Дело доктора Буяновой – важный прецедент

Группа российских медиков составила открытое письмо в поддержку 67-летней врача-терапевта Надежды Буяновой, которая с 26 апреля находится в СИЗО по обвинению в распространении заведомо ложной информации об армии России.

Как пишут авторы письма, «дефицитный специалист, детский врач, 40 лет помогавший маленьким пациентам, арестован по одному видеодоносу».

Дело Буяновой выделяется в ряду других дел о фейках, потому что оно означает резкое смещение границы – кого и на каких основаниях можно обвинить. Поэтому беспокойство врачей тут понятно.

Напомню суть происшедшего. У врача произошел конфликт с вдовой воина, погибшего на СВО. Женщина пришла на прием с семилетним ребенком. Как сообщает сама вдова в видеоролике, выложенном в интернете, врач сделала замечание ребенку: «Дежурный врач спросила, что у сына с поведением. Я говорю: "У нас поведение хромает, потому что у нас папу на СВО убили, и он очень тяжело переживает потерю отца". На что она мне сказала: "Ну, милочка, что же вы хотите? Ваш муж был законной целью Украины"».

Вдова заявила в полицию, что Буянова назвала Россию «агрессором, который напал на Украину». Она также обратила внимание, что врач окончила медицинский университет в украинском Львове, попросила привлечь Буянову к ответственности и проверить «на предмет спонсирования ВСУ».

Оскорблять вдову павшего воина было бы совершенно вопиющим, бессовестным поступком – даже независимо от политической позиции, по любым человеческим меркам. Для врача делать это на приеме было бы, к тому же, проявлением полной профнепригодности. Это заслуживало бы увольнения с волчьим билетом. Но тут нам стоит притормозить и задуматься.

Сама обвиняемая, по словам ее адвоката, с версией следствия «категорически не согласна» и «виновной себя не считает». Так бывает – даже когда речь совершенно не идет о сознательном обмане: люди слышат и интерпретируют друг друга неверно. Каждому из нас почти наверняка приходилось сталкиваться с ситуацией, когда мы кого-то понимали неправильно – или другие люди неправильно понимали нас самих. Когда отсутствуют свидетели происшедшего, нет записи, все, что у нас есть – это то, как эти слова запомнила и передала нам вдова, вынести суждение о том, что произошло на самом деле, невозможно.

Остальные дела о фейках имеют дело с какой-то публичной деятельностью: обвиняемые сами старались донести свое послание до как можно большего числа людей, и вопроса «действительно ли они это говорили» – не возникает. Собственно, закон предусматривает ответственность за «публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил Российской Федерации», а тут публичность точно отсутствует.

На эту тему
• Экс-педиатру Буяновой ужесточили обвинение по делу о фейках про ВС России
• Экс-педиатр Буянова не признала вину в распространении фейков о российской армии
• Педиатру запретили определенные действия за насмешку над сыном погибшего на СВО

Преследовать человека по уголовной статье за слова, предположительно сказанные с глазу на глаз – значит, полагать начало совершенно новой практике. И эта практика, как легко представить, приведет к самым разрушительным последствиям. Вы или ваши близкие можете с кем-то эмоционально поругаться – другая сторона, опять-таки на эмоциях, изложит свою версию ссоры в интернете, а потом уже нельзя будет доказать, что вы этого не говорили или не имели в виду.

Но проблема не только в эмоциях. Ситуацией немедленно воспользуются и люди злонамеренные – если человека можно посадить на основании разговора с глазу на глаз, кто угодно может обвинить вас в том, что вы распространяли среди него фейки. Вам достаточно просто на пять минут оказаться с ним наедине. А это – идеальный инструмент для сведения личных счетов, устранения конкурентов или соперников в любви, или просто нанесения превентивных ударов «обвини его, пока он не обвинил тебя».

Тут все без исключения окажутся в уязвимом положении – но особенно те, кто по долгу службы должен оставаться наедине с разными людьми: например, врачи. Поэтому обеспокоенность именно медиков тут понятна – хотя не только им стоит встревожиться. Защита и поддержка близких павших воинов – наш неоспоримый гражданский и человеческий долг. Но им (как и всем нам) точно не станет лучше, если мы начнем сажать людей за разговоры с глазу на глаз, тем более если их содержание становится известно только в пересказе.

Презумпция невиновности и обязанность тщательно доказывать обвинение придумана не для того, чтобы облегчить жизнь преступникам – а чтобы защитить законопослушных граждан от преследования за преступления, которых они не совершали. И ее стоит тщательно соблюдать – в интересах закона, государства и всех его граждан.