Литовский дивертисмент

Исправить недосказанности, недопонимание между народами и призвано искусство. Выставки литовских художников Шарунаса Сауки и Номеды Саукене могут стать важным шагом на этом пути.

Номеда Саукене

Выставка Номеды Саукене открылась в литовском культурном центре – в Доме Юргиса Балтрушайтиса. Если бы я был профессиональным искусствоведом, то, несомненно, подвел бы под них какую-то теорию, распределил бы их по направлениям и школам, стилям и манерам. Но нужно ли это? Такие подробности только профессионалов и интересуют, а собравшиеся на выставке гости собирали личные впечатления. Поэтому напишу немного о своих. Мне трудно было оценить картины как таковые. Я был в студии Номеды в ее деревенском доме, видел изображенные на полотнах россыпи букетов полевых цветов, которые она собирает в бесконечном количестве комбинаций. Я словно смотрел на эти букеты сквозь оконные стекла в студию с улицы.

Великолепным фоном послужили музыкальные произведения молодого литовского композитора, студента Российской академии музыки им. Гнесиных Дениса Гроцкого.

- Номеда, соответствует ли настроение тех звуков, которые мы сейчас слышим, настроению образов на ваших картинах?
- Я не разбираюсь в музыке (скромность – отличительная черта семейства Саука, что вполне естественно для талантливых людей – ред.). Можно сравнить и даже отождествить картину и стихотворение, а музыка пусть идет рядом и помогает восприятию того, что мы видим.

Самое главное, главная мысль и главное чувство, которое пронизывает все творчество Номеды Саукене, – любовь. Любовь к своим детям, любовь к тому миру, в котором живет и трудится художник. А этот мир – мир детских грез и сновидений: часто Номеда изображает и саму себя в детстве, спящую среди полевых цветов.

Среди засушенных цветов – живые ветви алоэ. Как заметил искусствовед Виталий Пацюков, они напоминают змейку, притаившуюся в райском саду. Но не змея-искусителя, таящего в себе зло, а наоборот, исцеляющее соком алоэ существо.

- Выставка открылась вовремя, – говорит руководитель проекта Раса Мазиляускайте, – именно сейчас, когда наступила осень и солнце сияет приветливо, но не так ярко, мы можем в полной мере увидеть этот мир в скромном свете, оценить всю палитру, все разнообразие чувств художника.

Шарунас Сауке - автопортрет

Шарунас и Номеда живут и трудятся в одном доме. Казалось бы, и их творческие манеры должны быть схожи. Но это не так.

«Мир Сауки – трагедия, притча, – говорит искусствовед Александр Морозов. – Он никогда не принадлежал ни к одному из магистральных направлений в литовском искусстве, но это очень литовский художник, в его картинах мы видим то бесконечное настроение плачущей дождем литовской природы».

Как и Номеда, Шарунас часто изображает и самого себя на своих полотнах. Но это уже другой мир – страшный и уродливый; мир, над которым должен задуматься смотрящий на картины, мир, на который он отрешенно смотрит сам и как художник, и как персонаж.

Выставку Сауки невозможно было проводить в литовском культурном центре, это слишком «тесное» для творчества художника помещение. По словам Ю. Будрайтиса, если бы экспозицию картин Сауки разместили там, то здание бы «взорвалось» – такая мощная энергетика у произведений литовского мастера.

Для такой энергетики подошла площадка ЦДХ. Московские поклонники, творцы и исследователи живописи давно знакомы с Саукой, поэтому выставку удалось организовать в сравнительно короткие сроки.

Как пояснил председатель исполкома Международной конфедерации союзов художников Масут Фаткулин: «Простой зритель вряд ли получит удовольствие от образов и идей Сауки, но главное то, что эти картины заставят его думать, размышлять».

И здесь фоном для образов визуальных стала музыка. Особый настрой, медитативное стремление погрузиться в глубины художественного мира Шарунаса Сауки создавал известный саксофонист Пятрас Вишняускас.