Британия пытается убедить себя в слабости России с помощью прямой лжи

Похоже, в Британии придают повышенное значение первому за пять лет визиту главы Форин Офиса в Россию. На это есть немало причин. Несмотря на опубликованную накануне доктрину национальной безопасности США, где Россия и Китай названы в числе главных противников, а Британия – главных союзников, напряженные личные отношения Дональда Трампа и премьер-министра Ее Величества Терезы Мэй вынуждают Лондон быть более самостоятельным во внешнеполитической деятельности.

Тем более если раньше Лондон формально мог выступать от лица объединенной Европы, то после Брексита Британия представляет лишь саму себя. И рискует утратить право представлять еще и Шотландию уже в ближайшем будущем. 

Наконец, внеочередные выборы способны лишить консерваторов большинства в парламенте, причем угроза справа ничуть не меньше, чем угроза слева.

Поэтому для правительства Мэй крайне важно, чтобы Борис Джонсон вернулся из Москвы с результатом, который можно будет выдать за успех британской дипломатии, а значит, и консерваторов в целом.

На помощь к эксцентричному Джонсону с его Афинами и Спартой отряжен заслуженный ветеран тори – бывший глава МИДа и бывший же лидер Консервативной партии Уильям Хейг. Он опубликовал в газете Daily Telegraph колонку, озаглавленную «Россия является угрозой, но ошибочно относиться к ней как к вечному врагу». (Дальнейшие цитаты приводятся в переводе Би-би-си, поскольку с почтой в зоне .ru и русскоязычным аккаунтом в «Фейсбуке» зарегистрироваться на сайте Daily Telegraph для прочтения статьи в оригинале невозможно.)

Уильям Хейг (фото: Andrew Parsons/Zuma/Global Look Press)

Хейг, так же как и Джонсон, обращается к истории – пусть и не такой древней. И напоминает, что, за исключением Крымской войны, после Великой французской революции британские и российские солдаты всегда воевали на одной стороне.

«Так почему же все эти усилия, все долгие разговоры, новые и новые попытки признать эти аргументы ради будущего неизбежно заканчиваются взаимными обвинениями, оскорблениями и санкциями?» – риторически спрашивает экс-министр.

По его мнению, дело в том, что «после распада СССР возникло серьезное взаимное недопонимание». «Западу тогда казалось, что холодная война закончилась триумфом либеральной демократии. Предполагалось, что все хотят быть с нами и такими же, как мы. Россия станет членом «большой восьмерки», все европейские страны захотят войти в ЕС и в НАТО. Раз уж мы вступаем в эпоху всеобщей свободы и процветания, то о какой угрозе может идти речь?» – пишет он.

Тут хочется нажать на большую красную кнопку, как в шоу «Голос», и сказать: «Стоп, хватит, все понятно!»

Во-первых, Хейг широким жестом оставляет за кадром «Большую игру», когда Британия изо всех сил противодействовала России в Азии.

Во-вторых, не прекращающуюся столетиями поддержку российских революционеров, сепаратистов и даже террористов и преступников. «С Лондона выдачи нет», исключения единичны.

В-третьих, забывается антисоветская политика Британии и до, и после Второй мировой войны.

Все это сложно, точнее, невозможно объяснить «недопониманием» 90-х годов. Проблема зарыта гораздо глубже и имеет длинные корни.

В 90-е годы не только и не столько Западу казалось, что холодная война закончилась триумфом либеральной демократии. Многие в России тоже были уверены в том, что победил в холодной войне не Запад, а идея либеральной демократии. Что это наша общая победа над тоталитарным СССР, в котором не было колбасы и джинсов, а теперь у нас с Вашингтоном и Лондоном будет вечная дружба, а также равенство, товарищество и братство. Именно в этом заключалось «недопонимание» со стороны Москвы.

Но нам очень быстро и понятно объяснили, что мы серьезно заблуждаемся – в первую очередь по поводу равенства. Россию учили жизни кто ни попадя, критиковали за чеченскую войну и совершенно не торопились принимать в какие-либо интеграционные проекты, начиная с экономического ВТО, продолжая политическим Евросоюзом и заканчивая военным НАТО.

