Когда-то очень знаменитый, а ныне скоропостижно забываемый чешский журналист Юлиус Фучик говорил: чтобы узнать, чем живет страна, нужно посмотреть, в кого играют ее дети.
Hаше суматошное время, с поправкой на чудеса научно-технического прогресса, с корректировкой глобального уравнения по прокрустовым мерилам политкорректи, позволяет окинуть взором целую планету и сделать одно неожиданное и очень приятное открытие.
Дети всех стран и народов играли, играют и будут играть в одни и те же игры, а значит, мечтать совершенно об одном и том же, независимо от благосостояния и просвещения своих стран и народов.
Дети земли – это особая, не зависящая от взрослых придурей и передряг раса, неполиткорректно самостоятельная и иммуноустойчивая к вирусам любых прививаемых ей мод, внушений и даже идеологий.
Но только до тeх пор, пока дети остаются детьми. По достижении подросткового возраста иммунитет на оболванивание слабеет, и из не защищенного детской непосредственностью и бесшабашностью человека можно выковать что угодно, пока горячо: хочешь – мальчика Александра Матросова, готового грудью лечь на амбразуру, хочешь – девочку Грету Тунберг с плакатиком «Смените климат, или в школу не пойдy!».
Если вы искренне думаете, что много лет назад в Стране Советов дети играли в кошки-мышки, дочки-матери, в «зарницы», в героев-полярников и в «Небесный тихоход», а в это самое время в Германии, Италии или Испании дети ходили строем на военных парадах, обмирая от желания быть похожими на глав собственных государств, вы сильно ошибетесь.
Повсюду в чести испокон веков были и будут те же самые дочки-матери, кошки-мышки, сыщики и воры, прятки, жмурки, догонялки, прыгалки, считалки и даже «море волнуется раз».
Вы так же сильно ошибетесь, если думаете, что сегодня дети разных народов, побросав дочки-матери и забыв про кошки-мышки, желают только одевать и раздевать «Барбей», тыкать пальцами в мобильник да щелкать мышью по танчикам на компьютере.
То есть все это теперь, конечно же, умеют дети во всех странах мира (или почти во всех).
Но во всех странах мира (абсолютно во всех) параллельно с успехами и растущей доступностью завоеваний технического прогресса незыблемыми остаются вечные истины, с которых маленький ребенок начинает познание, проигрывая их в форме аллегорий – куклы, война, погоня, открытия, зоркость глаза, ловкость рук, крепость ног, воображение, сообразительность.
На сцене психосоматических болезней появилась новинка – «номофобия» (боязнь оказаться хоть на мгновение отключенным от мобильной телефонной связи и интернета). Цех психологов и психоаналитиков начинает бить в набат, выражая серьезную тревогу за подрастающее поколение, на глазах теряющее элементарные навыки.
Исследователи ужасают телеэфиры кадрами грудных младенцев, родители которых, в целях их полнейшего развития и скорейшего приобщения к реалиям современности, давали им в ручки разного рода гаджеты, понукая водить пальчиками по экрану мобильников и планшетов и умиляясь младенческой реакции восторженного удивления. А наблюдательные исследователи потом снимали реакцию этих младенцев при обучении хватательному рефлексу: груднички не пытались ощупать или взять любой новый предмет (кубик, картинку, игрушку) для ближайшего рассмотрения, а только упорно водили по предмету пальцами, ожидая от него какой-нибудь реакции.
Эти кадры теперь часто показывают школьникам в европейских колледжах, в рамках программы «повышения информированности» детей об опасностях чрезмерного увлечения мобильной связью и интернетом.
Увлечение это, как известно, быстро пройдя пассионарную стадию первых восторгов, неминуемо мутирует в квазинаркотическую зависимость и неудержимую панику при малейшем воздержании (вот и номофобия).
Проблема доросла до такой степени значимости, что все больше учебных заведений категорически запрещают школьникам использование мобильных телефонов в своих стенах и все чаще устраивают «политинформации» об опасностях чрeзмерного потребления интернета, приглашая специалистов, пытающихся достучаться до детей, если и не их родителей.
Проблемой серьезно занимаются не только на уровне колледжей и лицеев, но и в начальной школе и детских садах, где родителей созывают на специальные собрания, убеждая их не отбрыкиваться от своих детей, спихивая самых маленьких на телевизор, мобильник или игровые приставки, чтобы спокойнее проводить собственное время, свободное от личных занятий c ребенком.
