Ушел главный певец советской империи

Смерть Иосифа Кобзона – из разряда тех событий, для которых расхожее выражение «ушла целая эпоха» – не штамп, а чистая правда. Не каждому удается при жизни стать не просто «деятелем культуры и искусства», а общественным явлением и едва ли не отдельной «ветвью власти». Биография Кобзона в прямом смысле слова вписана в историю СССР и постсоветской России, и в какой-то мере «это наша с тобой биография» со всем ее разнообразным позитивом и негативом.

Когда сейчас перечисляют все многочисленные титулы, регалии и заслуги, то к «лауреату премии Ленинского комсомола» и Народному артисту СССР не забывают добавить: Герой ДНР, Народный артист Луганской народной республики, удостоен персональных санкций США, Евросоюза, Канады и Украины, включен в список сайта «Миротворец»... Историческая личность безо всякой иронии.

«Я в 1937-м, в самом кровавом году, только появился на свет», – вспоминал Кобзон в одном из недавних интервью «Комсомольской правде». Малая родина Кобзона – городок Часов Яр Сталинской области (ныне Донецкой), во время Великой Отечественной был ареной боёв, и сейчас это вновь прифронтовая зона: отсюда до «линии соприкосновения» считанные километры. С 1944 года, по возвращении из эвакуации, семья Кобзона жила в Краматорске – городе, название которого ровно семьдесят лет спустя вновь оказалось на слуху после «АТО». В последние три года Кобзон при всем желании не смог бы посетить родину – въезд запрещен. Добавим, что за три месяца до смерти он указом Порошенко был лишен звания Народного артиста Украины.

Но вернемся в начало биографии. «Сегодня думаю о том, что мы не должны, не имеем права забывать и подвиги 30-х годов – Чкалова, челюскинцев, папанинцев», – говорил Кобзон в том же интервью «Комсомолке». Артист имел право на неоднозначное отношение к сталинской эпохе, хотя бы потому, что выступал перед ее творцом, причем дважды.

«Это были заключительные концерты (всесоюзных олимпиад) школьной самодеятельности в Кремле, и Сталин там был. Я пел от Украины. В середине 1940-х – «Летят перелетные птицы», в 1948-м – «Пшеницу золотую», – вспоминал Кобзон в одном из интервью. А в мемуарах вспоминал:

«Нас предупредили: если вождь будет присутствовать, то любопытствовать и разглядывать его не надо. Мне так и сказали: «На Сталина не смотри». Но это все равно что верующему приказать «не крестись», когда перед тобой храм или священник».

Пел и перед Хрущевым, в том числе в незабываемом 1961-м. «Помню, когда вернулся из космоса Юрий Гагарин, мы выступали на приеме, – писал в мемуарах. – И хотя мне уже приходилось выступать перед Хрущевым, тот прием позволил находиться особенно близко, и я смог рассмотреть, как Никита Сергеевич поднимает рюмку за рюмкой...». При этом, вспоминал Кобзон, «это была личность»! «И теперь каждый раз, когда слышу плохие разговоры о нем, я думаю: «Какие же мы неблагодарные! Человек сделал столько интересного и значительного», – добавлял он.

К 1970-м годам Кобзон стал уже не просто мэтром советской эстрады, но и фигурой почти мифологической – достаточно вспомнить слухи о том, что у певца роман с дочерью Брежнева Галиной. Но, напоминал своим современным биографам Кобзон, «моей женой была тогда Людмила Марковна Гурченко», сама по себе – звезда. Что же касается «дорогого Леонида Ильича» (с которым, по тем же слухам, Иосиф Давыдович был на дружеской ноге), то, как подчеркивал Кобзон, «да, я пел перед Брежневым, но не о Брежневе ведь!». Пел о другом Ильиче: «И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди»... Перед Андроповым, Черненко и – главное, перед Горбачевым не выступал.

Зато девять раз был с гастролями для «ограниченного контингента» в Афгане.