А ведь Москва в начале 90-х была абсолютна готова к этому, протестов внутри страны подобное бы не вызвало. Но предложений не поступило. Создание в 1997 году «большой восьмерки» вместо «семерки» было чисто символическим, что подтверждает отсутствие каких-либо неудобств для России от ее исключения из этого «клуба» после воссоединения с Крымом.

Наконец, в 1999 году натовские бомбы и ракеты в Югославии объяснили уже самым непонятливым: Запад четко уверен в том, что в холодной войне победила не абстрактная «либеральная демократия», а вполне конкретные США и НАТО. А мнение Москвы больше значения не имеет.

По мнению Хейга, сейчас в России есть меньшинство во главе с Алексеем Навальным, которое ходит на митинги против коррупции и хочет быть частью западного мира. И есть «воплощенное в Путине руководство России, которое при широкой поддержке населения повернуло в другую сторону». «Для них распад СССР – неосмотрительная глупость, западные демократии нравственно и политически слабы, а приглашение соседей России в евроатлантические структуры – признак стратегической враждебности Запада», – подчеркивает он. Спасибо, капитан.

Далее Хейг демонстрирует текущий уровень британской аналитики по поводу ситуации внутри РФ: «Россия демонстрирует очевидные симптомы долговременного упадка с ее сокращающимся населением, ростом смертности среди мужчин, неспособностью диверсифицировать экономику и уйти от нефтяной и газовой зависимости».

Ложь номер один: «долговременный упадок». ВВП России прекращал рост только во время кризисов 2008 и 2014 годов. В этом году он снова демонстрирует рост.

Ложь номер два: «сокращающееся население». Прирост идет с 2010 года и составил четыре миллиона человек.

Ложь номер три: «рост смертности среди мужчин». Средняя продолжительность жизни мужчин в России относительно невысока – 66,5 лет, но это значительно выше, чем в 90-е, когда она в отдельные годы не превышала 59 лет.

Что же касается нефтегазовой зависимости, да, она есть. Когда стоимость нефти упала в три с лишним раза, это вызвало двукратное падение рубля и общее снижение уровня жизни. Но масштабного кризиса, как это было при снижении стоимости нефти в 80-е и 90-е годы, это не вызвало. Экономика России диверсифицировалась, пусть пока и в недостаточной степени, но благодаря западным санкциям и ответным антисанкциям импортозамещение продолжает наращивать объемы.

На эту тему
• Россия вмешивается в британские дела по всему миру
• Репост в "Твиттере" повлияет на всю мировую политику
• Не волнуйтесь, мистер Джонсон, это не Спарта

Эти три примера откровенной лжи и одно сомнительное утверждение ставят под сомнение компетенцию самого Хейга, его партии и правительства, а также газеты Daily Telegraph. Информация о ВВП, населении и смертности мужчин в России находится в открытом доступе и за несколько минут.

В заключение Хейг приводит три сценария дальнейшего взаимодействия Британии и России.

«Первая – это долгосрочные враждебные отношения, признание того, что все попытки их улучшения ни к чему не приводят и что мы слишком по-разному смотрим на мир. К этому нас сейчас и подталкивают. Но если есть другие варианты, такая политика не привлекает.

Второй вариант – это большая сделка. Запад признает, что такие страны, как Украина и Грузия, навечно остаются под властью России, о чем бы ни мечтали эти народы. Наши принципы не позволяют нам пойти на это, если только в какой-то момент у нас не будет иного выхода, кроме сплочения против еще большей общей угрозы.

Или же, наконец, мы можем постараться шаг за шагом идти к доверию и сотрудничеству – по Северной Корее, Ирану, Ближнему Востоку, борьбе с терроризмом, признавая при этом, что излишние ожидания приведут к очередным разочарованиям, и готовясь к новым проблемам в будущем. Как предшественник Бориса Джонсона я рекомендую ему третий вариант», – резюмирует Хейг.

Мы бы, в свою очередь, порекомендовали бы британским министрам (как бывшим, так и действующим) изучать факты перед тем, как садиться за аналитику. В противном случае ценность этой аналитики выглядит крайне сомнительно, даже если автор дает в целом разумные советы о необходимости движения к сотрудничеству.