарату, разросшемуся и уверовавшему в себя, система мешает, обременяя его категорической своей «неевропейскостью». То есть, цитируя одного неплохо зарабатывающего заместителя департамента федерального ведомства, «а все равно мы не как люди, хоть, конечно, и при деньгах».

Бизнес острее всего ощущает какую-то принципиальную и крайне ему неприятную «советскость» системы и категорически не соглашается верить в будущее страны «с такими-то силовиками». Силовики в свою очередь уже вполне себе легализовались в качестве новой элиты и чувствуют себя получше всех прочих, но «игорное дело» и вечный страх попасть под раздачу и лишиться всего «кровного», радости не прибавляет. К слову сказать, общее, уже не скрываемое презрение – с этим тоже нужно уметь жить, а умеет мало кто.

Силовиков страшно раздражает, что какое-то там «гражданское общество» лезет к ним, почти что хозяевам страны, и рассказывает об их мигалках, методах ведения допросов и способах приработка, «гражданское общество» в свою очередь никак не смиряется с тем, что полковничьи особняки растут вокруг крупных городов с устрашающей скоростью, а майор силового ведомства может купить себе «Майбах» при самой скромной зарплате. И те, и другие пока еще то и дело апеллируют к власти – «остановите, мол, их», но власть безмолвствует, не умея ни запретить Интернет, ни ратифицировать, наконец, антикоррупционную статью 20 Конвенции ООН, которая подразумевает отчет не только  о доходах, но и о расходах бюрократии.

Эта статья, впрочем, дамокловым мечом висит почти над всем государственным аппаратом: публикация расходов чиновников и силовиков отправит в тюрьмы столько народу, сколько никакому Сталину не снилось.

Пока на вопрос «и зачем нам за вас голосовать?» есть только один понятный и всеми признанный ответ: «потому что остальные еще хуже

Самое страшное для власти состоит в том, что эта ситуация ясна всем. Телевизор может сколько угодно рисовать нам страну «Камеди-клаба» и «Дома-2», но детей нужно пристраивать в школу, бабушку лечить, от гаишников отбиваться, а цены растут – вопреки заявлениям телевизора – куда быстрее зарплаты, и это происходит не первый год.

И публичные призывы «увеличить производительность труда», например, оборачиваются всеобщим глухим раздражением: работники кивают на работодателей, которые заставляют пахать на устаревшем оборудовании, работодатели кивают на откаты, достигающие уже процентов 70, а получатели откатов пишут «стратегии» и «концепции», показывая девственные декларации о доходах.

Государство – ради собственной же безопасности – должно начать войну против  бюрократии, но уже не знает, как. Можно только производить изредка диверсии и партизанские вылазки. Посадок нет, провалившие (показательно и с треском) реформу образования и Олимпиаду министры крепко сидят в своих креслах, никакие редкие уголовные дела не способны поколебать всеобщей уверенности в том, что «все происходит не по справедливости».

Именно поэтому даже самые истовые лоялисты почти не слышны в общем вопросительном гуле «ну когда же вы начнете уже их вешать?». Именно поэтому чем ближе к выборам, тем опасней будет активно высказывать поддержку власти: нет, не потому, что это угрожает жизни, просто – засмеют ведь. Если в 2007-м и 2003-м можно было – пусть и усилием воли – хоть как-то хоть кого-то воодушевить, то сегодня воодушевление выглядит крайне странно. Чему воодушевляться-то?

Завтра будет выглядеть странным хождение на выборы. Да, ресурс бюджетников почти неисчерпаем, но ведь и с бюджетниками не все ладно – лояльность этой среды долгое время покупалась консервацией самих принципов работы учителей, врачей etc, теперь же решено все «оптимизировать», и пока никому от этого легче не стало.

Люди разуверились, и это пока еще не проблема. Проблема начнется тогда, когда они поверят во что-нибудь другое – например, в силовое восстановление социальной справедливости. Не сказать, что описанный процесс проходит очень быстро, но ведь он уже запущен.

Ключевым эпизодом здесь является, конечно, реакция на шпиона Потеева, которого многие готовы оправдать – просто потому, что не очень ясно, для чьей Родины доставали секретные сведения «сданные» им разведчики и кто был выгодополучателем, кому вообще было необходимо существование и финансирование сети в Америке. Эти простые вещи, совершенно, казалось бы, самоочевидные, на поверку оказываются крайне сложными и никакой однозначной реакции «Потеева – долой» уже не вызывают. Предавать, говорит общество само себе, можно.

Быть лоялистом в этой среде – себе дороже, и даже самые конформистские конформисты уже поглядывают одним глазом на проект «гражданинпоэт», и ругают его, ругают, смотрят и плачут, но все равно смотрят, потому что ведь смешно же.

И пока на вопрос «и зачем нам за вас голосовать?» есть только один понятный и всеми признанный ответ: «потому что остальные еще хуже», но этот ответ безысходно плох, и власти стоит искать новые слова и новые формы разговора с пока еще лояльной аудиторией. Без панибратства и без хамства, а просто, достойно, спокойно и уверенно ответить, зачем она, власть, в ее нынешнем виде нужна обществу.

Старый лоялизм образца 2007 года выглядит уже неприличной архаикой – «оранжевой революции» нет, с Бараком Обамой мы дружим, и так далее по каждому пункту – но нового лоялизма придумать не удается. Потому-то две не вошедшие в Общероссийский народный фронт организации звучат громче и выглядят ярче, чем двести вошедших, которые, скромно потупившись, стоят себе в углу.

Новый лоялизм, новый общественный договор между властью и обществом, должен строиться не на схеме «лояльность в обмен на рост уровня жизни», а на том, что мы друг другу необходимы. И потому, что роста уровня жизни даже при высоких нефтяных ценах уже не получится, и потому, что два раза в одну реку не входят.

Власть должна снова и снова объяснять обществу, зачем она ему нужна. Можно долго избегать ответа, можно высокомерно молчать (как это очень любят делать те же силовики, умудрявшиеся и после дела Евсюкова обвинить во всем журналистов), можно придумать какого-нибудь внешнего врага (желательно не того, в чьих университетах учатся дети элиты, а кого-нибудь поубедительней), можно изобрести врага внутреннего (хотя из доморощенной оппозиции враг известно какой) – но рано или поздно ответить все равно придется.

Людям же действительно все больше интересно, «а зачем?».

..............