«Когда начался Афганистан, Кобзон первым из певцов стал приезжать на войну, чтобы поддержать наших пацанов, угодивших в эту жуткую мясорубку, – вспоминает в своем Facebook* военный журналист Владимир Снегирев, знакомый лично с Кобзоном. – И я помню глаза и лица солдат, слушавших на пыльных плацах, а случалось, что и под разрывы реактивных снарядов, песни – «А у нас во дворе», «Навстречу утренней заре», «День Победы», ну и так далее. Возможно, для тех ребят это осталось главным воспоминанием всей их жизни».

По словам Снегирева, когда в 1986 году там же, в Афганистане, был тяжело ранен «наш общий друг» Руслан Аушев (будущий президент Ингушетии), Кобзон без промедления вылетел в Кабул. «Дело было накануне юбилея его свадьбы. И он сказал Неле, жене: «Полетим вместе, там и отметим». Прямо из кабульского аэропорта они приехали в госпиталь. И то, что Руслан выжил, поправился, вернулся в строй, это тоже во многом заслуга Иосифа», – вспоминает военный репортер.

Вообще, будучи уже в статусе даже не суперзвезды (из когорты Пугачева – Леонтьев – Антонов), а уже гранда и мэтра, он не боялся «рискованных» площадок – достаточно сказать, что в июне 1986-го он пел для чернобыльских ликвидаторов рядом c ЧАЭС. После громкого выступления Ельцина в Политбюро в 1985-м зауважал и, как рассказывал позже, здоровался с опальным партфункционером за руку, «когда многие делали вид, что не замечают Ельцина». Но о распаде СССР сожалел не раз и не стеснялся в выражениях в адрес виновников этой катастрофы.

Отметим, что отсутствие боязни попасть в зону риска привело к тому, что с начала 1990-х Кобзона начали называть «нашим Фрэнком Синатрой» – не только в смысле певческих талантов, но и в плане якобы тесных знакомств в мафиозных кругах. Утверждения (за которые газета «Коммерсант» в 1994-м присвоила ему звание «авторитет года»), прямо укажем, не нашли подтверждения.

Но сам Кобзон не отрицал своего знакомства, например, с авторитетным предпринимателем, лидером партии «Спортсмены России» Отари Квантришвили, считавшимся «крестным отцом Москвы» и застреленным в том же «лихом» 1994-м из-за конфликта с лидером «ореховских» Сергеем Тимофеевым по кличке Сильвестр.

На следующий год Кобзону был закрыт въезд в США из-за подозрений в связях с «русской мафией». Но, добавим, сейчас мы хорошо знаем, какова цена американским подозрениям.

Еще один неоднозначный эпизод в исторической биографии – поездка в сепаратистскую Ичкерию в 1997-м. О ней Кобзон вспоминал сравнительно недавно, в интервью киевскому журналисту Дмитрию Гордону.

«После первой чеченской войны я выступал в Грозном, и на мой концерт пришел Шамиль Басаев,

с которым мы перед этим три часа беседовали в одном доме. Беседовали очень грубо и резко», – вспоминал Кобзон, заслуженный артист Чечено-Ингушской АССР с 1964 года. После концерта Басаев подарил высокому гостю пистолет, который Кобзон по возвращении в Москву сдал тогдашнему директору ФСБ Николаю Ковалеву. Отметим, что та опасная гастроль в Грозном сыграла свою роль в 2002-м в Москве, во время «Норд-Оста», когда Кобзон уговорил главаря террористов Мовсара Бараева отпустить нескольких заложников. Кобзон подчеркивал, что зашел в захваченное террористами здание без опаски – как аксакал и народный артист.

Будучи в каком-то смысле больше чем артист и больше чем политик, Кобзон мог уже не обращать внимания на многие политические тренды и конвенции. Памятен эпизод, когда в 2010 году отправленный в отставку Юрий Лужков, вероятно, в последний раз уходил из мэрии. Его сопровождал именно Кобзон, на тот момент депутат Госдумы. Певец оказался одним из немногих, если не единственным из друзей опального мэра, кто не побоялся в этот день выразить свою поддержку Лужкову. Просто из дружеских чувств.

