Дмитрий Дробницкий: Запад-2017. Чужие против хищников

Завтра, 3 мая 2017 года, Ее Величество распустит парламент Соединенного Королевства в преддверии внеочередных выборов в Палату общин, намеченных на 8 июня.

Лучшая аналогия для новой мировой дихотомии – это голливудский блокбастер «Чужой против хищника

Предыдущие выборы состоялись в 2015 году, так что законодатели Туманного Альбиона вполне могли бы работать до 2020 года. Однако премьер-министр страны Тереза Мэй рассудила, что именно сейчас самое время привести сограждан на избирательные участки и продлить полномочия парламента и правительства до 2022 года, когда закончится не только процесс развода Великобритании и ЕС, но и самая горячая фаза политической трансформации Запада.

Судя по опросам общественного мнения, кабинет консерваторов во главе с Мэй практически ничем не рискует. Более того, вполне вероятно, что консервативное большинство в палате усилится. Сейчас тори из 650 мест в парламенте занимают 330. После 8 июня им может принадлежать уже от 340 до 360 мандатов.

Ни Партия независимости Соединенного Королевства (UKIP), ни другие антисистемные силы, сыгравшие большую роль в кампании за выход страны из состава Евросоюза, не успевают разыграть свои карты на этих выборах. Даже Аррон Бэнкс, серый кардинал Брексита, главный спонсор UKIP и координатор взаимодействия правых европейских партий в 2016–2017 гг., сильно запоздал с развертыванием своего внепартийного Патриотического альянса.

Если бы выборы проходили хотя бы через год, альянс почти наверняка смог бы оказать существенную поддержку паре десятков кандидатов от Партии независимости, а также обеспечить «отбраковку» тех политиков, которые или критикуют Брексит, или настроены вести с руководством ЕС долгие переговоры, избегая острого противостояния с Брюсселем.

Впрочем, Тереза Мэй, бывшая противница выхода Британии из Евросоюза, теперь сделала главным пунктом предвыборной программы партии именно развод с континентальной Европой. Госпожа премьер-министр теперь говорит жестче о евробюрократах и спорит с ними увереннее, чем вызывает у лидеров ЕС гнев и замешательство.

По данным таблоида Sunday Times, глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер пожаловался Ангеле Меркель, что «с определенного времени Мэй находится в другой галактике». А по сведениям источников The Guardian, европейские переговорщики заговорили о «параллельной реальности» госпожи премьера.

Это словосочетание нам очень хорошо известно – из политического лексикона другой страны, простирающейся за Атлантическим океаном. Там, по мнению либеральной прессы, «в альтернативной реальности» живет президент США Дональд Трамп.

Но именно укрепление позиций Трампа в Соединенных Штатах и относительный успех предварительных переговоров Мэй с новым президентом и сделали лидера тори столь решительной. Да, не все прошло гладко в январе на встрече в Вашингтоне, но «особые британо-американские отношения» были подтверждены.

Налицо возникновение двух новых центров политического притяжения. Первый можно условно назвать «Обама – Макрон», второй – «Трамп – Мэй». (фото: BW2, Vladimir Lambourde, Yin Bogu, Tom Nicholson/Global Look Press)

Тереза Мэй стала главой правительства в результате партийного отбора после ухода в отставку Дэвида Кэмерона сразу после референдума о членстве страны в ЕС. И, как мы уже говорили, она не была сторонницей победившей тогда стороны.

Ей нужно срочно усилить свои позиции, приведя свою партию к победе на выборах, став лидером, который консолидирует партию вокруг новой, уже неизбежной для консерваторов программы.

И самое время это делать сейчас, пока Лейбористская партия находится в глубоком кризисе, либерал-демократы и зеленые не хотят блокироваться ни с одной другой политической силой, а шотландские националисты и так уже прыгнули выше головы – в 2015 году они выиграли в 56 округах Шотландии из 59.

Впрочем, за досрочные выборы проголосовали в Палате общин и представители оппозиции, что и позволило с первого раза набрать две трети голосов депутатов. Казалось бы, это им было невыгодно. Но каждая партия преследовала свои цели.

Прежде всего, лейбористы и либеральные демократы попытаются во время скоротечной избирательной кампании представить на суд общественности свои новые программы и таким образом запустить процесс обновления и выхода из кризиса.

Единственное, что не удастся оппозиции, – это «слепить» собственного Эммануэля Макрона, которого создавали по другую сторону Ла-Манша целый год. Но вот новое политическое движение, сходное с французским «На марше», леволиберальные политики создать попытаются. Стараниями как молодых, так и бывалых политиков и фандрайзеров (включая экс-премьера Тони Блэра) уже учреждены две общественных организации – «Крепить единство» и «Открытая Британия».

