Слабые, безвольные, никчемные. Оккупированные Америкой и лишенные суверенитета.
Именно так в российском околополитологическом и блогерском сообществе говорят о Европе и ее роли в мире. Считают абсолютно ведомым игроком, который возглавляют бесхребетные чиновники типа главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен и президента Франции Эммануэля Макрона. О канцлере Олафе Шольце (который с легкой руки бывшего посла Украины в ФРГ получил прозвище «ливерная колбаса») и говорить не приходится. При этом – вот уж широкая русская душа – европейцев даже жалеют. Надеются на то, что они избавятся от американского влияния и исправятся, встанут на путь сотрудничества со здравым смыслом. Даже в российской доктрине внешней политики указано, что Москва не исключает возможности нормализации отношений с ЕС в обозримой перспективе (в отличие от отношений с США, которые признаны чуть ли не бесперспективными).
Однако широкая русская душа здесь оказывает России медвежью услугу. Европа отнюдь не слаба, не безвольна и не никчемна. Более того, на сегодняшний день она занимает гораздо более жесткую и агрессивную позицию в отношении Москвы и войны на Украине, чем американцы. Причем жесткую не только на словах – европейские страны сами, по своему собственному желанию, выскребают свои арсеналы для отправки всего движущегося и стреляющего киевскому режиму. Сами отказываются от любых даже вялых попыток найти дипломатическое решение проблемы (в частности, уже открестились от челночной дипломатии нового председателя Евросовета, венгерского премьер-министра Виктора Орбана). Жестко нацелены на нанесение России стратегического поражения. И Дональду Трампу в случае победы на американских выборах даже не нужно будет силой принуждать европейских чиновников взять на себя основные расходы на войну – они с удовольствием это сделают.
А все потому, что очень боятся. Боятся победы России в войне на Украине и тех последствий, которые эта победа принесет Евросоюзу. Причем речь идет совсем не о «русском марше на Варшаву и Берлин», которыми «ястребы» всячески пугают европейских обывателей.
Боятся враждебной России. Все прекрасно понимают, что российские граждане (не путать с обывателями) вряд ли простят немцам танки с крестами на башнях, из которых убивали русских солдат. Чехам их РСЗО, наносящие удары по мирному Белгороду. Французам их SCALP, британские Storm Shadow. Никто не собирается брать Берлин или Варшаву, но надеяться на какую-то российскую помощь в виде дешевого газа (сделавшего Европу богатой) или системы коллективной безопасности (защищающей Старый Свет от угроз с южного и юго-восточного направлений) уже не придется.
Они боятся привлекательной России. После российской победы Москва, безусловно, усилит связи с европейскими несистемными игроками – правыми и левыми, для которых российская политика по защите консервативных ценностей и национального интереса является эталонной. А тут недалек час, когда Владимир Путин – персонализирующий эту политику – станет эталонным политиком для той части европейского электората, который устал от бездумной политкорректности и плюшевых администраторов, становящихся президентами. А значит, политики, косплеящие образ Путина, будут выигрывать национальные выборы.
Наконец, просто боятся остаться в одиночестве. Рост неоизоляционизма в США, переключение американского внимания на Восточную Азию, потеря контроля за постсоветским пространством вследствие российской победы – все это может привести к тому, что Соединенные Штаты поубавят свой интерес к европейским делам. Переложат на Европу не только финансирование украинской войны, но и сдерживание послевоенной победившей России. А европейские лидеры (тем более в рамках механизма ЕС) не могут и не умеют самостоятельно принимать стратегические решения.
- Дипломатия Зеленского потерпела крах в Азии
- Вторая мировая война продолжается
- На Западе представили саммит НАТО собранием неудачников
И чтобы всех этих несчастий не было, европейские лидеры стремятся либо нанести России стратегическое поражение, либо – что для них еще лучше – добиться смены российской власти на ту, которая была в 90-е годы. Власти, выстраивающей отношения с ЕС по принципу «чего изволите». Да, с российской точки зрения это невозможно – то время давно прошло, и целые поколения россиян внутри себя поклялись никогда больше тех унижений не допустить. Но Европа одержима страхом, а страх вынуждает их цепляться за любые, даже самые призрачные возможности не допустить того, чего они боятся.
Да, некоторые европейские политики признают, что победа России неизбежна. Но вместо того, чтобы пытаться с Москвой сепаратно договориться о послевоенных правилах игры (логичное, в общем-то, поведение с точки зрения российских экспертов) они занимают все более «ястребиную» позицию. Даже говорят о вводе войск на Украину.
И здесь тоже есть своя – европейская – логика, которая диктуется страхом. Страхом остаться вне стола переговоров.
Европейские лидеры считают, что чем пассивнее они будут вести себя сейчас в украинском кризисе, тем больше шанс того, что русские с американцами договорятся за их спиной. Что США проигнорируют европейские интересы – как они проигнорировали саудовские и израильские во время заключения мирной сделки с Ираном при Бараке Обаме. Именно поэтому Европа, понимая высокую вероятность прихода Трампа и начала процесса дипломатического урегулирования украинского кризиса в 2025 году, сейчас повышает ставки. Считая, что тем самым она повышает собственную важность.
И если кому-то кажется, что Европу можно уговорить, убедить, разъяснить и успокоить – то нет, это крайне маловероятно. Слабый, безвольный, никчемный, но до дрожи боящийся человек не слышит аргументов – даже о том, что его собственное поведение и приведет к материализации этих страхов.
