«Джаз – не традиционалистская музыка»

В Московском Доме музыки выступила известная американская джазовая вокалистка Мадлен Пейру. Она поет на английском и французском языках, чередуя композиции собственного сочинения с классическими джазовыми стандартами, а также с авторскими обработками эстрадных хитов и рок-песен.

Джаз для меня – это возможность быть ничем не скованной

После концерта певица, впервые посетившая Россию и именно здесь представившая песни со своего нового альбома, рассказала газете ВЗГЛЯД о нынешнем положении дел в джазе и том, как ее принимали в Москве.

ВЗГЛЯД: Мадлен, насколько я понял, вы часто делаете джазовые аранжировки неджазовых песен. Среди ваших номеров – вещи Боба Дилана и Леонарда Коэна. Вызывает ли у вас специальный интерес эта задача – заставить песню звучать не так, как она звучала изначально?

Мадлен Пейру: Джаз для меня – это возможность быть ничем не скованной, быть открытой для новых гармоний и ритмов. Я не воспринимаю джаз как какой-то определенный тип звучания.

На эту тему
• Музыка февраля в темпе дабстеп
• Музыкальные события 2010 года по версии газеты ВЗГЛЯД
• Музыка декабря: саундтреки к фильмам и Новому году
• «Шелк» Ирины Богушевской: тактильное ощущение музыки
• Новый альбом «Несчастного случая»: слезы клоунов

ВЗГЛЯД: Насколько разнообразен нынешний джаз, и заметно ли, что разные исполнители продолжают разные традиции? Можно ли сказать, например, что европейский джаз – это совсем не то что джаз американский?

М.П.: Когда-то американский джаз был очень новаторским. В свое время, будучи в Европе и слушая джаз, который играли европейцы, я воспринимала это как музыку, появившуюся 20-30 лет назад. Но сейчас информационные технологии все сильно изменили, и на то, что происходит в искусстве, эти изменения тоже влияют.

Мне кажется, что наступило совершенно захватывающее время, ведь благодаря Интернету последние десять лет (или чуть больше, чем десять, начиная с конца 1990-х) все живут совершенно другой жизнью, чем раньше. Можно общаться с кем угодно и слушать кого угодно, где бы он ни находился, получать доступ к любой музыке через YouTube и множество других ресурсов. И это замечательно. Теперь, приезжая в Европу, я не чувствую, что она более или менее передовая, чем Америка.

Но дело в том, что я не хочу говорить о джазе как о чисто звуковом явлении – отправной точкой в нем должен быть некий месседж, как и в любом искусстве. Я, например, не склонна считать скульптуру и прочие произведения визуального искусства намертво привязанными к тому или иному времени, «запертыми» в своих эпохах, не вижу смысла абсолютизировать все эти определения – это у нас постмодернизм, это романтизм и т.п. Конечно, определения и классификации нам известны, мы принимаем их во внимание. Но если мы любим художника, то мы ведь не говорим обо всех этих вещах. Нас больше интересует то, что он нам сообщает, какой смысл он вложил в ту или иную вещь...

ВЗГЛЯД: Так же и с музыкой?

М.П.: Да. Хотя с ней, конечно, сложнее, потому что никто на самом деле не понимает, что такое музыка. Она ведь существует, только когда звучит. Когда она не звучит, вы не можете никому ее продемонстрировать, а когда звучит, вы не можете ее обсуждать, потому что в этот момент вы ее слушаете, погружаетесь в процесс. В этом сила музыки, и в этом ее загадка.

Так вот, если говорить о Европе, то я думаю, что в целом с джазом там могло бы обстоять лучше. Как, собственно, и в Америке. Нам пора отказаться от академичного отношения к этой музыке, в основе которой как раз лежит идея свободы от школ, представление о школах как о чем-то таком, что ограничивает и не очень-то помогает. Джаз – не традиционалистская музыка. Если вы подходите к джазу как традиционалист, вы утрачиваете иронию.

ВЗГЛЯД: Вы были удивлены, увидев такое большое количество ваших поклонников в Москве?

М.П.: Спасибо за такой вопрос! Да, конечно, я удивлена. Трудно передать те ощущения, которые я испытала. Прием был на редкость теплый. Три человека подарили мне цветы. Это была самая удивительная публика, с которой я сталкивалась. Очень надеюсь, что успею еще немного посмотреть Москву перед тем, как уеду, и смогу чуть ближе познакомиться с русским языком. Надеюсь также, что когда-нибудь приеду снова.