На днях беседовал с человеком, который в апреле 2014 года штурмовал здание Донецкой областной администрации, в апреле и мае буквально жил в этом здании, защищая его от возможного штурма спецназом майданной Украины, потом ушел в ополчение. Коснулись с ним темы референдума 11 мая того же 2014 года.
Взятие администрации он помнит почти поминутно. А вот референдум остался где-то на периферии памяти: проголосовал и проголосовал, есть дела поважнее. Для защитников администрации самым важным было выиграть «войну за улицу» – и потом отстоять эту победу. Для меня же и других донецких обывателей, которые поддерживали происходящее, но не были в него так глубоко погружены, именно референдум является самым запомнившимся событием 2014 года.
За несколько дней до референдума в почтовые ящики положили стандартные агитационные листки с призывом принять участие в голосовании. Я достаю агитку, читаю ее, мимо проходит соседка. Интересуется, пойду ли я на референдум. Отвечаю, что не знаю, задаю ей аналогичный вопрос, она отвечает, что тоже пока не решила. 11 мая мы с ней встретились на участке для голосования.
Почему скрывали намерения пойти друг от друга? Ситуация складывалась очень неопределенная, никто не знал, выживет ли республика, сможет ли противостоять майданной Украине. И непонятно, кто свой, а кто чужой. В Донецке находились проукраински настроенные персонажи. Конечно, их было меньшинство по сравнению с теми, кто выступал против государственного переворота на Украине, но они тоже пытались устраивать свои акции протеста, стараясь доказать, что имеют право говорить от имени Донбасса. Вчерашний друг мог оказаться идеологическим врагом. И не только идеологическим. Непонятно было, кто искренне выражает свою позицию, а кто делает это под воздействием обстоятельств.
На отношения некоторых людей к республике влияли не только политические предпочтения, но и их личное экономическое положение. Помню одну женщину, которая весной очень поддерживала ДНР, а когда летом ее муж потерял высокооплачиваемую работу, сразу превратилась в противника республики. А когда выехала на территорию Украины, стала писать в соцсетях гадости о Донбассе и его жителях. Есть и обратные примеры – когда люди, не принявшие республику и выехавшие на территорию Украины, разочаровались – и возвращались в Донбасс ярыми противниками майданного режима.
День 11 мая 2014 года был солнечным, теплым. Я пошел на участок для голосования в ближайшую школу. Было ощущение, что принимаешь участие в чем-то очень значимом. Возле школы стоял мужчина, он уже проголосовал и всех поздравлял с референдумом. Лично для меня этот человек стал живым воплощением того события. Он излучал радость, он верил в счастливое будущее, он хотел поделиться своими чувствами со всем миром.
Кому-то пришлось отстоять длинные очереди, чтобы проголосовать, но никто не роптал, хотя рядом с чувством эйфории было и ощущение неуверенности. Никто точно не знал, как будут развиваться события дальше. 11 мая 2014 года мы формально голосовали за независимость ДНР, но реально – за то, чтобы быть с Россией.
После референдума возле магазина я встретил знакомых парней, им тогда было 20-25 лет. Они знали меня, как журналиста, поэтому спросили: а что, собственно, будет дальше? Я сказал, что мы идем по пути Крыма. Хотя не мог тогда предположить, что эта дорога окажется столь длинной. Судьба этих парней, с которыми я беседовал десять лет назад, статистически близка к происходящему в целом. Один из них погиб, сражаясь с ВСУ в составе добровольческого батальона. Другой уехал. Третий по-прежнему живет недалеко от меня, сейчас у него жена и дети.
- Эксперт: Открытие социальных и жилых объектов – это символ будущего для новых регионов
- Что такое геноцид по-украински
- Украина задумалась о мирном урегулировании на условиях России
Политики и пропагандисты майданной Украины грозили всевозможными карами за организацию референдума и участие в нем. Потом, когда ВСУ удалось захватить часть территории ДНР, немало людей оказалось в тюрьме за организацию референдума. А многие принимавшие участие были уволены с работы.
Украинские СМИ писали, что Украина оставит Донбасс без еды и воды, а украинская армия превратит в руины города ЛНР и ДНР. В Славянске уже шла война, а учитывая ту жестокость и ненависть, которую адепты Майдана проявили к жителям региона, думается, они бы с удовольствием истребили всех нас, если бы у них была такая возможность. Но люди пошли, несмотря на угрозы. В большинстве своем они понимали, что не смогут жить в стране победившего Майдана. Надежда на лучшее будущее перевесила страх. Проведение референдума в таких условиях стало торжеством духа людей региона.
Много лет украинские пропагандисты называли референдумы 11 и 12 мая (12-го числа был в ЛНР) дешевыми спектаклями, которые не имеют никакой силы. Однако именно на основе волеизъявления народа республик Россия в феврале 2022 года признала ЛНР и ДНР. А в сентябре этого же года прошли референдумы, в результате которых Донбасс вернулся в Россию. Те майские события были предтечей сентябрьских, их историко-юридическое значение трудно переоценить.
