Игорь Караулов Игорь Караулов Русские за рубежом тоже выбрали Россию

Люди, уехавшие из страны в последние годы, проходят трудную школу, в которой проясняется их отношение и к загранице, и к родной стране. Собственно, мы все проходим такую школу, но у них это прямо-таки интенсив.

2 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис На выборах президента ценится каждый голос

В силу феноменальной активности граждан, благодаря очередям на избирательные участки в самых разных уголках света, выбор России неоспорим – и для нас самих, и для остального мира. На таком фоне западные заклинания о непризнании их результатов выглядят просто жалким лепетом.

0 комментариев
Сергей Миркин Сергей Миркин Для Донбасса это были необычные выборы

Выборы для многих жителей Донбасса подобны именинному пирогу на день рождения. Мой товарищ из Донецка сказал, что, проголосовав, окончательно почувствовал себя полноценным гражданином России – хотя паспорт получил в 2020 году.

3 комментария
26 июня 2006, 11:35 • Авторские колонки

Андрей Левкин: Телеканал «Бутово»

Андрей Левкин: Лужков пошел в атаку

Андрей Левкин: Телеканал «Бутово»

Не часто бывает так, что с понедельника по воскресенье и на всех каналах сразу обсуждается одна и та же тема. Мало того, тема никуда не денется из телевизора и на этой неделе. Да, Бутово просто загадка какая-то.

То есть вроде бы понятно – тема близка аудитории, затрагивает ее чувства, к тому же к делу подключаются все новые фигуранты. Причем чем дальше, тем понятнее, что все это в общем-то не только о Бутове. Например, о том, что сейчас умеет делать телевидение в конфликтных ситуациях. И о том, как эти возможности использовать.

Максимум эмоций по этой теме был отмечен в четверг – в «К барьеру!» встретились Сванидзе и Платонов. К этому моменту все уже были вполне разогреты, причем позиция московских властей на телевидении не доминировала. Да, 20 июня Первый озвучил и их позицию, но лучше бы они сменили себе пиарщика: «Никакого конфликта между населением и исполнительной властью нет. Выселение людей из Бутова происходит в соответствии с процессуально-правовыми нормами». Но тот же Первый дал эфир и людям из Общественной палаты, так что Кучерена прямо в эфир сообщил о том, что распоряжения, которые выдавали переселенцам, вообще не являются основанием для вселения в квартиру: «Это любой человек понимает. В любой момент может прийти человек с ордером и выкинуть вас из этой квартиры». Какой телезритель не любит, когда в новостях говорят конкретно?

Это любой человек понимает. В любой момент может прийти человек с ордером и выкинуть вас из этой квартиры

А на «России» депутат Лебедев вообще объявил, что «правительство Москвы содержит московские суды. Мало того что квартиры судьям предоставляет, но и судебные здания». Так что к четвергу общественное мнение уже сформировалось, а телеканалы были не на стороне Лужкова. Почему? Интересный вопрос, но не совсем телевизионный. Вот так, значит, легли карты. Имелись ли у Лужкова и московской власти ресурсы противостоять этой медиакампании (если это медиакампания)? Безусловно. Ресурс возник уже на НТВ, у Соловьева. Неплохой ресурс, тем более что Платонов – юрист и политик, вполне освоившийся на телевидении.

Только вот его вид с самого начала демонстрировал, что Платонов не ждет от диспута ничего хорошего. Значит, у него есть стратегия обороны? Какая? Или будет сразу контрнаступление, с переводом разговора на моменты, в которых не все в теме? Например сотрудники Первого и «России»? Ведь может так случиться, что телевизионщики искренне заблуждаются?

Нет, защита Платонова оказалась плохой: он настаивал на том, что судебное решение по Бутову вступило в силу и никакие разговоры ничего не изменят. Это был не лучший пиар судебной системы города Москвы – он не сказал ни о характере решения, ни о том, на каких основаниях оно было вынесено. Мало того, перед передачей Платонов запасся компроматом на Сванидзе. Улучил момент, достал бумажку и зачитал: «Все претензии к государству должны решаться законным путем в судебном порядке. Я не помню, чтобы те или иные претензии решались в каких-то митингах, на выступлениях. Выступления могут разжечь людей, могут зажечь публику. Как правило, ни к чему хорошему они не приведут, к плохому привести могут, к хорошему нет». И пояснил, что эти слова Сванидзе сказал не далее как в мае. То есть не ему защищать протестующих граждан.

Компромат налицо, только к предмету спора он не имел отношения. Потому что здесь дело было не в Сванидзе и Платонове. Это же не диспут между Новодворской и Витренко на тему, кто из них безбашенней. Тут стороны представляли не себя, а позиции по конкретному поводу. Так что озвучка компромата продемонстрировала лишь то, что Платонов понимает: его позиции слабы, – отчего и пытается перейти на личности. Выглядело это мелочно, а план не сработал. Вообще, когда дело касается чего-то существенного для публики, персонажи интересуют ее гораздо меньше.

