Почему Гитлера не разгромили так же быстро, как Наполеона

5 декабря 1941 года началось советское контрнаступление под Москвой. Операция «Барбаросса», и так выбившаяся изо всех намеченных графиков, с треском провалилась. Враг был остановлен. Как русские, так и немцы имели перед глазами очень яркий исторический пример – судьбу Наполеона и его Великой армии в 1812 году. Но сражения на Березине в зимнюю кампанию 1941-1942 годов не случилось, а вермахт не бежал обратно в Германию в замерзшем и оборванном виде. И этому есть разумные объяснения.

Спасительные рельсы

Наполеон блистал на всю Европу непревзойденными тактическими талантами. Наводящий страх на весь континент корсиканец мог выиграть практически любое сражение. Победить его – как это и сделала Россия – можно было только на стратегическом уровне. Подловив его армию так, чтобы выбить из-под ее ног твердую почву.

Русский план на 1812 год состоял в том, чтобы, избегая генерального сражения, опереться на тактику выжженной земли, отойти вглубь страны и оставить грандиозное по тогдашним временам войско Наполеона без провианта. Разорив все, до чего можно было дотянуться, на своем пути к Москве, француз испытывал проблемы со снабжением даже на «обратном пути». Из-за чего его войска настолько разрознились и ослабли, что в итоге по суммам боев в России Великая армия потеряла более 90 процентов списочного состава.

С вермахтом такой фокус провернуть не получилось бы по определению. Все дело в изменившейся за 130 лет системе снабжения войск. В эпоху Наполеона армии представляли собой нечто вроде отдельного организма, перемещавшегося туда-сюда по карте. А ко временам Второй мировой они уже давно превратились во фронты и группы армий. Позиции и пункты расположения соединений занимали не отдельную зону, а целые непрерывные линии. Чтобы обойти противника, сперва требовалось прорвать его фронт. Такой размах позволял резать на части даже не страны, а целые континенты. Тот же Восточный фронт, к примеру, раскинулся на грандиозном пространстве от Балтики до Черного моря.

Снабжать столько людей и техники старым способом не получилось бы по определению. Поэтому ход как Первой, так и Второй мировой был намертво увязан с расположением и состоянием железных дорог. Именно по ним можно было гнать эшелонами сотни тысяч тонн продовольствия, медикаменты, подкрепления и миллионы снарядов.

Поэтому армии XX века (по крайней мере, если речь шла о большой войне и серьезном театре военных действий) уже не зависели от местных источников снабжения. Все, что требовалось войскам – железнодорожная связь с тылом. По этой спасительной нитке доставили бы все, что надо – в любую погоду и в любое время. Поэтому заморить немцев голодом можно было, только окружив их и отрезав от снабжения.

Его величество танк

Сделать это было крайне непросто. В Отечественную войну 1812 года, к примеру, России удалось сохранить большую часть кадровой армии. Именно это обеспечило успешную кампанию 1813 года. Когда весь цвет французских войск погиб на бескрайних просторах Российской империи, а слаженная, опытная российская армия оставалась на шахматной доске, воевать было проще. По крайней мере, это позволило русским победоносно войти в Париж уже на следующий год войны. В 1941-1942 годах все было наоборот – и виноватой тут вновь выступает эпоха. Именно новые веяния эпохи и уничтожили львиную долю Красной армии в 1941 году.

На эту тему
• Главная морская трагедия Великой Отечественной стала предметом спекуляций
• Как Красная армия захватила первое знамя вермахта
• «Генерал Мороз» пытался воевать за Гитлера

Визитной карточкой Второй мировой стали танковые соединения. Их основным козырем была маневренность. При этом пехоты, артиллерии, ремонтников в таких соединениях – когда они были выстроены оптимально – было во много раз больше, чем танков. Все это было посажено на грузовики, скоростные тягачи и бронетранспортеры – для того, чтобы поддержка всегда поспевала за танками. Все, чтобы соединение могло и быстро передвигаться, и успешно вести любой вид боя.

Вся эта сложносочиненная махина была нужна для одного. Пробить себе брешь во вражеском фронте, броситься в нее, и – главное – быстро, обгоняя неповоротливые пехотные соединения противника, окружить их. И создать котел – если враг быстро не прорывался из него, то в итоге неизбежно помирал там сам, будучи отрезанным от снабжения. И становился очень уязвимой целью для подходивших следом пехотных соединений. Они сменяли быстроходные танки и «доедали» окруженных при помощи артиллерии и пехотных атак.

Представить что-то подобное в том же 1812 году попросту невозможно – единственным «скоростным» средством ведения войны была конница. Но конь уязвим для вооруженных гладкоствольными ружьями пехотинцев. Намного уязвимее, чем для армии ХХ века поддержанный артиллерией, мотопехотой и авиацией, снабженный топливом и снарядами танк. При этом конь был по меркам 1812 года ничуть не менее дорогой, чем танк, вещью. Создать массовые конные войска, чтобы они превосходили по количеству вражеских пехотинцев, было нельзя.

Именно поэтому русская армия в 1812 году смогла ускользнуть от противника и в итоге измотать его сравнительно малой кровью. Будь у Наполеона полноценные танковые соединения и снабжение XX века, результат мог бы быть таким же тяжелым, как и в 1941 году. И России, если бы она в таких условиях выстояла, пришлось бы, как Советскому Союзу, фактически создавать армию заново, набирая по мобилизации все новые и новые дивизии. Которые, конечно же, не могли быть так же подготовлены к войне, как кадровые, заранее обученные, части.

Головокружение от успехов

Эта фактически созданная заново армия, конечно, была далека от полубезоружной неорганизованной толпы, которую можно увидеть в современном кино вроде фильма «Враг у ворот». Конечно, части вооружали, обмундировывали, обучали. Но сразу стать настолько же серьезным противником, как опытные дивизии вермахта, новоиспеченные бойцы РККА не могли. Тем не менее в головах как этих людей, так и высшего командования, во многом жили воспоминания о 1812-м. Казалось, что совпало все, начиная от русской зимы и заканчивая грозным, но остановленным в районе Москвы противником. Уж теперь-то можно погнать немцев обратно на запад.

Но все усилия РККА, все запасливо подготовленные и оказавшиеся для немцев полной неожиданностью резервы, привели лишь к тому, что враг был отброшен от столицы на сотню-другую километров. Ожидания и реальный результат сильно разошлись. Контрнаступление выдохлось. Немцы смогли не только выстоять, но и перевооружить свои танки, самоходки и противотанковую артиллерию более мощными орудиями. Теперь толстая броня советской техники оказывалась куда более уязвимой перед врагом. Советский Союз лишался еще одного сильного козыря.

Все эти проблемы были порождены тем, что обессиленные продолжительной кампанией 1941 года немцы все равно выстояли, опираясь на современную технику и надежные железнодорожные линии снабжения, которых не было в 1812 году. Кроме того, немцам помогли удержаться котлы лета и осени – потеря соединений в них уменьшила ударный потенциал РККА.

А это означало, что Россию ждала куда более трудная, масштабная и жестокая война, чем во времена Наполеона. И чтобы победить в ней, требовалось напрячь все силы сильного и упрямого народа.