Киргизия зависла между «третьей революцией» и войной президентов

Алмазбек Шаршенович Атамбаев стал первым избранным президентом Кыргызстана, кто мирно передал власть преемнику. Это противоречило киргизской матрице, но не сломало ее.

Аскар Акаев был не только первым президентом республики, но и самым образованным президентом на всем пространстве бывшего СССР – доктор физико-математических наук и бывший глава НАН КР («на наши деньги» – РАН), автор десятков научных работ и нескольких изобретений. Но что-то пошло не так, в итоге профессор и умница пал под ударами «тюльпановой революции», участники которой обвинили его в коррупции и диктатуре. Акаев бежал в Россию.

Акаева сменил лидер оппозиции – Курманбек Бакиев. Впоследствии он получил около 90% на президентских выборах при явке 80%. Но что-то опять пошло не так, и год спустя в стране прогремела «апрельская революция» (она же – «вторая киргизская»), выдвинувшая против президента примерно те же обвинения: коррупция, фальсификации, авторитаризм. Бакиев бежал в Белоруссию (потому что в России его не любили: вопреки обещаниям, он не решился закрыть для американцев военную базу Манас).   

Потом была Роза Отунбаева – женщина, приятная во всех отношениях, которую, однако, в президенты не избирали: она возглавила Кыргызстан на время так называемого переходного периода, который закончился с избранием преуспевающего бизнесмена Алмазбека Атамбаева.

Казалось, Атамбаеву удалось преодолеть киргизские политические традиции. Осенью 2017-го очередные выборы выиграл Сооронбай Жээнбеков – не чужой для Атамбаева человек. Прежде он был заместителем главы президентской администрации, в 2015-м стал премьер-министром. Казалось, что передача власти «своему» убережет от народной дубины – и можно теперь никуда не бежать. Однако киргизские политические традиции так просто не обмануть.

В четверг в резиденцию Атамбаева ворвался полицейский спецназ. Началась стрельба, резиденция загорелась, сообщалось о десятках раненых.

И опять что-то пошло не так. На сей раз – у спецназа.

Сколь можно судить по поступающим из Кыргызстана сообщениям, охране экс-президента и его сторонникам из числа простого населения удалось отбить Атамбаева. Спецназу пришлось забаррикадироваться в поместье, и стороны конфликта поменялись местами. На фоне сообщений о подготовке второго штурма, из резиденции вынесли нескольких избитых правоохранителей, а собравшаяся на месте событий толпа стала скандировать «Атамбаев!» и требовать отставки Жээнбекова, для которого описываемые события удачно совпали с отпуском. Вскоре в ход пошли камни.

Все киргизские революции сопровождались конфликтом между свергающими и сторонниками свергаемых. Правда, «тюльпановая» была бескровной, а «апрельская» принесла более 80 трупов и настоящие этнические чистки, направленные на живущих на юге республики узбеков.

Ту же «обратную эволюцию» проделывали и сами президенты, за вычетом опытного дипломата Отунбаевой. Например, режим Бакиева был значительно более одиозным, чем режим Акаева.

Атамбаева, который за время своего президентства значительно подрастерял в популярности, начали обвинять во все том же стандартном наборе – коррупции, клановости, авторитаризме – еще до его ухода «на пенсию». И опять же конкретные примеры обвинений представляются более вопиющими, чем грехи предшественников. Личная обслуга Атамбаева внезапно сделала головокружительную карьеру в политике и в бизнесе. Его телохранителей, прежде осужденных за убийства, отпускали на свободу. А тех, кто президенту не нравился (журналисты, оппозиционеры и т. д.), судили по одному. Зачастую болезненно восприимчивый к любой критике Атамбаев сам выступал истцом, а свои душевные страдания компенсировал высшей степенью отличия – знаком Герой Киргизской Республики.   

Бывшие президенты в Кыргызстане по традиции обладают неприкосновенностью. Поэтому вдруг ополчившийся на отставника парламент отобрал у Атамбаева статус бывшего президента, что примерно соответствует историческому анекдоту, в котором Сталин пообещал отобрать у своенравной Крупской статус вдовы Ленина.

Признанного богача подозревают в коррупции, периодически путаясь в количестве эпизодов – их то девять, то шесть, включая нарушения при реконструкции Исторического музея в Бишкеке и незаконное получение участка для строительства жилого дома в селе Кой-Таш.

