Максим Соколов: Изучение политики страны пребывания

Д. А. Медведев отвечал с большей живостью, указывая, что депеши «показывают всю меру цинизма тех оценок и суждений, которые превалируют во внешней политике различных государств. В данном случае я имею в виду Соединенные Штаты». В. В. Путин, как человек острый и безнравственный, к тому же периодически поющий хором песню «С чего начинается Родина», реагировал более охлажденно: «Дипломатической службе нужно внимательнее следить за своими документами. Такие утечки бывали и раньше, и в прежние времена. Никакой катастрофы я в этом не вижу».

Если крупнейшая дипломатия все больше живет в вымышленном мире, это довольно опасно, поскольку порождает пагубную самоуверенность

Такая охлажденность премьер-министра могла быть связана с меньшей степенью иллюзий, питаемых им в отношении американского партнера, да и внешнеполитических партнеров вообще. Тем более что формулу «Посол – это честный человек, который едет за границу, чтобы там лгать во имя интересов своей страны», а равно и еще более краткую «Посол есть почетный шпион» никак не В. В. Путин придумал, это было известно задолго до него.

При этом в рамках разведывательной и контрразведывательной логики, премьеру скорее всего не чуждой, почетное шпионство посла Байерли вполне могло вызвать у него чувство глубокого удовлетворения. Если столь крупная миссия весьма мощной державы, располагающая столь обширными контактами, способна лишь на то, чтобы отправлять секретными каблограммами в Госдеп пересказы того, о чем говорится на «Эхе Москвы» и в политизированной блогосфере, контразведчик может только порадоваться при виде того, что посольство передает своему руководству. Огромная машина, работающая исключительно на переозвучку крайней политической маргиналии, – это уже по разряду того, что когда неприятель совершает ошибку, ни в коем случае не следует ему мешать. Пусть почетный шпион и далее гонит в Вашингтон пересказы речей и заметок С. А. Белковского.

Ведь речь идет не о том, приятно или неприятно нашим политикам читать то, что пишет про них американский посол. Доставление приятства политикам страны пребывания не является его главной и единственной задачей, в особенности при составлении секретных депеш. Но адекватное информирование своего руководства  о положении дел в стране пребывания такой задачей для него является, тогда как  пересылаемый в Вашингтон секретным кодом «Вестник непримиримой оппозиции», будучи, конечно, частью общей картины, является, тем не менее, лишь частью, причем даже нет уверенности, что сильно существенной.

Тем более когда в донесениях принципиально не делается различие между высказыванием как свидетельством о некотором факте или событии и высказыванием как симптомом состояния умов. Тогда как различие довольно существенное, причем большая часть того, что говорят послу его контакты, относится как раз ко второму разряду.

Поясним это таким примером. В 1916 г. и в петроградских салонах, и – что уже хуже – в петроградских чайных, и – что совсем плохо – в окопах на германском фронте все больше и больше говорили о том, с кем спит Г. Е. Распутин, причем в разговорах быстро переходили от версии-light – о том, что он спит с императрицей, – к версии куда более мощной – о том, что наряду с царицей старец пользует зараз еще и всех четырех царевен. В дневниках послов Бьюкенена и Палеолога этот полный сюжет не получил отражения, но мы может допустить, что в секретной переписке он упоминался. Но хочется верить, что если и упоминался, то не в видах сообщения Сент-Джеймсскому двору и на Кэ д'Орсе того факта, что царица и четыре великих княжны пребывают в сожительстве с Распутиным, но исключительно в видах сообщения того, что при существующем уровне брожения умов пользуются успехом сколь угодно дикие и невероятные слухи, касающиеся Высочайшей фамилии. И «Ваше превосходительство легко может оценить возможные последствия».

Когда бы Байерли, пересказывая интересные сообщения от своих контактов, оценивал степень их распространенности в умах. Одно дело, когда решительный оппозиционер сообщает, что В. В. Путин пьет кровь христианских младенцев (зная наших оппозиционеров, можно быть уверенными, что еще и не то скажут), но это есть его сугубо личное мнение, не пользующееся всеобщим распространением, другое дело, когда о таком кровопийстве во всех пивных говорят, приводя красочные подробности. В первом случае это есть факт умственного состояния оппозиционера и его узкого круга единомышленников, во втором – это есть серьезный факт большой политики и серьезный звонок. Наблюдаемое в депешах весьма слабое различение первого и второго случая свидетельствует либо о неполном служебном соответствии составителей депеш, либо – что, впрочем, еще хуже – о полном служебном соответствии, заключающемся в умении составлять байки из склепа, которые хотя и не слишком соответствуют действительности, зато полностью соответствуют взглядам руководства на устройство мироздания.

В смысле контрразведывательном перед нами майский день, именины сердца. Посольство гонит своему руководству полную туфту, причем нет даже надобности ему таковую туфту подсовывать, дипломаты сами ее добывают и обрабатывают. Но именины именинами, однако если крупнейшая дипломатия все больше живет в вымышленном мире, это довольно опасно, поскольку порождает пагубную самоуверенность. При таких контактах, которые у посла в Москве (и если бы только в Москве), адекватный просчет рисков довольно затруднителен.

Что может подвигнуть к самым роковым решениям, которые никому не нужны.