Октябрь 1917-го превратил февральский фарс в трагедию; русская эволюция любую трагедию обращает в фарс. Случай с закрашенным в колыбели революции Бродским выглядит прекрасной метафорой, этот тезис подтверждающей.
Юбилейные торжества в «Фейсбуке» омрачил скандал: душители свобод уничтожили в Питере граффити с поэтом! Фотографии с места преступления были красноречивы: вот портрет Бродского замазывают шпателем, вот на месте поэта свежее пятно, а вот на пятне три универсальные буквы.
В результате выяснилось, что это вообще не граффити, а переводная картинка – какой-то юркий бизнесмен давно продвигает эту технологию и строит рекламную кампанию на хайпе, повод для которого удачно подвернулся и на этот раз: «Автор точно знал, что закрасят (он уже с этим сталкивался, плюс напечатать и вывесить у школы любого человека с сигаретой в руке – это заведомый криминал). Поэтому он точно рассчитал, как поймать пиар и поддержу у сетевой аудитории».
Как обычно, медийная истерия от сути дела была далека, хотя и довольно забавна. Общественность, конечно же, разделилась. Большинство возмущалось тупыми жилищно-коммунальными сатрапами, редкие идиоты пинали бездарного предателя родины, а дамочка из Нью-Йорка удивлялась: «И какая логика замазать Бродского? Абсолютно имперский поэт, очень должен подходить нынешней власти». Его, как и Пушкина, растащили по своим сусекам все кто ни попадя: он вам и свободолюбец, и имперец, и антисоветчик, и ватник, и либерал, и украинофоб, и так далее. Поэзия и судьба расхватываются оптом и в розницу на идеологическом базаре.
В статье «Лев Толстой как зеркало русской революции» В. И. Ленин констатировал: «Вся эта пресса до тошноты переполнена лицемерием, лицемерием двоякого рода: казенным и либеральным. Первое есть грубое лицемерие продажных писак, которым вчера было велено травить Л. Толстого, а сегодня – отыскивать в нем патриотизм и постараться соблюсти приличия перед Европой... Гораздо более утонченно и потому гораздо более вредно и опасно лицемерие либеральное... одна сплошная фальшь, ибо русский либерал ни в толстовского бога не верит, ни толстовской критике существующего строя не сочувствует. Он примазывается к популярному имени, чтобы приумножить свой политический капиталец...»
Как видим, в общественных отношениях и спустя сто лет ничего не меняется. По счастью, политический ландшафт выглядит по-другому. В отличие от низвергающей и разрушающей революции (хоть социальной, хоть культурной), эволюция перерабатывает и расфасовывает человеческие трагедии: так на мясокомбинате истории из памяти получается колбаса.
Фарс – это продукт приватизации трагедии. Если трагедия – событие историческое и социальное, то фарс – экономическое и идеологическое: у каждого потребителя своя философия, и то, что один склонен интерпретировать как личную драму, другой воспринимает как анекдот. Сытый голодного не разумеет, особенно если колбасу для них делают разную.
- Граффити-портрет Бродского к 80-летию поэта закрасили в Петербурге
- Время настоящей музыки закончилось
- Лимонов был классическим панком
Вопрос тут совершенно не в эмпатии: наверное, и либеральные мыслители не воспринимали испытания 1990-х как хохму, даже если их самих они никак не коснулись. В конце концов, и гранты давались на то, чтобы продумать лучшие пути решения этих проблем. Вопрос в пресловутой пирамиде Маслоу: если вы обеспечили себе безопасность и находитесь на той ступени социальной лестницы, где вас беспокоит исключительно духовное развитие, то проблемы других вы склонны воспринимать с высоты полета расправившего крылья атланта.
А если вы находитесь в основании этой пирамиды и озабочены только тем, как добыть хлеб насущный, то проблемы развития отодвинуты на второй план. Знаменитый телесериал «Бригада», который представил нового героя нашего времени – Павку Корчагина с пистолетом, полюбился народу не только потому, что отражал нашу действительность, но и тем, что демонстрировал модели решения ее актуальных проблем (пусть даже те, на которые сами телезрители не способны). В конце концов, и рука об руку с любимыми в закат уходят не все, и пряников сладких всегда не хватает для всех.
Эволюция – это когда вы переварили свои травмы, и новых вам уже не хочется. О революциях мечтают те, кому их не хватило. Ленин хотел видеть во взглядах и произведениях Толстого противоречия, отражающие российскую действительность. Если вынести за скобки понятную революционную ангажированность, его метод вполне разумен, если не банален: основа любой драматургии – внутренний конфликт. Его не знает только пропаганда, у которой нет и не может быть сомнений в собственной правоте.
Если у художника нет противоречий, он не отражает действительность. Его ценность и цельность – в противоречиях. Или он не художник. Зеркалом чего он будет, диктует эпоха. Блоку тоже досталась печальная участь зеркала революции, Бродскому – более счастливая судьба. Будучи современником фарса, он мог осмыслить трагедию современности, в которой, по его прозрению, гибнет не герой – гибнет хор. Сегодня приватизировать героя пытается любая тусовка, прикидывающаяся хором.
Может быть, лучше быть закрашенным, чем смотреть на это.