Но формально первопричина событий, в рамках которых полицейский спецназ опозорился в поместье Атамбаева, совсем другая. Бывший президент проходит свидетелем по делу о незаконном освобождении из тюрьмы криминального авторитета Азиза Батукаева. Его неоднократно вызывали на допрос. Ни на один из них Атамбаев не явился. Что стало поводом для спецоперации.

Сообщается, что при штурме погиб один из спецназовцев, что явно станет поводом для нового уголовного дела. Газета ВЗГЛЯД следит за развитием событий.

На эту тему
• Киргизия предъявила претензии царской России
• Может ли Россия помочь Киргизии и Таджикистану остановить кровопролитие
• Победа учителя русского языка в Киргизии стала сюрпризом для Запада

«Его терпели почти семь лет. Он хотел создавать команду, обеспечить себе защиту. Раз не хочешь правосудия, надо было остаться в России», – заявил газете ВЗГЛЯД бывший генеральный прокурор Кыргызстана Азимбек Бекназаров. При этом он назвал экс-президента своим старым другом, а действия силовиков оправданными.

«Атамбаев говорил, что хотел совершить третью революцию, но все это детские игры. Если бы он пошел на сотрудничество со следствием, то его не стали бы «закрывать». Не трогали бы семью. Находился бы под домашним арестом, под госохраной», – подчеркнул Бекназаров.

Чем бы ни были происходящие события – частью «третьей революции» или устранением политического конкурента, борьбой с коррупцией или попыткой свести личные счеты, они вполне укладываются в киргизскую колею, пока не подразумевающую крепкого мира и стабильного развития. И эта тяжелая колея не следствие какого-нибудь проклятия, она обусловлена фактическими причинами.

Во-первых, это действительно запредельная коррупция, усиленная кланово-племенным характером общества и – в масштабном варианте – хронической борьбой за власть между Югом с центром в городе Ош и несколько более модернизированным Севером. По тем же причинам вечный раздрай сопутствует многим странам Африки.

С Африкой Кыргызстан роднит и вторая причина: катастрофическая бедность населения, помноженная на отсутствие перспектив и недееспособность экономики.

Родина Акаева, Атамбаева и прочих является одним из мировых чемпионов по пропорции между собственными доходами и теми средствами, которые переводят домой гастарбайтеры. По некотором данным, это 50 на 50 и даже хуже, причем 98% переводов идут из России. Иногда донором выступает не российская экономика как таковая, а российское правительство, направляя в республику безвозмездную помощь: десятки миллионов долларов в тощие годы, до полутора сотен миллионов в жирные. Бывает, что милостыня называется ссудой, но многомиллионные долги как правило списываются – все равно отдавать их нечем.

Это может показаться аттракционом неслыханной щедрости, но это скорее неприятная необходимость. В противном случае республика может погрузиться в хаос, потенциально опасный для нас самих. Кыргызстан не в состоянии ни обеспечивать себя, ни защищать, прилегая к огромным пространствам исламистского экстремизма. Не будет российского участия, будут голод, терроризм и толпы беженцев – в Россию.

Не только своей историей, но и географией, и экономикой, и общей беспомощностью Киргизия (в таком контексте уже именно Киргизия) приговорена к тому, чтобы быть союзником РФ, опекаемым, будто собственная провинция. Это чемодан без ручки с бесконечными клановыми склоками.

Считается, что для развития стране нужны выборы и периодическая смена власти, что предотвращает разорительные революционные сценарии, но Киргизия является наглядным подтверждением того, что это, как минимум, не догма. Там регулярно сменяется власть и проходят выборы, но плохо или очень плохо работают приблизительно все институты, кроме устоявшейся в веках племенной поруки, а ресурсов, достаточных для того, чтобы эту ситуацию исправить, нет – и не предвидится.

Потому республика буквально приговорена к коррупции, к традиционным дешевым способам организации общественной жизни, через это – к нестабильности, регулярным попыткам сведения счетов, к революциям всех цветов и оттенков.

И нам, как донору, разумно понимающему Кыргызстан-Киргизию как хронический очаг нестабильности и источник миграционной угрозы, остается надеяться на то, что вспыхивать этот очаг будет пореже да послабже. На то, чтобы обходилось без жертв, когда что-то опять «пойдет не так».