Людям свойственна вера в чудо, и европейские политики в этом плане не исключение. Все четыре года президентства Дональда Трампа они спорили о том, что тот из себя представляет – временную флуктуацию американской политики или же признак ее долгосрочных изменений. К четвертому году в этих спорах возобладала вполне рациональная точка зрения, утверждавшая, что и мир, и США слишком сильно изменились за последнее время, поэтому «как прежде» в трансатлантических отношениях уже никогда не будет, и надеяться Евросоюзу теперь следует в первую очередь на себя. Но как только на выборах победил Джо Байден, в европейцах взыграла та самая вера в чудо, и они, забыв про все свои рассуждения, с возгласами «Америка вернулась!» бросились в объятия нового хозяина Белого дома.
И поначалу действительно казалось, что чудо произошло: американцы из новой администрации радушно принимали европейцев в Вашингтоне и сами охотно прилетали на переговоры в Европу, не хамили и не ставили ультиматумов, называли Германию и Францию в числе «самых близких союзников» и даже не стали противиться достройке «Северного потока – 2». Но потом что-то пошло не так – за спиной Байдена явно замаячил призрак Трампа.
Первый «звоночек» прозвучал еще в апреле, когда США объявили, что уходят из Афганистана, просто поставив своих участвовавших в афганской операции союзников перед фактом – с ними не согласовали ни само решение, ни дату вывода войск. Несколько месяцев спустя та же самая история, хотя и в меньшем масштабе, но с большим драматизмом, повторилась в кабульском аэропорту. Тогда весь мир наблюдал, как европейцы собственными, прямо скажем, не очень большими силами пытаются в сжатые сроки провести эвакуацию, чтобы успеть до ухода американцев вывезти всех своих граждан и местных афганских сотрудников. И в итоге не успели – одних только немцев в Кабуле осталось около ста человек.
А на прошлой неделе в Евросоюзе с удивлением узнали, что у США, Великобритании и Австралии теперь, оказывается, есть новый оборонный альянс – AUKUS. И объявлено о нем было ровно в тот же день, когда сам ЕС презентовал свою новую стратегию для Индо-Тихоокеанского региона. Заодно выяснилось, что подводные лодки для австралийских ВМС будут строить не французы, с которыми был заключен договор, а американцы, и лодки эти будут не дизельными, как планировалось ранее, а атомными. Пекин сразу же расценил эту новую сделку как нарушение договора о нераспространении ядерного оружия, и стабильности региону все это явно не прибавит, как и отношениям Китая с Западом, то есть и с Евросоюзом в том числе. В общем, все получилось в лучших традициях трамповского стиля – примерно так же, как было в 2017 году, когда Вашингтон решил выйти из договора о ракетах малой и средней дальности в Европе.
Потерявшая контракт на 50 миллиардов Франция сейчас, конечно, в бешенстве – отзывает послов, отменяет переговоры и требует от партнеров по ЕС разделить ее негодование. Но дело тут не только в деньгах. Европейцам предельно ясно показали, что игра с Китаем идет по-крупному, и они эту игру явно «не тянут». Даже Франция с ее достаточно весомым военным присутствием в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и тем более Германия, отправившая туда пока только один свой фрегат, который как раз сейчас на полных парах следует в австралийский Дарвин. С точки зрения американцев, все это хорошо, но очень мало.
То, что американо-китайские отношения постепенно движутся в направлении конфликта, европейцам было ясно еще десять лет назад. Так же, как и то, что от Евросоюза этот конфликт потребует совсем иной роли в мировых политических и военных делах.
Отсюда, кстати, и все эти разговоры про стратегическую автономию и общеевропейскую армию, начавшиеся еще в те времена, когда президентом США был Барак Обама. Но при этом чрезмерно обострять отношения с Пекином европейцы всегда откровенно побаивались, и до самого недавнего времени оттягивали тот момент, когда нужно было прямо заявить, на чьей они стороне, и начать предпринимать в отношении Китая какие-то активные действия.
В начале этого года, когда после смены власти в Вашингтоне со стороной Евросоюз все-таки определился, в европейской прессе активно обсуждали статью бывшего австралийского премьер-министра Кевина Радда, опубликованную в Foreign Affairs. Радд тогда писал, что война между Китаем и США вполне вероятна, но ее можно избежать, если американцы не будут излишне провоцировать Пекин, как это делал Трамп, и стороны четко согласуют между собой «красные линии».
- Австралия повторяет страшную ошибку из прошлого
- Американский генерал предал Трампа или всю Америку
- Китай все больше пугает Америку
Европейские политики, поверившие в то, что Байден – это полная противоположность Трампу, похоже, решили, что новый президент провоцировать не будет, а значит, в американо-китайском противостоянии можно поучаствовать без особых потерь: отправлять к берегам Китая свои военные корабли, но при этом продолжать с ним активно торговать – примерно так, как Западная Европа торговала с СССР во времена холодной войны. Собственно, в таком духе и выдержана опубликованная на прошлой неделе индо-тихоокеанская стратегия ЕС – там много говорится про экономику и торговлю, инклюзивность и готовность к сотрудничеству с Пекином, но есть также и про намерение расширять свое военное присутствие в регионе.
Теперь, когда выяснилось, что Байден совсем не анти-Трамп, а мир и американская политика действительно бесповоротно изменились, все эти надежды рассыпаются прямо на глазах. Вариантов у европейцев сейчас, по сути, два: ввязываться в американскую игру с повышенными ставками и всеми сопутствующими для себя рисками либо отказаться от своих глобальных амбиций и спасовать. Поразмыслив, в Евросоюзе, скорее всего, выберут первый вариант, тем более что у Вашингтона наверняка найдется что предложить взамен. И глава внешнеполитической службы ЕС в понедельник в разговоре с австралийским министром иностранных дел Мэрис Пэйн уже выразил сожаление, что европейские страны не пригласили в AUKUS. Так что вполне вероятно, что этот новый альянс скоро расширится. Правда, свою свежую индо-тихоокеанскую стратегию Евросоюзу в этом случае придется поменять – в сегодняшнем ее виде она ему уже вряд ли понадобится.
