Операцию по зачистке британской элиты начал ее бывший союзник

Найджел Пол Фарадж – это британская версия Дональда Трампа, Марин Ле Пен, Герта Вилдерса или нашего Владимира Вольфовича Жириновского в тот период жизни, когда его считали больше шоуменом, чем пророком.

Как шоумен, Фарадж уступает только Трампу, который прежде жил привольнее нынешнего – вел реалити-шоу на ТВ, промоутировал конкурсы красоты, мелькал на реслинге, навязывал свое камео режиссерам – и в итоге даже заслужил (купил?) именную звезду на одной из «Аллей славы».

Фарадж победнее – считался журналистом и телеведущим (вплоть до последнего времени работал на GB News), иногда мелькая в программах других каналов как дебатер или участник шоу. Например, в прошлом году его пригласили выживать в джунглях на вариацию «Последнего героя» с ярким названием «Я звезда! Заберите меня отсюда!» Не выиграл, но посмотреть на то, как британские колонизаторы страдают в тропиках, всегда приятно.

Несмотря на все это, Фараджа в России мало кто знал. Он вырос из политического лилипута в одного из самых влиятельных политиков Британии, и все это время нам с ним не о чем было ссориться, нечего делить, но и незачем дружить. Он не разгонял русофобию и не делил с Москвой Украину, потому что русские его не интересовали, а он был неинтересен русским – мало ли клоунов в британской политике?  

Резиновая мимика, работа на камеру, галстук в стиле китч – таким был и таким остался Фарадж, долгие годы считавшийся фриком, бесперспективным для серьезного госуправления.

Но его как будто устраивал тот факт, что все его недооценивали. Ведь это помогало ему побеждать.

В 1992 году Фарадж, состоявший в правящей Консервативной партии, но ни на что особо не претендовавший, демонстративно вышел из нее в знак протеста против подписания Маастрихтского договора (то есть вступления Великобритании в ЕС) и перешел в карликовую силу, впоследствии известную как Партия независимости Соединенного Королевства. Она годами была непопулярной и бесперспективной партией – из тех, что не совсем точно называют маргинальными. Но однажды Фарадж, к тому времени уже ставший партийным лидером, предложил тактику разрушения врага изнутри – и повел евроскептиков на Европарламент.

В 1999-м он впервые избрался в ЕП и ходил на работу, чтоб доказывать, что места его работы существовать не должно или по крайней мере в нем не должно остаться ни одного британца. Вода точила камень, и в 2014 году партия Фараджа выиграла выборы в Европарламент на национальном уровне, при том что в собственном – британском – парламенте у нее по-прежнему не было ни одного депутата.

Это следствие разницы в избирательных системах. В Европарламент выборы проходят по партийным спискам, а в Британии депутаты Палаты общин – одномандатники. Во всех округах традиционные партии, как левые, так и правые, объединяются против Фараджа и Ко, клеймя их как националистов, ксенофобов, популистов, ультраправых, в общем, обзывая точно такими же словами, как и Трампа, Ле Пен и т. д. вплоть до покойного Жириновского.

Справедливости ради, в ближайшем окружении Фараджа действительно были люди, крайне похожие на традиционных английских ультраправых. В том числе поэтому триумф их партии на «брюссельских» выборах 2014 года произвел в Британии эффект разорвавшейся бомбы. Для того чтобы снять кризис идентичности, поторговаться с еврочиновниками и прослыть большим демократом, тогдашний премьер-министр Дэвид Кэмерон вынес главный лозунг партии Фараджа на референдум, будучи абсолютно уверенным, что Британия останется в ЕС. Британцы решили иначе.

На эту тему
• Будущие власти Британии выгнали из партии свою совесть
• Бездарность власти стала проклятием Британии
• Северная Ирландия дала себе десять лет на развал Британии

Почти четыре года спустя, в ночь на 1 февраля 2020 года, Лондон официально вышел из Евросоюза. Страна к этому не была готова и даже толком не готовилась – весь этот процесс был провален правящей Консервативной партией, что вылилось для многих британцев в экономический шок, усугубленный пандемией и второй холодной войной между Западом и Россией. Это трудно назвать победой, но Фарадж действительно победил, осуществив невозможное – не взяв власти, навязал Лондону свою политику.