Уже ни для кого не секрет, что первым результатом такого поведения у ребенка являются повышенная усталость, трудности с концентрацией и разбазаривание памяти, но весь букет страшилок, по наблюдениям специалистов, мало смущает обе заинтересованные стороны, учитывая, что и детям, и родителям «так удобнее».
Они больше не умеют ни во что играть, срывающимися голосами лопочут исследователи и воспитатели, они утыкаются в телефоны, тянут шеи к экранам мониторов и полностью отключаются друг от друга и окружающей действительности.
Немудрено, что, не питая никаких иллюзий по поводу остановки прогресса мобильной телефонии и всемирной «гаджетии», подавляющее большинство родителей давно не надеются на внезапную панацею и пытаются противостоять катастрофе подручным способом и личными усилиями. При этом ясно сознавая всю тщетность своих трепыханий против торжества интернета.
Самым настырным и неравнодушным оставалось только молиться за здравие традиционного развития и воспитания или упокой новых технологий.
Поэтому я живо воспряла духом, когда после недавних отчаянных криков всепропальщиков нормального детства, почти опустивших руки в неравной борьбе с прелестями всемирных сетей и мобильной связи, в информационные потоки вдруг стали поступать отголоски совсем неожиданных «ученых констатаций».
Эта замечательная, не зависящая от взрослых придурей и передряг раса, наши дети, несмотря на начальный энтузиазм и зависимость своего поколения от гаджетомании, ведущей к номофобии, в рекордные сроки сумели пресытиться, адаптироваться, выработать некий еще невидимый большому миру иммунитет и сохранить все те незыблемые вехи детского развития, через которые когда-то проходили мы.
Срaзу несколько опросов среди школьников показали удивительную вещь: оказывается, наши дети все больше предпочитают «дворовые игры» интернет-одиночеству.
Такое впечатление, что они переболели, получили иммунитет и возвращаются в реальность, привитые от очередного отстранения и замыкания.
Они просто адаптируют в игровую аллегорию свою современность, которая, закономерно, не может и не должна повторять нашу. Если, например, в бытность моей эпохи мы страстно проигрывали в городских дворах вперемешку улучшенные версии «Человека-амфибии», «Чингачгука – Большого змея», «Тимура и его команды», «Всадника без головы» или «А зори здесь тихие», то они, сегодняшние, переделывают «Гарри Поттера», «Чужого» или «Супермена» – это самые старшие.
А самые младшие, при первой возможности вырваться на воздух из прогретых компьютерами помещений, сломя голову ныряют во все те же самые дворовые затеи, на которых когда-то, при значительно более скудном оснащении, познавали мир их родители.
Одно очень интересное исследование, на продолжение которого я лично очень надеюсь, на основании многочисленных наблюдений и опросов утверждает, что при малейшей возможности окaзаться вне помещений, на свежем воздухе, на более-менее богатой игровыми возможностями территории современные дети младшего школьного возраста мгновенно и с удовольствием отрываются от компьютерных прелестей, чтобы погрузиться в вечные традиции: мальчики палят из палок и шныряют по заборам; девочки нянчат пупсов и развозят грязь в кукольных кастрюлях. И никакие гендерные теории, скорректированные достижениями научно-технического прогресса, не могут этому помешать.
Во дворах французских школ на переменках все так же кружат хороводы со считалочками, прыгают в классики (они почти как русские, только без банки от гуталина...), бегают в догонялки, толкаются «жмурками» и даже сочиняют собственные сценарии, не хуже «Человека-амфибии» моего детства.Если эти первые ласточки-исследования о преемственности вечных детских игр подтвердятся и утвердятся, мне кажется, это поколение получится отстоять и оно не канет в виртуале, окончательно отрешившись от всего человеческого.
Замечательную цитату автора «Репортажа с петлей на шее» хочется немного уточнить: пока в стране – да и на земле в целом – не переведутся играющие в вечные «дворовые» игры дети, мы можем надеяться, что никакая новая «фигня» не сумеет затянуться петлей на шее человечества.
Моя восьмилетняя дочь недавно взахлеб рассказала мне целый сценарий спасения мира, за одну большую перемену, в школьном дворе, всего лишь с помощью пучка травы, пробившейся сквозь асфальт.
Мне кажется, если им не мешать ненужной паникой, а дать адаптироваться самим, у них обязательно получится и за пределами школьного двора.
