Когда-то границы между Россией и Турцией в современном понимании не существовало. Меж двумя империями находилась «ничейная» полоса. Бесконечная степь была эдаким сухопутным океаном. Удобного рельефа для обороны там не имелось. Толком «зацепиться» в ней было не за что. Зато оттуда в любую секунду могли пожаловать профессиональные хищники – живущие за счет набегов ватаги конных воинов.
Даже во времена Ивана Грозного крымские татары все еще могли грозить, например, сжечь Москву. Крупные набеги удавалось отбивать, но ценой немалых усилий. Как, например, в битве при Молодях в 1572 году, когда вражье войско удалось заманить в зону поражения царской артиллерии и обескровить. Произошло это совсем близко от столицы, в сегодняшнем Подмосковье, между Чеховом и Подольском.
Но России не было суждено вечно терпеть набеги с юга. Мощь державы росла. Появлялись новые технические средства. Эра кочевых и не очень набегов, по крайней мере, в Европе, к XVIII веку подходила к концу. Вооруженный мушкетом, коммуникациями своего времени, поддерживаемый регулярными войсками земледелец становился сильнее конного хищника.
Поэтому к временам Екатерины Великой, уже прорубив окно в Европу, прочно обосновавшись на Балтике и более-менее устаканив границы на западном направлении, Российская империя обратила свое внимание на юг. Теперь страна могла позволить себе завоевать бескрайние степи и прочно там обосноваться.
На юг двинулись войска. Но завоевать безлюдные пространства было не так сложно, как удержать. Регулярная пехота сравнительно легко побьет и еще легче выдавит налетчиков. Но стоит отвернуться на секунду, те вернутся. И вновь продолжат набеги. Мало просто побить и уйти. Очень важно еще и заселить новые территории.
Для этого Екатерина объявила нечто вроде современных специальных экономических зон. В Новороссии бесплатно или за символическую цену раздавали землю, освобождали от налогов, давали выгодные кредиты. Петербург активно зазывал колонистов из зарубежных стран – русские агенты ездили по перенаселенным городам Европы и активно проповедовали переезд. Благо земля была плодородная, климат теплый, а условия удобные. Безопасность обеспечивали войска и переселенные на новые южные территории казаки.
В новообразованный регион вошли сегодняшние Крым, Запорожская, Одесская, Николаевская, Днепропетровская и Херсонская области, а также Донбасс. До прихода русских эти земли назывались Диким полем не просто так. Зато после масштабной кампании по привлечению поселенцев в Екатерининскую эпоху там быстро начали расти новые города – Херсон, Одесса, Севастополь, Екатеринослав (он же Днепропетровск, он же Днепр) и другие.
Одно подстегивало другое. Создание Черноморского флота порождало тяжелую промышленность. Переезд на новые земли дворянства со своими крестьянами развивал сельское хозяйство. А имперские войска позволяли всему этому существовать в безопасном режиме. Но спокойствию не было суждено царить вечно – впереди Новороссию, как и всю Россию, ждали бурные времена большой смуты.
Воля хаоса
Проигрыш в Первой мировой войне стоил России войны Гражданской, которая оказалась для страны еще более разрушительной, чем самый масштабный на тот момент вооруженный конфликт. Политический хаос позволил поднять головы профессиональным революционерам и местечковым националистам. Каждый стремился урвать суверенитета, сколько сможет унести и даже больше.
Итоги Гражданской войны не вынесли Новороссию за пределы страны, подобно Польше или Финляндии. Но они повлияли на ее место внутри нового государства – Советского Союза, ставшего очередной формой существования России. Ее включили в состав Украинской республики, руководствуясь не культурной схожестью или экономическими расчетами, а особенностями марксистской теории большевиков.
Победившие в войне красные искренне считали, что путь к коммунизму должен лежать через эмансипацию. Марксизм заявлял, что для нужной «зрелости» народы должны пройти стадии социально-политического развития. И только потом «созреть» до учения Маркса и Энгельса. Поэтому коммунисты активно подстегивали национализм малых народов, при этом безжалостно преследуя национализм русский. Просто потому, что считали, что тут растить больше нечего – русские, мол, и так прошли через эту стадию и даже породили социалистическую революцию. Так что теперь пусть подвинутся и другим помогут, а сами вперед не лезут – или это будет империализм и угнетение.
Руководствуясь хоть и специфическими, но, наверное, в чем-то благими побуждениями, большевики искусственно ускоряли развитие тех нерусских народов бывшей Российской империи, до которых могли дотянуться. Кому-то из десятка-другого племенных наречий конструировался язык, кому-то академики собирали из осколков наивного искусства нечто похожее на культуру. А кому-то административно прирезали несвойственные для естественного ареала «титульного» народа земли.
В случае с присоединением к Украине Новороссии со стороны большевиков играло роль и стремление добавить в каждую из республик СССР свою базу поддержки – промышленных рабочих. Так в состав молодой Украины попал Донбасс. Тот самый заведомо чужеродный элемент, который сотню лет спустя станет ее «раскольщиком», а может быть, даже и могильщиком.
- «Донецкая республика создавалась как часть России»
- Как большевики отдали Украине исконно русские земли
- Донбасс и Причерноморье открывают огромные возможности для всей России
Восстановить справедливость
Современной Украине в виде Новороссии досталась настоящая жемчужина. Тяжелая промышленность, зерно, выход в Черное море. Образованное и привыкшее к работе население. Причем все это досталось фактически бесплатно. Кто-то, конечно, может заявить, что за это Украина в прошлом расплатилась тяготами Гражданской войны. Но в те мрачные годы «платили» все, а вот что-то получили – немногие.
30 лет независимости подвели черту – Украина не смогла распорядиться большевистским подарком. Киев не сумел выстроить баланс между разнородными элементами. А попытавшись «украинизировать» русские регионы, не смог похвастаться достаточным тактом и мудростью, чтобы делать это постепенно. Варить лягушку на медленном огне украинцам терпения не хватило.
И в этом есть исторический шанс для России, перед которой стоит задача вернуть утерянные земли и воссоединить разбросанный русский народ в рамках одного государства. Сегодня у нас есть возможность вернуть обратно то, что наше по праву. Значительная часть Новороссии уже освобождена – Крым, Донбасс, Херсон уже в наших руках. Если войскам будет благоволить удача и не помешает политическое стремление сиюминутно выгадать три копейки там, где завтра и рубль не поможет, дойдет дело и до Днепропетровска, Николаева и Одессы.
Должно дойти.
