Диверсия на Крымском мосту изначально планировалась как акт информационной войны. Заранее были подготовлены к выпуску почтовые марки, посвященные этому событию, заказан в типографии стенд для того, чтобы киевляне могли селфиться на его фоне. При этом в обоих случаях использованы не реальные фото взрыва, а привычный для укропропаганды фотошоп. Спешили. Видимо, организаторы готовы были рискнуть даже утечкой информации о своих планах. Или заранее осознавали, что радость будет недолгой, так что не хотели упустить ни минуты хайпа.

Но сегодня, когда всё уже случилось, с тем, как была осуществлена диверсия, разобрались, а последствия начали купировать, стоит задаться вопросом о том, почему это событие произошло именно сейчас. Не в начальной фазе СВО, когда Крым реально выступал в качестве одного из ключевых направлений снабжения южной группировки союзных сил, не в разгар туристического сезона в Крыму, когда паника среди толп туристов могла бы вызвать реальные проблемы, не до того, как Крым получил устойчивое транспортное сообщение с Россией по суше, а именно сейчас?

Нельзя сказать, что идея со взрывом грузовика на мосту была такой уж сложной, что до нее трудно было додуматься. Более того, подобная идея уже не раз обсуждалась в интернете. Так почему не взорвали раньше?

Полагаю, что одной из причин было то, что реальная эффективность данной операции сильно уступает тем потерям, с которыми она связана. И потери эти не финансового плана и не в личном составе, коль скоро даже водителя использовали втемную. Только вот скрыть следы этой операции будет довольно сложно. Скоро, если не уже, по данным видеокамер будет полностью отслежен весь маршрут машины с зарядом и определено место, где в нее была загружена мина. Немного времени займет и выявление тех, кто ее загружал, кто закупал необходимые компоненты, собирал взрывное устройство. В отличие от водителя – это не случайные люди, а агентура украинских спецслужб или их американских покровителей. И теперь они потеряны.

Да, их вряд ли удастся задержать, скорее всего, они еще до взрыва кинулись на выезд из страны. Но личности их выявлены, вернуться сюда и продолжить деятельность им будет непросто и очень рискованно. Также засвечены будут все те, кто обеспечивал им легендирование и внедрение. Ведь им надо было здесь действовать довольно долго – это не заехать на пару недель для слежки за одинокой девушкой и подкладывания бомбы ей в легковушку. Тут на любом этапе возможен был провал, который ставил под угрозу не только конкретную операцию, но и всю агентурную сеть. То есть ради краткосрочного медиаэффекта пущены под нож результаты длительной работы, которые могли бы принести хозяевам немало пользы.

Вероятно, именно сейчас все эти потери уже перестали считаться чрезмерной платой за десяток часов остановки железнодорожного движения по мосту и нескольких недель замедления автомобильного трафика. А что, собственно, изменилось?

Конечно, напрашивается версия о близости выборов в Конгресс США. Но вряд ли американской публике есть много дела до какого-то моста в России. Тем более, что признать свою причастность к операции Вашингтон не сможет, да и больше она смахивает на теракт на мирной территории с незначительными последствиями, чем на какую-то суперизощренную спецоперацию, которая сломает хребет России.

Может быть, киевские власти пытаются произвести впечатление на своих союзников, чтобы те выделяли побольше помощи? Они, конечно, всегда этого хотят, но какая помощь требуется для подобных операций? Явно не большие деньги и не массированные поставки вооружений, не спутниковая связь и не подготовка новых украинских подразделений. А удар по гражданской инфраструктуре вряд ли можно записать в героические акты, вызывающие сочувствие к Киеву.

Неужели расчет на то, что после такого удара русские восстанут и потребуют все прекратить, сдавшись на условиях Запада? Ну кто его знает, конечно, что там у западных и киевских аналитиков в головах и как они себе представляют российское общественное мнение. Но, судя по общественной реакции – эффект скорее обратный. Да и в прошлом удары по российской территории, будь то взрывы домов в Москве, теракты в Беслане и на Дубровке, обычно вызывали лишь усиление поддержки «войны до победного конца».

Нет, причина тут другая, как и в случае с самоубийственными «контрнаступами», потери от которых для Украины огромны, а результаты кардинально ничего не меняют. Не меняют потому, что даже полный захват украинцами новоприсоединенных регионов России не станет причиной для того, чтобы Россия пошла на мир на условиях Киева. Более того, такой результат не оставит Кремлю иного выхода, кроме как довести боевые действия до победы любой ценой.

Просто украинский народ слишком долго кормят рассказами о перемогах, о том, что у Москвы скоро кончатся ракеты, что русские войска разбегаются, что вот скоро-скоро Украина запанует. А в реале украинцы видят лишь закрытие производств, падение гривны, инфляцию, периодические перебои с топливом и электричеством, потоки накрытых флагами гробов и новые волны мобилизации. А впереди холодная зима и Россия, которая призвала пока лишь 1% подготовленных резервов.

Наркотик ощущения величия, которым кормят украинцев со времен Майдана, перестает действовать – организм привыкает. Приходится увеличивать дозы. Причем любой ценой, пусть даже и с ущербом для себя. Но ни один организм не способен переносить увеличение доз наркотика бесконечно. Это и по Зеленскому всё более заметно.