Решение президента Реджепа Тайипа Эрдогана провести президентские и парламентские выборы в мае означает, что ближайшие несколько лет Россия будет иметь дело с внешней политикой Турецкой Республики, которую создал этот незаурядный государственный деятель. Мы не можем сказать, каким окажется соотношение голосов в ходе выборов, но неспособность оппозиции предложить Эрдогану убедительную альтернативу говорит в пользу его победы.
Тем интереснее становится наблюдать за Турцией, у которой сложное геополитическое положение сочетается при Эрдогане с упорным стремлением обеспечить для себя самостоятельные позиции в международной политике.
Развитие этой страны неизменно является в России предметом искреннего внимания. Для того чтобы понять, какое уникальное место занимает наследница Османской империи в нашей картине окружающего мира, достаточно напомнить, что Турция – это страна, с которой Россия воевала 12 раз – больше, чем с кем-либо в своей истории. Русско-турецкие войны продолжались на протяжении 350 лет (1568–1918) и заняли в общей сложности 69 лет, а средняя продолжительность мирного времени не превышала четверть века. Именно на решение «турецкой проблемы» пришелся наиболее героический период русской военной истории, когда на протяжении всего XVIII столетия мы не терпели поражений на поле боя.
Одновременно в наших отношениях с Турцией присутствует некоторая недосказанность – все-таки она единственный исторический противник России, с которым не удалось разделаться в имперский период отечественной истории. Два других – Польша и Швеция – были побеждены, а их положение в международных делах стало ничтожным. Даже Польша, которая пытается изо всех сил доказать свое присутствие в европейской политике, не воспринимается соседями как нечто большее, чем территориальная база американской или британской политики. Турция, кстати говоря, в таком качестве не оценивается, хотя остается страной НАТО и предоставляет базу для размещения американских сил.
В конечном итоге то, что Турция смогла сохраниться в качестве достаточно крупного государства с высокой самооценкой, для России даже выгодно. Если бы 100 лет назад эта держава пала под ударами своих противников, мы, весьма вероятно, имели бы дело со слабым и озлобленным придатком Запада в исламском мире. Но этого не произошло. И за несколько десятилетий близких отношений с Европой и США турецкая элита накопила изрядное количество злости в отношении своих западных союзников. А со стороны России Турция даже вызывает некоторое уважение, поскольку оказалась для нас непосильным орешком.
Отторжение, вызываемое Турцией на Западе, – продукт глубоких цивилизационных различий. Не менее глубоких, чем те, что разделяют Россию и Европу. В обоих случаях речь идет о смеси культурно-религиозных и исторических факторов отношений между Западом и крупными народами, которые ему не удалось подчинить своей воле. В прошлом веке Турция попробовала стать Европой и даже несколько десятилетий простояла в приемной Европейского союза. Сам Эрдоган начинал свою внешнеполитическую деятельность со стремления присоединиться к этому объединению государств. Сейчас эти идеи в Турции практически забыты. Новое поколение турецкой элиты выросло с пониманием того, что путь в «европейскую семью» закрыт, и нужно строить будущее самостоятельно.
Этим и пытается заниматься Реджеп Эрдоган, под руководством которого Анкара смогла сделать достаточно много для укрепления своего международного положения. Многочисленные конфликты с соседями сменяются дипломатическим диалогом. Балансирование на грани столкновения с Россией в 2015 году обернулось уважительными отношениями на уровне глав государств. Несмотря на то что Турция продает вооружения киевскому режиму, это не воспринимается в России как основание для конфликта. Ведь одновременно турецкий бизнес много делает для смягчения последствий экономической войны Запада против Москвы.
К турецкому лидеру может быть немало частных претензий. Но он никогда не позволяет себе того, за что его можно было бы упрекнуть в недостаточной ответственности. В этом Эрдоган отличается от коллег из ведущих европейских стран – Германии или Франции. Действия Анкары, которые еще несколько лет назад воспринимались как авантюристические, сейчас выглядят совершенно естественно для государства, стремящегося сохранить свою самостоятельность в сложных внешних условиях. А на первый взгляд стабильная политика европейцев оказывается признаком их полной неспособности как-либо повлиять на собственную судьбу и будущее всего региона.
- СМИ: Эрдоган отказался переносить выборы в Турции
- Крах Эрдогана угрожает интересам России
- Швеция продавит Турцию по вопросу членства в НАТО
Является ли Турция при Эрдогане дружественной для России страной? Нет, если мы будем сравнивать ее поведение с Китаем или даже отдельными государствами бывшего СССР. Но одновременно она не создает для Москвы крупных проблем, а некоторые даже помогает решать. Анкара никогда не забывает о своем интересе, но одновременно проводит самостоятельную политику, которую нельзя упрекнуть в простом исполнении чужих замыслов. Некоторые наблюдатели даже полагают, что Турция – это пример того, как может вести себя среднее по размерам государство в условиях неопределенного мирового порядка и конфликта между великими ядерными державами.
В каком-то смысле так оно и есть. Турецкая внешняя политика при Эрдогане была и останется непредсказуемой в хорошем смысле этого слова. Мы прекрасно знаем, что президент Макрон или канцлер Шольц могут много говорить о своих колебаниях и поиске самостоятельного пути. Однако в итоге их практические действия вполне ожидаемы – они отражают американские предпочтения. Но совершенно не нужно ожидать настолько же линейного поведения от Анкары. Точнее, нужно, но в качестве главной линии здесь будут выступать именно турецкие, а не чьи-то еще интересы. Поэтому с Турцией при Эрдогане можно иметь дело – эта держава представляет собой самостоятельную единицу.
Серьезные внутриполитические потрясения в Турции и приход там к власти оппозиции для России невыгодны. В первую очередь потому, что страна еще не успела набрать нужный темп самостоятельного развития и обрести необходимую для этого экономическую устойчивость. Реджеп Тайип Эрдоган буквально наощупь ведет свою нацию в неопределенное будущее. При этом уже закрыта дверь в прошлое, где были планы вступления в Евросоюз и спокойной жизни в качестве источника трудовых ресурсов для стареющих европейских обществ. В первую очередь потому, что сама Анкара понимает невозможность полагаться на такую перспективу.
Турция – образец судьбы среднего по масштабам самостоятельного государства нашего неспокойного времени. Кризис глобализации и нарастание конфликта между наиболее крупными державами ведет к тому, что подобные ей страны не могут надеяться на спокойное будущее. Остается два выхода: полностью подчинить свои интересы США, как это произошло с европейцами, либо искать собственные пути развития, постоянно рискуя оказаться в угрожающей самому существованию ситуации.
Но подчинение лидеру Запада также не дает столько устойчивых гарантий, как это было в прошлом веке. И многие пытаются идти своим путем. Можно при этом полагаться на уникальные природные ресурсы, как делают арабские монархии Залива, или экономические возможности и демографию, что действует для большинства азиатских стран. А можно на военно-политические возможности и бойкий характер. Последнее, несомненно, является одним из достоинств Турецкой Республики при Эрдогане.
