«В России Гражданская война не закончилась», – часто можно услышать от людей исторически сознательных. Похоже на то. Двадцатыми годами противостояние, охватившее все российское общество, далеко не ограничилось.
Жестокость репрессий, непримиримость, недоверие, дробление на партии и группы, «кто написал миллионы доносов?», волны эмигрантов, порывавших с Родиной, чуть не повторившаяся междоусобица в 90-е, наконец, конфликт на территории Украины – все это далекое эхо того страшного послереволюционного периода, когда брат шёл на брата, когда люди не хотели друг друга слушать и слышать.
Преодолеть эту национальную катастрофу окончательной победой одной из сторон – невозможно, хотя бы потому, что сторон было гораздо больше, чем две.
Мой прапрадед, большевик из Бердянского района, безуспешно ездил на переговоры к Нестору Махно в Гуляй-Поле. Кому надо победить – белым, против которых бились те и другие, красным, к которым относился мой предок, или анархистам? Эх, яблочко, цвета спелого...
В Якутии Гражданская война шла дольше, кровавее и бессмысленнее, чем в других регионах России. Под каток то красных, то белых попадали одни и те же семьи. Хрестоматийной (правда, полулегендарной) стала история уничтожения Спасского мужского монастыря – сначала пришли белые и забрали на свои нужды хлеб, потом пришли красные и просто лишили обитель средств к существованию.
Кому интересна эта страница этой истории – могут прочитать «Зимнюю дорогу» Юзефовича. А мы из исторической литературы перенесемся в современную реальность.
Якутск, 28 августа 2018 года, Преображенский собор. В храме стоят внук и правнук белого генерала Анатолия Пепеляева и внучка и правнук красного командира Ивана Строда. В первой трети 1923 года между отрядами Строда и Пепеляева произошло страшное столкновение в Амгинском районе Якутии, вошедшее в историю как «Ледяная осада в Амге». Строд победил. Пепеляев должен был быть расстрелян, но его помиловали и сослали, а потом разрешили жить в Воронеже. Но Большой Террор их уравнял – сначала, в 1937 году, был расстрелян Строд, а потом, в 1938-м, и Пепеляев.
Москва, Узбекистан, США – вот как раскидало их потомков. Собрались почти случайно. Московская исследовательница Татьяна Сибгатуллина нашла в Басманном тупике последний перед арестом адрес Строда, добилась установки на здании мемориальной доски, а потом отправилась в Воронеж, где нашла дом, где также перед арестом жил Пепеляев.
- Россия до сих пор сшивает раскол на белых и красных
- Красные не могут быть главными героями современной России
- Способны ли мы остановить гражданскую войну в головах?
Правда, здесь табличку пока не установила – уточняет кое-какие детали. Потом она нашла потомков обоих исторических героев, это стало известно якутскому отделению Императорского Православного Палестинского общества и Якутской епархии. И по благословению якутского архиерея владыки Романа было решено закончить Гражданскую войну.
Закончить единственным возможным путем – помолиться об упокоении и прощении грехов предков и о всех невинно убиенных в те страшные годы. В конце концов, прошлое стереть не удастся, а в будущее надо как-то идти и желательно вместе. Один народ, в конце концов.
– Междоусобная война – это страшное событие, в нем не может быть правых и неправых, виноватых и невиновных, победителей или побежденных, – жестко говорит после заупокойной литии священник, отец Никандр. Никто не спорит.
– Знаете, мы же все проиграли тогда. Они же, предки наши, хотели счастья своей стране. И воевали, уважая друг друга. Мы что-то должны понять, чтобы это не повторилось, – честно признается кто-то из гостей чуть позже, на поминальной трапезе.
Потом долго спорят, что пошло не так и как никогда не возвращаться к братоубийству?
Конечно, история не знает сослагательного наклонения. Вернуть прошлое нельзя, но что-то делать надо, как бы наивно и по-детски это ни звучало – в конце концов, прошлое у нас одно, оно не просто кровавое, оно – полноценная рана, травма, причем нанесенная не извне (как, например, Великая Отечественная война, которая более или менее, с нюансами, но объединяет весь народ), а изнутри.
Лечение травмы – процесс долгий, трудный, причем как в случае травмы физической, так и психологической. Как христианка я уверена: Бог видит сердца людей, и если в этом сердце есть желание преодолеть грех братоубийства, если есть стремление простить и загладить ошибки и проступки – история поворачивает в верную сторону. На нашем примере – семья примиряется с семьей и становится одним народом.Если попытаться рационализировать этот процесс, то его можно разделить на три этапа. Первый акт примирения – уверена, совместная молитва. Для неверующих – просто за одним столом собраться. В принципе, важен любой символический акт единства.
Второй – осознавание (подчеркиваю это слово: не осознание как законченное действие, а осознавание как процесс, высказываемый и принимаемый сознанием), что победителей нет.
Третий акт – это как раз попытка если не исправить, то не повторить совершенных ошибок, их осмысление, проговаривание, усвоение. И в этом разговоре, вероятно, тяжелом и болезненном, мы придем к началу: в какой момент наших предков раскидало в разные стороны? Вернувшись в этот момент, мы и поймем, что именно его допускать нельзя. И не допустим.
И это и есть история.
