«Это стандартная процедура, которая предшествует планируемому применению высокоточных средств поражения. Они вносят в системы их наведения соответствующие корректировки, обеспечивающие точность поражения целей», – заявил газете ВЗГЛЯД главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко. Он прокомментировал запуски ракет в Средиземном море.

В Министерстве обороны России во вторник утром сообщили о том, что российская система предупреждения о ракетном нападении (СПРН) зафиксировала старт двух баллистических целей в акватории Средиземного моря.

Судя по обстановке в регионе и по траектории полета ракет, под ударом могла оказаться именно Сирия. Однако западные страны поспешили откреститься. В частности, официальный представитель США заявил, что ни американские корабли, ни самолеты не осуществляли пуски ракет. А Североатлантический альянс (НАТО) начал проверку этой информации.

Ни в Пентагоне, ни в минобороны Франции, ни у командования армии Израиля информацией о запуске ракет не располагали. В посольстве Сирии в Москве и посольстве России в Дамаске информацию также не смогли ни подтвердить, ни опровергнуть.

Однако вскоре выяснилось, что пуски были не чем иным, как израильскими испытаниями системы ПРО. Представитель минобороны Израиля сообщил РИА «Новости», что проводились испытания ракеты-мишени «Якорь», которая используется для проверки систем противоракетной обороны. Более того, пуски проводились совместно с США.

Вместе с тем появилась и другая версия. Военно-дипломатический источник в Москве заявил, что пуск ракет в Средиземном море мог осуществить американский корабль для уточнения метеорологической обстановки.

Известный российский военный эксперт, главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко рассказал газете ВЗГЛЯД, какой версии он придерживается в данной ситуации.

ВЗГЛЯД: На каком основании можно сделать вывод, что это были ракеты-метеозонды, а не баллистические?

Игорь Коротченко: Дело в том, что они поднялись на значительную высоту и потом фактически упали в Средиземное море. Подобного рода характер динамики движения обнаруженной цели свидетельствует о том, что это были именно ракеты-метеозонды.

ВЗГЛЯД: Какова их специфика?

И.К.: Ракеты-метеозонды обычно запускают на большую высоту. И делается это в районе, где в дальнейшем планируется использовать высокоточные средства поражения. Их обычно запускают для мониторинга атмосферной обстановки на различных высотах. Это стандартная процедура, которая предшествует планируемому применению высокоточных средств поражения. Они вносят в системы их наведения соответствующие корректировки, обеспечивающие точность поражения целей.

ВЗГЛЯД: О каких высокоточных средствах поражения идет речь?

И.К.: В данном случае речь идет о крылатых ракет «Томагавк». Если США решатся нанести удар по Сирии, то они как раз будут использовать «Томагавки» с акватории Средиземного моря, где есть группировка американских военно-морских сил.

ВЗГЛЯД: Как же тогда расценивать заявление Израиля о том, что проводились совместные пуски ракет-мишеней для наводки и испытания системы ПРО Израиля?

И.К.: Вполне вероятно, израильская версия имеет под собой какие-то основания. Ведь ранее Иран пригрозил ударом по Израилю при нападении США на Сирию. В любом случае, какую бы мы версию ни взяли, она завязана на будущей операции США против Сирии.

ВЗГЛЯД: Как часто наша система СПРН засекает подобного рода пуски? Становится ли это известно общественности?

И.К.: Подобного рода пуски никогда не становятся известны широкой общественности. В данном случае речь идет о том, что пуски были зафиксированы российской системой предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Если бы наши системы этот пуск не зафиксировали, никто бы ничего не узнал. РЛС в Армавире контролирует опасные направления, в том числе и в Средиземном море. Соответственно, как только ракеты достигли определенной высоты, станция смогла их обнаружить. Отмечу, что это не стандартная ситуация для обнаружения.