Оба эти движения исповедуют политику открытых границ, так называемого мягкого Брексита (с максимальными уступками ЕС в обмен на режим свободной торговли с континентом) и минимального взаимодействия с «ужасной» администрацией Дональда Трампа. В Палате общин оппозиция по нескольку часов «обрабатывала» сначала Бориса Джонсона, а потом и Терезу Мэй, требуя от нее отменить визит Трампа в Великобританию.

Обоим движениям, как и парламентской оппозиции, не хватает пока ни опыта действия в новых условиях, ни времени, ни креативности, которые с блеском продемонстрировал в ходе предвыборной кампании «независимый новичок» Эммануэль Макрон во Франции.

На эту тему
• Макрон допустил Frexit при отсутствии реформ в Евросоюзе
• Озвучены основные пункты стратегии ЕС по Brexit
• NYT: Победа Ле Пен не обязательно стала бы победой для Трампа
• Могерини прокомментировала свои слова о Макроне

Недавно я выдвинул предположение, что движение «На марше», да и сам Макрон являются совсем не продуктом европейских политических технологий, а франшизой американских либералов.

Экономическая программа Макрона очень похожа на политику, которую в 1990-е проводила администрация Билла Клинтона под флагом так называемых новых демократов.

Риторика же его, работа в социальных сетях и апелляция к «надежде» и «переменам» целиком переписаны с Барака Обамы, который, кстати говоря, активно принимал участие в делах Эммануэля. А за несколько дней до выборов телефонный разговор «независимого кандидата» и экс-президента США был широко растиражирован сначала в «Твиттере», а затем и на национальных телеканалах.

Команда Макрона – с именами, биографиями и последними местами работы – практически тайна за семью печатями, а пресса, как европейская, так и американская, вместо того, чтобы раскопать о штабе «новичка» всю возможную информацию, ее тщательно скрывает.

Но вот характерное признание обозревателя агентства Associated Press Ангелы Карлтон, путешествовавшей вместе с командой кандидата по Франции: «Команда Макрона проявляет все бóльшую осторожность в плане используемого языка, избегая английских слов, а также всего, что может пахнуть элитаризмом. Это особенно важно, учитывая, что его команда интернациональна – более половины ее членов долго жили за границей, в отличие от французских избирателей».

Одной из таких «иностранок» является официальный спикер кампании Макрона Лоренс Хайм, которая по своим должностным обязанностям постоянно находится на виду. Это француженка израильского происхождения, проработавшая четверть века в США, освещая для французского телеканала Canal+ и агентства CAPA политические события в Вашингтоне. Обратим внимание на то, что она приехала во Францию в 2017 году, в самый разгар президентской гонки.

В 2008 году она вошла в пул корреспондентов, постоянно путешествовавших по США с Бараком Обамой. В 2012-м она совершила краткую поездку во Францию по поручению американского издания Newsweek для освещения президентских выборов уже у себя дома. А в 2016-м она вела репортажи о выборах в США для телеканала I-Tele. И когда руководство канала решило прикрыть американскую тему, подняла своих коллег на забастовку.

Вернувшись в родные пенаты, она привезла с собой не только заокеанские электоральные технологии, но и детальное знание «эффекта Трампа». Не раз и не два в эфире американских телеканалов CNN, CBS, MSNBC и др. она доказывала, что «Макрон – это лекарство от трампизма».

На прошедшей неделе в издании Foreign Policy вышла статья с говорящим названием «Эммануэль Макрон представляет все то, чего нет у американских демократов». Автор, либеральный нью-йоркский писатель Кристофер Глазек, пишет: «Неожиданный лидер президентской гонки во Франции доказал, что проблема глобализма не в его посыле, а в тех, кто его транслирует».

И далее: «Глобализм левоцентристского толка... является гармоничной идеологией с довольно популярной повесткой. С ним связаны некоторые звезды, такие как Барак Обама и Тони Блэр, и политические трупы – Олланд, Эл Гор и Гордон Браун. Оцените иронию: глобалисты известны своим прагматизмом, но большинство глобальных лидеров боятся предпринять прагматичный шаг и уступить свои кабинеты новым людям на благо идеологии».

И потом Глазек выдает шедевр: «Это ошибка, особенно учитывая, что приходится противостоять таким противникам, как Кремль и Республиканская партия США в ее нынешнем виде».

