В своем недавнем интервью глава Совета по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев поднял такую важную тему, как «империализм идеологии прав человека».
И в самом деле, нам нужна дискуссия о правах человека: что это понятие значит для нас, зачем оно нужно и кто его определяет.
На чисто эмоциональном уровне, когда разговоры о «правах человека» отчетливо становятся инструментом власти и влияния определенных центров силы, возникает соблазн вообще отбросить саму концепцию – знаем мы, мол, все эти ваши права и этих ваших правозащитников.
В Сети легко обнаружить желание «твердой руки», которая будет решать государственные задачи, не оглядываясь на всякие мешающие ему сдерживающие факторы вроде «гарантий прав личности».
Другая проблема состоит в том, что мы имеем дело с радикальным пересмотром самого понятия «прав человека». Раньше за ним стояла понятная нравственная правда – людей нельзя убивать, мучить или обездоливать; им надо предоставить спокойно кормиться трудами их рук и молиться (или не молиться) по их вере.
В наши дни под «правами человека» подразумевается нечто совсем другое – например, «право» мужчины, осужденного за изнасилование, сесть в женскую тюрьму, поскольку догадливый преступник «идентифицирует себя как женщина». Жалобы сокамерницы на насилие с его стороны были рассмотрены – и отклонены – судом.
Это происходит в Великобритании, стране, мыслители который в свое время сыграли большую (если не определяющую) роль в формировании самой концепции «прав человека». Но, увы, в том, как эти права выглядят сейчас, уже трудно увидеть что-либо нравственно привлекательное. Как и в попытках навязать их всему миру.
Однако то, что концепция прав уже давно используется для продвижения чужих интересов, а в последние пару десятилетий изменилась до полной неузнаваемости, не означает, что ее в принципе следует отбросить.
Увы, но в этом падшем мире любые концепции – научные, правовые, религиозные – могут быть искажены и использованы в чьих-то частных интересах.
Это не значит, что нам стоит отбрасывать сами концепции – нам стоит оспорить право тех или иных сил формулировать их для нас и говорить от их имени.
Всеобщая декларация прав человека появилась после Второй мировой войны – и стала реакцией на злодеяния диктатур ХХ века. Как заявлено в ее преамбуле, «пренебрежение и презрение к правам человека привели к варварским актам, которые возмущают совесть человечества».
История учит, что человечество склонно к многообразным проявлениям зла и безумия.
Как заметил еще в XVII веке Томас Гоббс, люди, предоставленные сами себе, быстро оказываются в состоянии «войны всех против всех», а жизнь их становится «грубой, жестокой и недолгой».
Гоббс указывал на необходимость «Левиафана» – государства, которое рукою крепкою обуздывает страсти человеческие.
Но государство, в свою очередь, состоит из людей – и само легко впадает в тиранию и беззаконие.
Богословы называют эту реальность удобопреклонности человека ко злу «первородным грехом», а юристы прилагают огромные усилия, чтобы как-то упорядочить человеческий хаос и свести насилие и несправедливость к минимуму.
Со времен Древнего Рима, юридический гений которого до сих пор сохраняет свое значение, люди стремились найти те правовые формы, которые лучше всего сдерживают стихию зла.
- Эксперты заявили о лидерстве России в борьбе за сохранение традиционных ценностей
- Западному пиару мы должны противопоставить русскую пропаганду
- Эксперт: Украинские беженцы оказались беззащитны перед ювенальной юстицией ЕС
И концепция прав человека – одна из важных находок на этом пути. Как и другие правовые принципы – такие, например, как презумпция невиновности. Они оплачены горьким опытом человечества, и тот же опыт говорит, что отказ от них приводит к самым плачевным последствиям.
Поэтому нам не стоит поддаваться соблазну рассматривать саму эту концепцию как что-то чуждое и навязанное. Римское право тоже изобрели не мы – но сейчас мы не можем представить нашу правовую систему без этой основы.
Мы, однако, стоим перед необходимостью самим сформулировать и осознать, что мы понимаем под правами человека и почему мы им привержены.
В чем состоит порча, которой подверглось понятие прав человека? Мы все видим ее примеры – навязывание причудливых извращений под предлогом «прав», подавление тех, кто выступает, скажем, против ЛГБТ-индоктринации в школах, разрушение прав женщин (в том числе права на приватность и безопасность) за счет продвижения трансгендерной повестки, разрушение прав родителей и т. д. Но в чем корень этой порчи? Можем ли мы найти первопричину всего этого?
Причина, вероятно, лежит в постепенной подмене представления об источнике прав. Какая инстанция, собственно, наделяет людей правами? Если мы обязаны соблюдать эти права, то кто налагает на нас такие обязательства?
Ведь концепция «неотъемлемых прав» означает, что такие обязательства носят абсолютный характер – все люди и правительства обязаны их соблюдать, никто не может отменить их ни полностью, ни частично.
Традиционно концепция прав человека исходила из подразумеваемого теизма – именно Бог, который создал человека по Своему образу, требует, чтобы мы относились к этому образу в ближнем с надлежащим уважением.
Не король, не парламент и вообще не те или иные человеческие власти, но Бог наделяет каждого человека ценностью и достоинством и возлагает на нас обязательство видеть в ближнем столь же ценную личность, как и мы сами.
С утратой представления в Боге, как об авторе закона, на место такой высшей инстанции неизбежно заступили люди – которые приписали себе фактически божественные полномочия определять для всего мира, что такое хорошо и что такое плохо.
Появились такие новоизобретенные «права», как «право на однополый брак» или «право подростка на перемену пола». А другие права, до того признававшиеся – как право на приватность (статья 12 Всеобщей декларации прав человека), или на защиту семьи (статья 16.3), или на свободу религии (статья 18), – сворачиваются. Родители, например, подвергаются преследованиям за отказ поддержать «перемену пола» своего ребенка.
Международная напряженность порождает – во всех странах – дополнительную тенденцию к сворачиванию прав граждан.
В этой ситуации уместно отклонить претензии глобалистской элиты диктовать всем остальным представления о правах и обязанностях человека. Вы не боги – вы всего лишь богатые и могущественные люди.
Но важно и утвердить саму концепцию прав, которые принадлежат человеку просто в силу его принадлежности к человеческому роду. Прав, которыми наделяет не государство и не международные структуры – но сам Создатель.
Можно не разделять веры в творение – но нельзя не заметить, что там, где высшей инстанцией, определяющей ваши права, становится та или иная группа людей, это ведет к тирании. И эта тенденция особенно опасна из-за того, что у будущего тоталитаризма будут электронные средства контроля, которые и не снились диктаторам прошлого.
Поэтому нам важно сохранить – и отстоять от искажений – доктрину прав человека.
