Игорь Манцов: Движется планета в ритме русского хип-хопа

Говорят: технологично. Говорят: новые времена.

Знаете, а не буду. Знаете, пейте свои гребаные концентраты сами. Приятно, что называется, подавиться-отравиться!

Жизнь, как водится, предъявляет событие за событием. Отжимаем, фильтруем и упаковываем. Ничего «восстановленного», ни одного общего места. Все из первых рук. Лично отвечаю за каждую мыслительную вибрацию.

Мне представляется, главная проблема теперешней России – антисоветизм. Читатель, ладно, я не буду доказывать тебе, что не слон?! В смысле, не коммунист. В смысле, видал и Ленина, и его утопические идеи в гробу, то бишь, в мавзолее.

Кто сказал, что балет – неактуальное искусство? Балет – лакмус. Все видно

Итак, не слон, не коммунист, видал собственными глазами в гробу, но теперешний антисоветизм все одно не приветствую. Впрочем, как и антисоветизм века минувшего.

Последние полгода увлекаюсь книжками издательского дома «Классика-XXI». Какой же это распрекрасный издательский дом и какое же он дает безукоризненное качество! Перелистал добрый десяток изданных ими книг: от двухтомника Глена Гульда до сборника, посвященного памяти легендарной пианистки Марии Юдиной; от полемического опуса Григория Гордона «Эмиль Гилельс. За гранью мифа» до умопомрачительного бестселлера Нормана Лебрехта «Маэстро Миф. Великие дирижеры в схватке за власть». К черту вымученную беллетристику! В помойку постсоветских горе-романистов! Про музыку, то бишь про подлинное, гораздо интереснее.

Например, Юдина. Лет двадцать назад один тульский приятель с придыханием рассказывал, как она выходила на сцену Большого зала Московской консерватории в… спортивных кедах. Потому что больные ноги и потому что наплевать на церемонии, ибо главное – Музыка.

Я собирал ее пластинки, и я нежно Юдину любил. Между тем, в упомянутой потрясающей книжке «Вы спасетесь через музыку». Литературное наследие» прочитал письмо Марии Вениаминовны к о. Всеволоду Шпиллеру, составленное, вероятнее всего, после произнесения им слова на панихиде на девятый день после смерти гениального русского пианиста В. В. Софроницкого. 1961 год, Юдина в замешательстве:

«Мне было больно слышать и такой maximum восхваления покойного Владимира Владимировича… Многие области музыки были абсолютно для него закрыты – Бах, Моцарт, вся необозримая камерная музыка, все концерты с оркестром, то есть все грандиозное симфоническое начало, связанное с литературой для пианиста. И он никогда не бывал в симфонических концертах, весь этот масштаб был для него – чужой… Грешно так говорить о покойном?.. Бедный, замученный своей биографией личной, Владимир Владимирович никогда не был в конфликте с нашей действительностью…»

Не правда ли, похоже на донос? На самом деле, искреннее недоумение либерального образца. Безукоризненная Мария Юдина внутренне и внешне конфликтовала с советской властью, даже написала смелое обличительное письмо Сталину. Не пострадала, но была в опале. Софроницкий же, получается, никому ничего не написал, претензий советской власти не предъявлял, пел как птица и только, получается, собирал сливки. Хотя какие такие сливки, если все рано или поздно умрем?

С точки зрения Юдиной славословия в адрес Софроницкого – неправомерны. Ей что-то мешает эти посмертные славословия принять. Она пишет священнику, и она едва ли не обижается на покойника…

Я, кстати же, много интересовался Софроницким и много про него читал. Меня в образе Софроницкого ничего не травмирует. Одно слово – гений.

Я, конечно, не судья Марии Вениаминовне. Я – провинциальный червь, а она – по-настоящему безупречна. У меня, однако же, другой Родины, кроме СССР, нет. Куда же мне, маленькому, деваться?

Когда и если не Мария Юдина, а другие, куда менее достойные, антисоветчики поливают мою единственную Родину грязью и когда они ее отменяют, – что же мне делать?