Этому предшествовали выборы в британский парламент 2019 года, на которых триумфально победили консерваторы под руководством Бориса Джонсона – сторонника бескомпромиссного выхода из ЕС. Но частично этот триумф обеспечил именно Фарадж, возглавлявший к тому моменту уже новую партию (старая свою задачу выполнила): Reform UK, что часто переводят как Партия реформ, но точнее было бы перевести как призыв или требование – «Реформировать Соединенное Королевство!»

«Реформисты» тогда решили не выдвигать своих кандидатов, чтобы не составлять конкуренцию тори Джонсона. Все для того, чтобы у консерваторов хватило голосов в парламенте на разрыв с ЕС. То есть это было жертвование собственной политической карьерой ради глобальной цели – Брекзита, после которого Фарадж фактически ушел на политическую пенсию, считая, что дело его жизни сделано.

Теперь он возвращается. Но не для того, чтобы вновь помочь терпящей бедствие Консервативной партии, а наоборот:

Фарадж задумал уничтожить партию Уинстона Черчилля и Маргарет Тэтчер.

Действующий премьер-министр Великобритании Риши Сунак назначил досрочные выборы на июль 2024 года, поскольку к зиме положение его партии грозит ухудшиться еще сильнее. Нынешнюю власть уже буквально ненавидят, возлагая не нее ответственность за все неудачи и провалы (реальные и мнимые) 14-летнего периода. У консерваторов нет ни шанса выиграть выборы, но они хотят спасти побольше кресел, а сам Сунак – поскорее спрыгнуть на «золотом парашюте» в какую-нибудь международную корпорацию.

В свою очередь, Фарадж пытается этого не допустить. Ему наплевать, что будет с Сунаком, но тори должны провалиться как партия предателей, из-за которой, по мнению Фараджа, Британию наводнили мигранты.

Объявив о возвращении в политику и вернувшись на пост главы Reform UK, Фарадж намеревается навязать консерваторам жесткий бой во всех значимых избирательных округах. Итогом этой схватки будет воцарение третьей силы – лейбористов, которые идут к своему историческому большинству на выборах. Фарадж это осознает, действуя в расчете на более далекое будущее – выборы 2029 года. До тех пор он намерен выбить партию Черчилля и Тэтчер с правого фланга британской политики, поставив на ее место Reform UK.

Точно так же во Франции Национальное объединение Марин Ле Пен замещает собой правых голлистов.

После объявления Фараджа о том, что он сам поведет партию на выборы, рейтинги «реформистов» вплотную приблизились к рейтингам тори и сейчас отстают от них всего на два процентных пункта, а это значит, что практический шанс на уничтожение веками доминирующей в британской политике силы действительно есть. Многое будет зависеть от того, насколько удачную кампанию проведет Фарадж (но он, стоит признать, большой мастер), скольких тори (и кого именно) у него получится «утопить» и сколько своих людей избрать на их место.

Мечта Фараджа, загаданная на конец десятилетия, не кажется осуществимой. Консервативная партия существует почти 200 лет. Пускай ее нынешний авангард бездарно все провалил, за ней по-прежнему Корона, старые деньги, британская элита с многовековой родословной и щупальца долевладельцев, опутавшие мир от Канады до Гонконга. Это сильный враг и сложный босс, у которого в запасе много жизней.

С другой стороны, Фарадж уже дважды добивался как будто бы невозможного, будучи не столько даже политиком, сколько пугающе эффективным политтехнологом. Он не только разрушил свой Карфаген – членство Британии в ЕС, но и заставил заплатить по огромным счетам за эту свою мечту Консервативную партию, которая прежде вообще не хотела покидать Евросоюз. Осталось только накинуть ей мешок на голову, как в старые колониальные времена, и уволочь на свалку истории, заставив старые деньги и элиты ориентироваться на себя.

Доброй охоты, сэр. В России почти не осталось людей, которые могли бы желать Британии чего-нибудь хорошего, но некоторая зачистка ее элит от «ястребов» и идейных русофобов могла бы послужить делу мира во всем мире, от которого ни Россия, ни Британия себя не отделяют и не способны отделить.