В Архангельске под эгидой Совета безопасности РФ открылась V Международная конференция по вопросам безопасности и устойчивого развития Арктики, президент Путин направил ей приветствие. В Петербурге прошел XII Национальный форум по освоению Арктики.

Сообща можно было бы ограничить англо-американское доминирование в Южном полушарии

В Нарьян-Маре стартовал образовательный проект «Опора Арктики» для молодых предпринимателей. Госкомиссия Минобрнауки РФ по вопросам развития Арктики одобрила проект программы научных исследований Арктики и Антарктики и обсудила перспективы полярного туризма.

Арктическая бригада Северного флота в ходе учений высадила морской десант на остров Котельный (архипелаг Новосибирских островов), а МЧС России провело в Архангельске свои масштабные учения по спасению пострадавших в арктической зоне.

Все выглядит так, будто мир находится накануне резкого и устойчивого взлета цен на углеводороды – иначе происходящее объяснить трудно, ведь себестоимость их разработки, добычи и транспортировки с арктического шельфа гораздо выше, чем на традиционных месторождениях.

Вторым – а возможно, и основным – стимулом к активному освоению Арктики считается стремительное освобождение от многолетнего льда Северного морского пути, что резко повышает его транспортную привлекательность и, соответственно, выгоды для страны, которая контролирует этот путь на всем протяжении.

Так или иначе, в августе Россия подала в ООН 12 томов доработанной заявки на расширение границы своего шельфа в Арктике за счет присоединения хребтов Ломоносова, Менделеева и др. В феврале – марте будущего года эта заявка (приращение территории России примерно на 1,2 млн кв. км шельфа) должна быть рассмотрена на весенней сессии ООН.

Большинство игроков заинтересовано в сохранении интернационального правового статуса Арктики (фото: Михаил Воскресенский/РИА «Новости»)

То, что вопрос непрост и в его положительном решении у нас нет союзников, понятно изначально. Дания и Канада, которые считают хребет Ломоносова продолжением своей территории, не бросились проводить вслед за нами встречных столь же масштабных (на 100 млрд рублей!) подводных изысканий. Но это не должно успокаивать.

Их противостояние российской линии может стать иным. Пока вложения в Арктику остаются лишь долгосрочными, их могут позволить себе немногие. Поэтому большинство игроков объективно заинтересовано в сохранении нынешнего – интернационального – правового статуса Арктики.

Увы, нам могут указать на непоследовательность российской позиции. С одной стороны, Россия де-факто отстаивает неприменение к Арктике принципов Конвенции по морскому праву 1982 года и раздел этих скованных льдом вод как пиццы или торта – на национальные секторы приарктических государств, сходящиеся на Северном полюсе.

Казалось бы, это продолжает линию СССР, который в 1926 году объявил своим соответствующий сектор. Однако есть и другая сторона медали: одновременно мы поддерживаем Договор об Антарктике 1961 года, который заморозил аналогичные тамошние территориальные претензии стран мира.

#{smallinfographicright=762952}СССР/Россия исповедует не стратегию секторального владения шестым континентом, а так называемый принцип эффективной оккупации его перспективных для исследований участков без обретения суверенитета над ними. Вопрос без ответа: почему российский взгляд на правовое регулирование двух полярных регионов планеты различен?

Двойственность российской позиции играет на руку прежде всего США. Они в случае раздела Арктики на секторы получили бы узкий кусок к северу от Аляски, но лишились бы возможности независимой разработки трансарктических транспортных путей и недр за пределами своего сектора. Также проявляют живой интерес к Арктике Япония и Китай – а им в таком случае вообще ничего не светит.

Остроты добавляет и неравномерность таяния арктических льдов: Гренландия и состоящий из тесно прижатых друг к другу островов Канадский архипелаг функционируют сообща как гигантский холодильник – которого, однако, хватает на удержание в постоянном ледяном плену лишь половины Арктики.

Российское Заполярье находится на другой половине: здесь лед удерживать почти нечему, острова редки, поэтому он тает в разы быстрее. Вот почему и Дания, и Канада меньше нашего горят желанием форсировать свои притязания, несмотря на заявление премьера Стивена Харпера, что «самые смелые мечты Канады находятся на самых высоких широтах». Степень этой смелости просчитывается калькулятором.

США же и вовсе не стали пока подписывать Конвенцию по морскому праву. Конечно, в случае негативного решения по российской заявке в ООН мы тоже можем выйти из Конвенции и в одностороннем порядке провозгласить суверенитет над бывшими полярными владениями СССР, которых мы лишились, ратифицировав последнюю в 1997 году.

Но такая непоследовательность снизит роль России в решении многих других общемировых проблем, обесценив наше слово. Несмотря на самый мощный в мире ледокольный флот, мы – впрочем, как и любая другая страна – не можем допустить силового противостояния.

Гораздо продуктивнее для нас было бы найти двусторонний интерес с каждым или почти с каждым партнером-соперником. И в этом смысле Антарктида дает нам дополнительные рычаги. Дело в том, что в первой половине XX века девять стран мира уже делили этот континент – и активно поддерживают свои притязания до сих пор.

За вычетом Японии и Германии, претензии которых сняты Второй мировой войной, в претендентах остаются Великобритания, ее бывшие доминионы Австралия и Новая Зеландия, а также Норвегия, Франция, Аргентина и Чили. Кроме того, после подписания заморозившего все претензии Договора об Антарктике выяснилось, что свои интересы там имеются и у Бразилии, Перу, Уругвая, Эквадора и, до 1994 года, ЮАР.

Особую позицию заняли СССР/Россия и США. Они оговорили возможность выдвижения собственных претензий, но не признали ничьих больше. Пикантности придает тот факт, что даже среди официальных «владельцев» Антарктиды есть трудноразрешимые противоречия.

Британский, аргентинский и чилийский секторы почти полностью наползают друг на друга. Французский сектор узок, и хоть и согласован с австралийским, но рассекает его на две неравные несмежные части. Площадь норвежского сектора вообще невозможно определить (он не имеет южной границы), а бывший японский сектор завис в состоянии ничейного.

До недавних пор подобные игры ограничивались в основном филателией (поскольку в Антарктике до 2048 года запрещена любая хозяйственная деятельность, кроме научной). Однако в апреле 2005 года Австралия направила в профильную комиссию ООН заявку на шельф, примыкающий к «своему» сектору шестого континента, и спустя три года заявка была удовлетворена.

Это фактически открыло новую эру – легитимизации заполярных претензий. Будет ли позволено России на севере то, что уже позволено Австралии на юге? При любом исходе важно договориться о правовых принципах распила полярных областей планеты, не допустив крушения системы международных договоров.

Перспективными союзниками России в этом могли бы стать ущемленные нынешним статус-кво, но амбициозные государства Латинской Америки, а также Франция. Сообща можно было бы ограничить англо-американское доминирование в Южном полушарии и, напротив, смягчить запреты Договора 1961 года на хозяйственную деятельность.

Все это сделало бы оппонентов сговорчивее и на севере. Даже двусторонние декларации о взаимном признании исторических интересов в Арктике и Антарктике уже произвели бы мощный эффект. Они показали бы, что модернизация правового регулирования ХХ века не прихоть одной России, а требование времени. Наша позиция обрела бы дополнительный вес. Всем сторонам было бы лучше предпочесть эволюцию полярной правовой системы ее неконтролируемому взлому.