Разве я виноват, что моей Родиной управляли Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев и Горбачев, сатрапы, предатели, дураки?!

Идентифицироваться с царской Россией не получается никак. Умом про старую Россию понимаю, а идентифицироваться не могу: все чужое.

Те россияне, чьи семьи состоялись-социализировались в советские времена (в основном это выходцы из русской деревни), не поддержат антисоветизм никогда. Никогда! Современная российская власть должна бы, наконец, это осознать.

Представители так называемых хороших семей, горожане в энном поколении, могут сколь угодно интенсивно молиться на дореволюционную Россию, могут, имитируя спиритические сеансы, вызывать фантомы, могут предъявлять семейные реликвии и предания. Однако, большая часть нашего народонаселения подобной ностальгии не понимает и не поймет. Мы – «понаехавшие». Нам наплевать, что представители так называемых хороших семей думают про наших родителей, про наших детей и про нас. Мы будем бороться, и мы будем выживать. Тем более, что кроме гонора и преданий старины глубокой противоположной стороне предъявить нечего.

Слишком эти самые представители мелко плавают, слишком невыгодно выглядят. Провинциальная культурка, неактуальная архаика. Много апломба, это да.

Вот уже который месяц пропадаю в Мариинке, о чем ранее писал. Смотрю оперу за оперой и балет за балетом. Все нравится, кое-что, однако, порождает вопросы. Положим, легендарные предреволюционные балеты Михаила Фокина «Жар-птица» и «Шехеразада». Перед Мариинским театром – десятки иностранных автобусов. Как же, как же: пряная экзотика, азиатчина. Образ Жар-птицы по-прежнему поражает. Хорошо придуманы Фокиным базовые движения рук. Серийные движения Жар-птицыных рук на протяжении сорока минут гипнотизируют, сносят крышу!

Однако все остальное безнадежно устарело. Кощей, лесная нечисть, добры молодцы и красны девицы из «Жар-птицы» позорно архаичны, комичны. А в случае «Шехеразады» даже нечеловечески пластичная Диана Вишнева не спасает скучную и, извините, безнравственную историю восточной принцессы, при первом удобном случае изменившей всемогущему шаху с первым попавшимся рабом.

Безукоризненная Мария Юдина внутренне и внешне конфликтовала с советской властью, даже написала смелое обличительное письмо Сталину

Принцесса отдается рабу и так, и эдак. Иностранцы восторженно цокают языками: «Так вот она какая, загадочная русская душа!»

Врете, иностранцы, при чем тут русская душа? Тут сомнительные проделки русского Серебряного века. Это постарался непонятный нынешнему мне загадочный российский барин. Сегодня его фантазия и его архаичное бессознательное не восхищают. А тот факт, что предреволюционная элита вконец озверела, ушла в отрыв от основной массы населения – становится очевидным.

Кто сказал, что балет – неактуальное искусство? Балет – лакмус. Все видно.

Читаю знаменитые трехтомные воспоминания Н.Н. Суханова о каскадном революционном процессе семнадцатого года, узнаю идеологию демократов перестроечной поры. Преемственность налицо. Вот, к примеру, мечты Суханова от первого марта 1917. Глава торжественно называется «День третий». Типа «Сотворение Нового мира».

«...Демократическая Россия в течение немногих ближайших недель, несомненно, покроется прочной сетью классовых, партийных, профессиональных, муниципальных и советских организаций. Она сплотится воедино и будет непобедима перед лицом объединенного фронта капитала и империализма...»

С какого перепою крестьянская Россия должна была покрыться «сетью» (читай: обзавестись гражданским обществом), да еще и «прочной», да еще и «в течение немногих ближайших недель»? Откудова словечко «несомненно»?

Дядя, ты свой народ в лицо-то видал?! Дядя без царя в голове.

Ровно так же рассуждали искренние демократы перестроечной поры. До смешного похоже. Ничему не научились. Типичные кабинетные крысы с благими намерениями и со спесью. А спесь, как известно, много хуже перхоти, да.