Что ж, видимо, Барак Обама не просто так стал часто появляться на публике и путешествовать по миру. Пока что он лучший символ «гармоничной идеологии».

Обратим внимание также на европейское применение «главного ноу-хау» Демократической партии США – «вмешательство Кремля». Из всех кандидатов на высший государственный пост во Франции только Эммануэль Макрон заявил о попытках русских хакеров взломать компьютеры его штаба.

Итак, некая инициативная группа американских либералов, наблюдавших восхождение Трампа и катастрофическое поражение Демократической партии США, взялась за ребрендинг глобалистского проекта. И как только Макрон въедет в Елисейский дворец, эта группа потребует отдать ей управление делами «левоцентристского глобализма» по обе стороны Атлантики.

Следующим местом приложения их талантов станет, по всей видимости, Германия, где осенью пройдут выборы в бундестаг. Переформатирование «гармоничной идеологии» будет вестись, скорее всего, на базе Социал-демократической партии, где появятся собственные Макроны, по крайней мере на вторых, но очень значимых ролях. Иными словами, в ФРГ попытаются провести нечто вроде «демократической революции Эммануэля» по примеру соседней Франции.

Если Ангела Меркель, уже конфликтовавшая с Макроном в 2015-м (закончилось тогда дело отставкой молодого политика), хочет сохранить свой пост, ей придется круто повернуть вправо и – по примеру британских консерваторов – позаимствовать часть повестки антиглобалистов. В Германии это в первую очередь партия «Альтернатива для Германии» под руководством Фрауке Петри.

В противном случае фрау Меркель потопят – так же, как потопили Франсуа Фийона. И тогда у тори появится новый неожиданный союзник в ЕС. Видимо, и отношения Вашингтона и Берлина в этом случае заметно потеплеют.

Сложно сказать, как будет развиваться ситуация в ближайшее время, но налицо возникновение двух новых центров политического притяжения.

Первый можно условно назвать «Обама – Макрон», второй – «Трамп – Мэй». Увы, третий центр силы – «популисты» Америки и Европы, запустившие процесс разрушения старого истеблишмента, сами принять участие в борьбе за властный олимп пока не смогут. Им необходимо время и терпение, чтобы поработать над своими ошибками.

Новые левые («Обама – Макрон») будут чуть более прагматичными в экономических вопросах, но в вопросах, затрагивающих существо либерализма – открытые границы, наднациональное регулирование с участием транснациональных корпораций, политика «идентичности», они станут еще более... скажем мягко, настойчивыми. В общем, от стран, где победит этот проект, мы будем чаще слышать словосочетание «права человека».

Новые правые возьмут на борт очень многое из того, что проповедовали в 2016–2017 гг. популисты. В странах, где преуспеют перехватившие инициативу у правых антиглобалистов политики вроде Терезы Мэй, будет куда меньше терпимости к нелегальной иммиграции и мультикультурализму и куда больше экономического протекционизма. Более того, ядром внешней политики станет реализм, однако самого жесткого толка.

Новых интервенций, скорее всего, не произойдет. Но вот ракетно-бомбовые удары применяться будут – для придания весомости дипломатическим усилиям. Самых больших неприятностей от стран этой «оси» следует ожидать Тегерану и Дамаску.

Похоже, что лучшая аналогия для новой мировой дихотомии – это голливудский блокбастер «Чужой против хищника». Один из полюсов силы будет предельно чужд нам культурно, другой – предельно жесток в обсуждении наших интересов. Да и право на обсуждение таких интересов придется еще заслужить.

Разумеется, эти два проекта могут и не захватить все пространство Запада. Меркель может удержаться у власти без дрейфа вправо, а Дональд Трамп может существенно ограничить влияние «партии войны» в своей администрации. И тогда пространства для маневра останется куда больше.

Пока же это пространство сужается с каждым днем. Поэтому Пекин уже начал собственную игру на обеих площадках. С одной стороны, он заявляет о себе как о надежде мирового глобализма и пропоненте так называемой свободной торговли, с другой – выстраивает отношения с новой администрацией США.

Сложно сказать, удастся ли эта хитрая игра по рецептам китайских мудрецов. Но Си Цзиньпин маневрирует отчаянно. У него ведь и свои перевыборы скоро. Во второй половине года 19-й съезд КПК решит, останется ли товарищ Си на всех занимаемых им сейчас постах.

Но это его проблема. Проблема России состоит в том, насколько грамотно будет выстроена стратегия и тактика Москвы, ставшей свидетелем войны «чужих» и «хищников». Войны, которая неминуемо затронет и те регионы мира, где у России есть свои национальные интересы.