Также он уже мог не принимать во внимание осторожность официальной Москвы в вопросах признания или непризнания многочисленных постсоветских республик. Что тоже воспринималось многими неоднозначно. 

В конце ноября 2016 года Иосиф Кобзон и певица Валерия дали несколько концертов в городах Приднестровья. Выступления прошли под слоганами «Россия – Приднестровье. Единой связаны судьбой». По оценке местных изданий, на самом деле это были агитационные концерты в поддержку президента Александра Шевчука. «Самый масштабный концерт был в Тирасполе ровно за неделю до выборов. С учетом того, что это обошлось республиканской казне в круглую сумму, у многих жителей Приднестровья концерты вызвали, скорее, негативную реакцию», – рассказал газете ВЗГЛЯД политтехнолог Александр Антошин, работавший в штабе оппонента Шевчука – Вадима Красносельского, который в итоге и выиграл у Шевчука президентские выборы.

А с другой стороны – участники и сторонники «крымской весны» 2014 года единодушно вспоминают его выступление в Крыму в день воссоединения полуострова с Россией. «День Победы» в исполнении Кобзона часто звучал на улицах города в «Русскую весну». Он давал надежду, давал силы и веру, что все мы делаем правильно, что нас ждут дома», – вспомнил в беседе с газетой ВЗГЛЯД депутат Госдумы от Севастополя Дмитрий Белик. «Иосиф Давыдович был тем человеком, которому верил и которого любил Севастополь. Без преувеличения – это великий человек, его песни знали и пели наши бабушки и дедушки, наши родители», – признался депутат.

Кобзона вспоминают и на его родине, рассеченной «линией соприкосновения сторон». «Это действительно большая потеря для Донбасса. Он наш земляк, он был личностью с большой буквы, – сказал газете ВЗГЛЯД председатель народного совета ДНР Денис Пушилин. – Это человек-эпоха, человек широкой души, который не пропустил ни одной значимой проблемы всей нашей большой Родины. И, конечно же, он не мог обойти своим вниманием Донбасс.

В 2014 году, когда все боялись санкций, обстрелов и боялись погибнуть, Иосиф Давыдович был здесь».

На биографию личностей такого масштаба обычно довольно быстро наводят хрестоматийный глянец. Но благодаря соцсетям (которые успел застать рожденный при Сталине «главный певец СССР»), мы видим не монумент, а живого человека. «В зале «Россия» у него была собственная гримерка. На золотой табличке у двери было написано: «Народный артист СССР Иосиф Давыдович Кобзон». И этой гримеркой никто, кроме Кобзона, не пользовался. Вне зависимости от того, сколько раз за год он появлялся в зале...» – вспоминает публицист Максим Кононенко. А вот воспоминания журналистки Анастасии Кашеваровой:

«– Иосиф Виссарионович...

– Настя, вот из любви к тебе я тебя ещё не расстрелял.

Так шутил Иосиф Давыдович Кобзон, я очень часто путала его отчество.

Первое серьезное знакомство с Иосифом Давыдовичем было в Госдуме. Шла с какими-то бумажками мимо зала заседаний и кашляла. Кобзон остановился, посмотрел на меня и говорит: «Ты чего бациллы тут распространяешь и не лечишься? Ты ещё и вчера ходила кашляла. Иди молоко горячее с мёдом пей». А я подумала: «Фига себе, мы же не знакомы, а он запомнил, что я кашляла».

«Последняя наша встреча была ровно 30 лет назад, на «МузОбозе» у Ивана Демидова, – вспоминает джазовый и фолк-музыкант Борис Базуров. – Отпев своего «Святогора», я спускался по трапу со сцены. Иосиф Давыдыч стоял внизу. Пожал руку и своим неповторимым низким баритоном достаточно громко произнёс: «Молодой человек, спасибо! Это было ох..ительно!..» И сам начал подниматься на свой номер. Я простоял всё его выступление в ступоре здесь же. Ибо пробило».

* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