В прошлые выходные полиция задержала третьего подозреваемого в избиении забайкальских ветеранов, ставших инвалидами в ходе спецоперации. Формально, конечно, подозреваемый сдался сам – однако этому предшествовали масштабные поиски (прочесывание лесов и поселков), а также тиражируемые слухи о том, что преступника ищут не только правоохранительные органы, но и те, кто вряд ли отнесется к нему в соответствии с требованиями УК. Поэтому преступник и решил сдаться – от греха подальше.
Вопрос закрыт? Не совсем. И не потому, что до сих пор не определено наказание для спутниц преступников (которые не принимали участия в избиении, но активно подбадривали своих товарищей). А потому, что избиение ветеранов есть, по сути, проявление проблемы российского общества, требующей системного решения. Проблемы взаимоотношений тех граждан, кто воевал за Россию, и тех, кто готов воевать с Россией.
В стране есть какое-то количество людей, выступающих против СВО. Да, часть из них после 24 февраля или после начала частичной мобилизации уже взяла штурмом Верхний Ларс, однако большинство все-таки осталось в России.
И часть из них сейчас постепенно радикализуется. Во-первых, потому, что сталкивается со все большей «патриотизацией» российского общества. На улицах появляются фотографии героев СВО, в школы и университеты возвращаются элементы патриотического воспитания, на улицах появляются ветераны с медалями, к которым абсолютное большинство демонстрирует почет и уважение. Соответственно, «нетвойняшки» ощущают себя все более и более чужими в новой России, внутри нового российского гражданского общества.
Во-вторых, они радикализуются за счет новостей с Украины. Ядерный терроризм киевского режима, истории с пытками пленных, иные преступные действия – все это вызывает либо прозрение (осознание правоты СВО и невозможности дальнейшего сосуществования по соседству с таким режимом), либо, наоборот, ожесточение в своей позиции. Отгораживание от мира, замыкание внутри себя и своего круга, где проходит дальнейшее брожение мозгов и радикализация позиции. Которая, собственно, и дошла до оскорбления тех, кто меньше и слабее – ребенка в шапке с вышитой Z, инвалидов-участников СВО.
И с этим надо что-то делать. Прежде всего потому, что радикализация может продолжаться – и дойти до куда более активного участия нетвойнистов в актах украинского саботажа. Кроме того, агрессия будет порождать ответную агрессию.
Точечная жесткость, тотальное обучение
Казалось бы, решить проблему просто – дать максимально возможные сроки тем, кто избивал ветеранов. Со всеми отягчающими (поскольку как минимум два из трех уже судимы) и без любых смягчающих (они избивали не только ветеранов, но и инвалидов). Однако, что делать с мужчиной, который оскорблял ребенка за шапку Z? Напомним, что суд вынес ему штраф в 7 тыс. рублей. Вероятно, дело будет пересмотрено, а вместо административной «хулиганки» может быть инкриминирована уголовная статья, с максимальным сроком в пять лет. Но в аналогичных случаях, если обвиняемый в оскорблении получит хорошего адвоката, то он вполне может добиться штрафа, а то и перевода уголовного дела в административное с выплатой какого-то штрафа.
Тогда, получается, государству нужно принять политическое решение о максимальном ужесточении наказания за все выступления против СВО? Но этот путь чреват серьезными издержками – хотя бы потому, что многие бытовые конфликты будут подтягиваться под «оскорбление СВО» и трансформироваться в несправедливо жесткие приговоры. Кроме того, максимально широкая трактовка «оскорбления участников СВО» может повлечь за собой и судебные действия в отношении патриотичных граждан, которые могут быть не согласны с отдельными аспектами СВО и критиковать отдельных участников.
Наконец, максимальное ужесточение наказания может больше расколоть российское общество. Да, оно заткнет агрессивных нетвойнистов – но и еще больше отдалит от большинства просто сомневающихся. Лишит их возможности вести с властью и с патриотическим обществом какой-то конструктивный диалог, заставит спрятаться в своей скорлупе и вариться в ней, превращаясь из сомневающихся граждан в агрессивных.
- Расчеловечивание не зависит от ориентации
- Либерализм и нацизм сошлись в точке Украины
- Зеленского породило украинское предательство
Так какова оптимальная стратегия реагирования? Она, на мой взгляд, проста.
Первый шаг – осознание невозможности что-то изменить здесь и сейчас. Нынешнее поведение агрессивных нетвойнистов – это прямое следствие тех ошибок, которые были сделаны за последние десятилетия в области образования и работы с молодежью. Да, часть этих людей еще можно как-то перевоспитать (в чем Москве успешно помогает киевский режим, совершая все новые и новые зверства, террористические акции и прочее), однако есть и те, которых перевоспитывать поздно. И вот в отношении них остается лишь действовать точечно, по факту преступления. Не ужесточать нормы для всех, а судить каждого конкретного человека в каждом конкретном случае с точки зрения тяжести совершенного преступления.
Нетвойнисты, которые совершают теракты по заказу киевского режима, передают данные киевскому режиму, избивают ветеранов и просто оскорбляют детей с Z-символикой, должны отвечать – но отвечать сообразно тяжести совершенного преступления, к чему бы там кто из ура-патриотов ни призывал. Да, Россия смотрит в украинскую бездну беззакония, нацизма и вседозволенности – но она не должна позволять этой бездне смотреть на себя.
Второй шаг – это работать с молодежью, которая еще не выросла и ментально не сформировалась. Заниматься ее патриотическим воспитанием, вовлекать в общественные процессы (в качестве волонтеров), проводить различные информационные мероприятия – в общем, интегрировать в новое российское гражданское общество, а не позволять радикалам интегрировать их в свои сообщества.
Чем, собственно, сейчас государство и занимается.
