Игорь Караулов Игорь Караулов Нашу Победу предстоит защитить и добыть

Может быть, День Победы и был бы забыт, отошел бы в область глубокой истории, но ход текущей истории нам этого не позволил. Та Победа, за которую было отдано столько жизней, требует подтверждения уже от нас нынешних.

2 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис Русский государственный стиль

Мероприятие в Кремле напомнило миру, что инаугурация – это не триумф одного человека и его власти, а чествование страной своего выбора, дальнейшего пути и собственной судьбы.

10 комментариев
Андрей Полонский Андрей Полонский А что ты делал во время этой войны?

Волонтеры сумели насытить благородный призыв «своих не бросаем» конкретным человеческим содержанием, за которым в каждом отдельном случае встают глубоко личные истории.

24 комментария
5 декабря 2006, 11:39 • Культура

Фотоосень в Париже

Фотоосень в Париже

Tекст: Ксения Щербино

С момента изобретения фотография стала мощным политическим орудием не только пропаганды или компромата, но и, собственно, пристрастным всевидящим оком. Лампочка первых аппаратов – чем не Саурон?

Фотосвидетельства, претендующие на бесстрастность, но демонстрирующие лишь пристрастность эпохи к своему отражению, – Калибан, не знающий зеркала в ряби воды. Так особую остроту приобретает чуть ли не основная тема выставок этого месяца – революция. Фотомонтаж событий, смонтировавших нашу действительность, доступен нынче в каждой третьей галерее Парижа.

Революция, фотомонтаж

Фотографии становятся вполне неплохим капиталовложением
Фотографии становятся вполне неплохим капиталовложением
Историческая библиотека города Парижа (22 Rue Malher, 75004) выставляет недавно обнаруженные фотографии времен Парижской коммуны (до 4 февраля 2007). Той самой, что слона на улице разрушила, а с ним много других памятников искусства, в революционном запале приравненных к имперской блажи.

Некий фармацевт и врачеватель истории с говорящим именем Ипполит Бланкар заснял трагическую справедливость 1871 года, унесшую жизни более 20 тыс. людей. Впрочем, по фотографиям этого не скажешь, но есть в них какая-то пронзительная неочеловеченная пустота, свойственная всем истериям. Ночь, улица, фонарь, аптека, Вандомская колонна. Можете полюбоваться сами – выставка продлится до 4 февраля следующего года.

Об освобожденном, хотя и другими стараниями, Париже и выставка-ретроспектива Робера Дуано в парижской мэрии. Там же можно полюбоваться и на знаменитый «Поцелуй», по своей известности соперничающий с «Поцелуем» Климта. Разве что золото второго сменяется благородной черно-белой патиной первого. Фотография, определившая собой благополучную романтику Франции 50-х, обладающая тем же шармом, что и старые фильмы с Жераром Филиппом, la douce France еще доброжелательных предместий, – еще до судебных разбирательств на тему того, кто на ней изображен (супруги Лавернь, предположительные герои фотографии, как известно, еще в 1988 году испортили романтику судебным иском).

Из других «больших» фотографов парижской романтики – ранние работы Анри Картье-Брессона в Fondation Henri Cartier-Bresson, еще до того, как он стал работать в журнале левого толка Vu и мантию художника сменил на хартию журналиста.

Об освобожденной России времен начала ХХ века – выставка советского фотоколлажа под названием «Визуальная армия»в галерее Passage de Retz. В полутора сотнях работ и правда армия счастливых трудовых будней Советского Союза – еще одна визуальная полуправда о сытых и довольных, прям как во времена Парижской коммуны.

Еще одна интересная выставка – семь десятков работ Романа Вишняка – о еврейских мытарствах по пространству Восточной Европы в 30-е годы. Кто тогда мог предположить, что дальше будет хуже?

И завертелась снова Caroussel

Несмотря на все прогнозы о том, что настроения и цены на рынке фотографии будут падать, Paris Photo показал, что парашют раскрывать еще рано
Несмотря на все прогнозы о том, что настроения и цены на рынке фотографии будут падать, Paris Photo показал, что парашют раскрывать еще рано

Если история иногда творится фотографией, то история фотографии становится вполне неплохим капиталовложением. Paris Photo – фотоярмарка (если можно назвать столь непочтительно столь значимое событие международного класса и гламурного масштаба), открывшаяся под самым великим музеем классического искусства – в Louvre Caroussel – и собравшая весь цвет фотографов и их фотографий, 88 галерей и 18 фотоиздательств из 21 страны (сразу оговоримся, что России там не было).

История и современность в рамках гендерной и геополитической политкорректности – принцип, по которому подбирались участники. Главные гости – политкорректные северные страны, испокон веков соблюдающие нейтралитет во внутренней европейской политике, а гвоздь их программы – пять женщин-фотографов. В общем, то, что доктор прописал для Франции, которую сейчас раздирают южные противоречия.

Еще один важный показатель ярмарки – присутствие фотоиздательств. Раз уж книги по фотоискусству достаточно хороши, чтобы Christie’s и Sotheby’s включали их в свои аукционные программы, то обычный коллекционер и подавно их ценит. К тому же они просты в обращении (не нужно разбираться в лишних техниках или периодах, да и фотоэстетика доступней для понимания, чем ар-деко, или, упаси господи, минимализм, или экспрессионизм) и создадут нужную атмосферу в любом антураже – от fashion-шоу до модной гостиной.

Недаром главный приз ярмарки примиряет искусство с практичностью в лице BMW, спонсора этого события. Тема года – возвышенные удовольствия, пиком которых организаторы полагают купе BMW 3-й серии. Ну что ж, раз такие машины спонсируют такие мероприятия, значит декадентство и просвещенное эстетство снова входят в моду. В этом году стал победителем и получил 12 тыс. евро Матье Бернар-Реймон, чьи работы были представлены галереей Baudoin Lebon. Тридцатилетний фотограф не признает фотошопа и считает, что главное – поймать момент. Это ему во всех смыслах удалось.

Из ярких цен можно добавить, что Galerie 1900–2000 продала «In Memorian» Стайхена (портрет обнаженной девицы образца 1905 года) почти за полмиллиона евро – это притом что в феврале этого года за работу Стайхена была заплачена рекордная сумма в 2,9 млн. долларов. «Noto, Sicily» (1947) Ричарда Эйвдона ушла за 44 тыс. евро, «Igor Stravinsky, New York City, 1946» Арнольда Ньюмана – за 80 тысяч, а «London, 1951» Роберта Фрэнка – за 75 тысяч.

Что, по сути, лишний раз демонстрирует интерес нашего общества к имиджу: если картины являются символом роскоши (зачастую показной, ибо большинство покупателей дорогостоящих картин ничего не смыслят в живописи), то фотографии – стиля. Как тот же самый BMW. А аксиому, что стиль за деньги не купишь, опровергнет любой стилист, зарабатывающий этим себе на жизнь.

Так что, несмотря на все прогнозы о том, что настроения и цены на рынке фотографии будут падать, Paris Photo показал, что парашют раскрывать еще рано. Недаром его организаторы объявили о покупке Photo London, второго по значимости фоторынка Европы, – еще одно еврослияние в духе Евросоюза. Остается надеяться, что на международные фотоярмарки нас начнут приглашать раньше, чем в ВТО. По крайней мере тут нам Польша не помеха.

..............