Здесь люди ходят по улице, как тени

Информация о взрыве химического оружия на складе в Дейр-эз-Зоре привлекла внимание к этому городу в сирийской пустыне. Он четыре года окружен боевиками ИГИЛ. Все снабжение доставляется по воздуху, вертолетами и парашютами, которые сбрасывают с транспортных самолетов.

Про взрыв на восток от города не могу сказать чего-то очень интересного. Взрыв как взрыв. Тут всегда что-то взрывается. Бои по периметру города идут каждый день. Часть гарнизона отсечена в аэропорту, который находится в восточной части города, и сегодня, впервые с момента зимнего наступления боевиков, сама перешла в контратаку.

Но война войной, а живут здесь десятки тысяч людей. Когда-то это был благополучный город с высокими, по сирийским меркам, зарплатами. Нефтянка, животноводство, огороды, университет.

Сейчас люди нищие и голодные. Донашивают тряпье целыми семьями. Дети забыли вкус фруктов и мяса. Молочных продуктов почти нет. Любые овощи, которые растут в огородах частных домов, продаются за бешеные деньги.

Одно яйцо стоит доллар. Взрослые потеряли по 20 кг. Ходят по улице, как тени. Света нет.

Телефоны заряжают за деньги. Готовят на плитках, где сжигают любой мусор, который найдут.

Мы гости, потому нас стараются кормить нормально. Но часто кусок в горло не лезет. Тебе накрывают стол, а сами сидят и смотрят на него голодными глазами. Приглашаешь к столу – отказываются, говорят, уже ели. Загнать можно только силой.

Вода поступает в краны небольшим напором дважды в неделю. На верхние этажи носят в ведрах и заполняют любую емкость. Вода поступает прямо из Евфрата. Она и для стирки, и для питья. Очистные сооружения разрушили игиловцы. Вода ужасного качества, но кипятить не на чем.

Сейчас вода есть, а что будет летом, в жару, неясно. Воды в реке будет намного меньше, а температура поднимается до пятидесяти.

Уехать возможности нет. Вывозят вертолетами только раненых и больных. В каждой семье трагедия. Например, сына увезли с тяжелым ранением в Дамаск, а мать сходит с ума здесь и бросить остальных детей не может.

Дочери жалуются, что все женщины стали одинаковые, с одинаковыми фигурами и потрескавшимися руками. У одной из красавиц шрам на лице – попала под обстрел, удалили селезенку.

Отец обнимает забинтованную голову младшего сына, по которому снайпер попал рикошетом. И рассказывает, как они жили раньше. Что была собственная усадьба, которую разрушила свободная сирийская армия четыре года назад, а нынешнюю халупу снимают за последние деньги. А сам медленно угасает от голода.

Угощает кофе без сахара. Отказаться нельзя.

Источник: Блог Игоря Димитриева