Турция меняет российский газ на атом

Турция запланировала вслед за проектом АЭС «Аккую», разработанным в Росатоме, построить еще две атомные электростанции, заявил турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган.

«Посетив АЭС «Аккую», я лично убедился, на каком уровне находится ситуация с атомной энергетикой в нашей стране. Работы на станции продолжаются. Первый блок мы планируем ввести в строй в 2023 году. Таким образом Турция войдет в число немногих стран с атомной энергетикой. После «Аккую» мы начнем работу над второй и даже над третьей АЭС», – заявил Эрдоган.

Энергетический кризис в Европе, вызванный нехваткой газа, заставил европейские страны вернуться к «ненавистному» углю и задуматься о необходимости атомной энергетики. Это явно прибавило решимости Турции, которая решила стать не только газовым хабом, но и атомной державой.

Атомная энергетика привлекает и по экономическим причинам (невысокая себестоимость выработки киловатт·часа), и по экологическим. Хотя в Евросоюзе не признают атомную энергетику «зеленой», по факту это низкоуглеводородная генерация.

«Лучший показатель для самых новых атомных электростанций по выбросам в расчете на весь жизненный цикл составляет всего два грамма на киловатт-час. Такой же показатель имеют ветряные электростанции. А у солнечных электростанций он намного хуже»,

– говорит замруководителя экономического департамента фонда «Институт энергетики и финансов» Сергей Кондратьев.

Однако построить новые АЭС на тех крайне привлекательных условиях, на которых решился возвести АЭС «Аккую» Росатом, Турция уже вряд ли сможет, считает он.

Сейчас все риски по проекту несет на себе российская сторона. Она строит, ищет финансирование, при этом с Анкарой не подписано соглашение, которое гарантировало бы Росатому возврат инвестиций. «Турция получила инвестора, который создал и рабочие места при строительстве, и введет в строй электростанцию, которая будет вырабатывать больше 30 млрд киловатт·часов в год при запуске всех четырех энергоблоков. При этом инвестор не требует никаких привилегий и гарантий», – говорит Кондратьев.

Когда Росатом заходил на турецкий рынок, экономика Турции росла высокими темпами, в стране была макроэкономическая и финансовая стабильность, устойчивая валюта. Теперь экономика Турции сильно сдала позиции: инфляция зашкаливает, турецкая лира продолжает слабеть.

На эту тему
• Атомная станция свяжет Россию и Турцию на 100 лет
• Реформа вывела российскую атомную отрасль на новый уровень
• Россия научит Европу использовать «зеленый» уголь

Если раньше были ожидания бурного роста потребления электроэнергии в Турции, то теперь прогнозы уже не такие радужные. С другой стороны, потенциальные энергоблоки новой АЭС будут введены не раньше 2030 года. Потребуется время на переговоры и составление контрактов, плюс пять–шесть лет уходит на само строительство. И каков будет спрос на электричество через десять лет, сейчас не так просто предугадать.

«Мы сейчас находимся в историческом переломном моменте, когда появляются новые отрасли экономики, которые могут серьезно увеличивать спрос на электроэнергию. Это не только электромобили, но и достаточно быстрое распространение электроотопления», – говорит отраслевой эксперт.

По его мнению, Турция может выбрать выгодное местоположение для новой атомной электростанции, где будет спрос. Например, если построить АЭС в европейской части страны, то, с одной стороны, можно будет передавать электроэнергию в Стамбул, крупнейший мегаполис страны, с другой – на экспорт в Европу, в первую очередь в Балканские страны – Болгарию, Грецию и другие, считает собеседник.

Ключевой момент в том, какие условия предложит Турция. Потому что ни китайские, ни российские, ни тем более европейские инвесторы сегодня не захотят вкладываться в строительство новых АЭС в Турции и нести риски на своих плечах, считает эксперт. Анкаре придется предложить гарантии возврата инвестиций: например, прописать в контракте обязательства покупать электроэнергию по определенной цене.

В пример можно привести инвесторов в АЭС «Хинкли Пойнт», которые потребовали от британского правительства заключения долгосрочного соглашения на обязательную покупку электроэнергии с этой АЭС почти по 100 фунтов за мегаватт·час. «В то время это было более чем в два раза выше обычных цен, которые находились на уровне 40 фунтов за мегаватт·час», – говорит эксперт.

Если Анкара готова предложить гарантии возврата инвестиций, то Росатом, конечно, возьмется за проект. «Пока спрос внутри России составляет менее одного энергоблока в год, поэтому у Росатома есть свободные мощности для экспортных проектов и он находится в поиске новых проектов и в Европе, и в Азии», – говорит Кондратьев.

Но здесь возникает «фактор Газпрома». Турецкий рынок для него – один из крупнейших в Европе. Чем больше атомной энергии предоставляет Росатом Турции, тем меньше туркам нужно сжигать газа для выработки электроэнергии. Отсутствие атомной генерации заставило бы Анкару еще больше угольных станций переводить на газовую генерацию и тем самым наращивать экспорт газа.

По оценке Кондратьева,

появление одной АЭС с четырьмя атомными энергоблоками в Турции может привести к уходу с рынка более 5 млрд кубометров газа. Значит, три такие станции заберут все 15 млрд кубометров газа, которые сейчас Анкара покупает в том числе и у России.

Впрочем, поставщиков газа у Турции много – кроме Газпрома, это еще Иран и Азербайджан, а также многочисленные поставщики СПГ. При удачном стечении обстоятельств от превращения Турции в атомную страну Газпром может не так сильно пострадать. «Мы можем увидеть снижение поставок газа со стороны Ирана и Азербайджана. В Иране за последние годы сильно выросло внутреннее потребление, и ресурсы для экспорта могут сократиться. В Азербайджане добыча газа на месторождении Шах-Дениз может начаться как раз после 2030 года», – говорит эксперт. Газпром может заполучить их долю рынка. Для этого, конечно, надо, чтобы спрос и цены на СПГ оставались на высоком уровне. Потому что Турция может легко поменять газпромовский газ на дешевый СПГ. Еще одна угроза для Газпрома будет со стороны ВИЭ, потому что в Турции неплохие климатические условия для развития ветряных и солнечных электростанций.

«Перед глазами есть пример Белоруссии, которая уже ввела первый энергоблок своей АЭС, и это не привело к снижению спроса на газ. Но, конечно, появление до 12 энергоблоков, скорее всего, кардинально изменит энергетическую систему Турции, где сейчас нет ни одного энергоблока», – говорит Кондратьев.

Однако если Анкара предложит Росатому выгодный контракт с гарантией окупаемости проекта, то он вряд ли откажется из-за опасений ударить по Газпрому, который первым застолбил этот рынок. Просто потому, что на такие привлекательные условия быстро найдутся другие желающие.