Жители района Бутово
Жители района Бутово
Сванидзе же был корректен, последователен и нелицеприятен. Умеет же, когда захочет, так что, наверное, теперь и его передачи оживут. Диспут был настолько жестким, что под конец Платонов пообещал подать в суд на Соловьева. Соловьев – да, делал весьма нелестные оценки деятельности московского правительства, московского законодательства и московского мэра, оптом и в розницу. Только суд еще когда (если Платонов осуществит угрозу, – должен бы, раз уж заявил), а вот голосование телезрителей дало разгром Платонова чуть ли не с десятикратным перевесом. Конечно же, голосовали не про Сванидзе с Платоновым, а про отношение к ситуации. Аудитория явно понимала, что и с ней может произойти что-нибудь подобное. По сути, они проголосовали за недоверие московской власти. Да, по одному пункту, но весьма серьезному, и это нехорошо для политических перспектив Платонова. Впрочем, свои имиджевые дела он поправил уже в воскресенье, когда во «Временах» у Познера (на ту же «бутовскую» тему) произнес афоризм не хуже черномырдинских: «Мы не дураки, мы – россияне».

Понятно, что бутовская история – очередной пример того, как бывает, если власти не объясняют своих действий. Как в монетарной истории, только сейчас они еще и не хотели ничего объяснять: сама точка, из которой развилась бутовская история, так и не была уточнена. Платонов предпочитал корчить рожи, зло смотреть на Соловьева и Сванидзе, огрызаться и грозить судом, вместо того чтобы раз этак десять или двадцать – да сколько потребуется! – рассказать о том, на каком основании было принято судебное решение. А ведь как легко было переключить обсуждение на проблемы законодательства. Но законодательство обсуждали у Познера в воскресенье, и уже не по инициативе Платонова. Он там ответчиком был.

В общем, жесткость телевидения никуда не исчезла и не исчезнет: она зрелищна. Нужен только повод, и она себя выкажет. Пропаганда пропагандой, но ее возможности ограничиваются чертой, события за которой уже имеют прямое отношение к телезрителю. Как только тот ощущает, что это касается уже и его, пропаганда уже ничего не уладит. Сто тысяч голосов против десяти тысяч. И что с этим поделать?

Николай Сванидзе
Николай Сванидзе
Ладно, Платонов свою партию проиграл. Но этим ресурсы московской власти не исчерпались. Есть еще «Постскриптум». С бутовской темы он и начался – главный сюжет недели, а то. Вообще, если действительно осознавать свою правовую правоту, то все решается просто: спокойным голосом (тем более у Пушкова оппонента в студии нет, не перебьет, не возразит) история раскладывается по полочкам. «То, что сейчас происходит в Бутове, должно заставить нас задуматься», – сообщил А. Пушков. Но думал он странно, гневно сообщив, что власти делают все правильно, это «Прокофьевы решили сыграть с московскими властями в азартную игру. И поражает то, как в этот конфликт ввязались члены Общественной палаты и что это стало главной темой на основных телеканалах страны».

Почему бы Общественной палате во что-нибудь не ввязаться? Затем еще интереснее: «Почему надо настраивать людей против действующей власти? И все понимают, что даже идеальный закон не сможет устроить всех. Возникает вопрос: а кому этот спектакль нужен?» Вообще-то действующие власти бывают самых разных уровней. Но по Пушкову, не так, власть – едина, а кто ее тронет – тот враг государственности. Враги перечислены: Общественная палата, либералы и телевизионные каналы. Аргументов нет, есть убежденность в своей правоте. На каких основаниях? «Мы знаем, что московские власти всегда решали такие вопросы – отсюда и высокий авторитет этой власти и лично Ю. М. Лужкова». Вопрос: кто сейчас появится в кадре?

Да, это Ю. М. Лужков, и он говорит так: «Если бы не такая дурная политизация этого вопроса, то и самой проблемы бы не возникло. Мы будет работать с каждой семьей в режиме закона, и в режиме судебного решения, и в режиме справедливости, но жлобства мы не допустим». Надо вообще-то медиавыходы планировать. Нельзя же в четверг о том, что решение суда бесповоротно, а в субботу – что еще будем с ними работать. Опять же, «в режиме судебного решения» или в «режиме справедливости»? И чем эти «режимы» отличаются? Значит, с законом что-то не в порядке? Или про «жлобство»? Входит ли оценка жлобства частных лиц в компетенцию московских властей и записано ли это в каком-то документе? Ну и главный враг назван: «Некоторые каналы телевидения подают эту тему необъективно и поджигательски раскручивают эту тему, представляя конфликт как восстание. У них ничего не получится… Мы всегда нормально решаем вопросы».

«Некоторые каналы» – это Первый, «Россия», НТВ. Как там, по Штирлицу, что запоминается лучше всего? Последние слова. Они вопросы всегда нормально решают, понятно? Страшная все же сила – телевидение, только им пользоваться надо уметь. Иначе откуда такая обида на «некоторые телеканалы»? Лужков же как раз был в эфире, зачем он тратил время на гнев в адрес «некоторых каналов», когда мог бы ситуацию спокойно разъяснить? А еще любопытно было бы узнать, как именно проходят переговоры с отселяемыми гражданами: вот сняли бы научно-популярный фильм про такие переговоры и пустили бы в прайм-тайм по ТВЦ. Нет, совершенно не используют возможности.

И еще такое предположение. Трудами многочисленных телеработников, в том числе и тех, кто не имеет никакого отношения к общественно-политическим форматам (а может быть, именно их трудами), сделалось так, что телевидение совсем уже приблизилось к чувствам и запросам телезрителя. То, что в телевизоре, – это уже его личная территория. Живет он уже там, все это происходит у него дома. А тогда появление в квартире начальника, который сообщает свою точку зрения на то, как кому жить на свете, воспринято может быть по-разному...

..............