Проект Балабанова-Сельянова «Груз-200» – это антимодернизационный порыв, ежели нашему обезумевшему от сарказмов обществу угодно понимать его как критику Советского Союза. За минувшие пару месяцев выяснилось, что все понимают именно так.

Хотите архаики южноамериканского типа? Тогда продолжайте ругать Советский Союз. Будет вам «сто лет одиночества» по Сельянову. Все три режиссерские работы самого Сельянова – вариации на тему знаменитого романа Маркеса.

Недавно хозяин самого дорогого города мира Юрий Лужков объявил своим наилучшим другом Уго Чавеса. Изобретателю ваучера Виталию Найшулю смертельно нравится Пиночет. Тоже хорошо, нормальненько. Все это явления одного порядка. Без комментариев. Умному – достаточно.

Что-то важное схватила и упаковала группа «Дискотека «Авария». Ее недавняя песенка – метафора что надо: «Опа, опа, Америка, Европа. Движется планета в ритме русского хип-хопа».

«Русский хип-хоп» – это, конечно же, сюр. Самовосхваление переходит сегодня границы разумного. На самом деле планета движется по орбите, равномерненько. Но антисоветчикам, то бишь антимодернистам, не до здравого смысла. Ради того, чтобы доказать свою правоту, чтобы огородиться и любой ценой капитализироваться, они готовы превратить еще недавно великую страну в дешевую латифундию, в безразмерную деревеньку Макондо.

Сельянов, кстати, сильнее и умнее всех. Все понимает. Вот его замечательно точное высказывание. В конце июня продюсер выступал с лекцией перед столичной общественностью в литературном кафе Bilingua. Цитирую:

«Нынешний сценарист бывает иногда профессионально грамотен. Но представление о том, что такое голод, месть, ее сладость или отвратительность, что такое земля, что такое Родина, смерть, любовь и все это, на чем стоит и массовое и авторское искусство – они про это мало знают, и оно им неинтересно. Слышали, в книгах читали, их внутренний масштаб бесконечно мал. Это я говорю про 99% тех, кто пытается писать сценарии и пишет их профессионально. Они способны вполне уверенно работать для сериалов. Там другая система координат, я на эту тему не буду распространяться. Они не считают, что настоящее высказывание нужно. Но и не могут, если бы посчитали, у них этого нет. Они даже про деньги не могут ничего сообщить нам внятного. Казалось бы, деньги – это наше все. В России они недавно появились, они бесконечно всех волнуют. Даже про это не могут».

Если бы Сельянов был честен до конца, он задался бы вопросами: а кто эти убогие люди, допущенные таки к производству; а не искусственный ли тут отбор, не селекция ли? Вместо этого он, как одержимый, долдонит, что Россия теперь самая свободная страна, что другой образности, кроме образности брутально-маргинальной эта страна пока что не заказывает.

Дескать, что просите, то и даем.

Нет, не так. Мы просим, чтобы все вы либо переменили язык, либо ушли. Заколебали, ага.

Антисоветчики передергивают. Едва наша образность провинциализируется окончательно, это станет очевидным. Еще есть время вмешаться, подкорректировать так называемых свободных художников.

…Выползаю из Мариинского театра в первом антракте замечательной балетной «Золушки» с трепетной Евгенией Образцовой в заглавной роли. Хожу, курю. Со стороны служебного входа-выхода движется унылая мужская фигура с укутанной в чехол виолончелью на плече. «Ты, – говорю, – чего? Обиделся на дирижера? Или оркестровая яма – душная? Или творческий кризис?» Молчит, но хотя бы останавливается.

«Иди, – говорю, – обратно в яму. Без тебя, что называется, народ неполный. Ну, то есть оркестр. Мне еще смотреть-слушать два акта. Вообще-то, конечно, молодцы!»

Смиренно посмотрел сквозь меня, повернулся и пошел на попятную. Впрочем, может, это был не обиженный виолончелист, но обкуренный гитарист из ближайшего кабака?!

Третий звонок, сигарета в урну, бегом на свое место. Ни в чем, кроме отвлеченного высокого искусства, разбираться впредь не буду и не хочу.