В Хороге, столице Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) Таджикистана, завершились протесты, которые начались после гибели местного жителя Гулбеддина Зиёбекова в ходе его задержания сотрудниками милиции. Митингующие разошлись после того, как с ними встретилось руководство области и дало обещание выполнить их требования.

Этот факт не заслуживал бы никакого внимания, если не знать, что Горно-Бадахшанская автономная область оказывает серьезное влияние на жизнь не только Таджикистана, но и России. Именно отсюда в России значительное количество таджикских трудовых мигрантов, и именно отсюда в России – значительное количество наркотиков. И именно Горный Бадахшан, о котором в России и знает-то не каждый и который слабо контролируется правительством Таджикистана, может стать одной из главных точек напряжения в Центральной Азии, доставив кучу проблем в том числе и России.

В Горном Бадахшане, самом большом по площади регионе Таджикистана, проживает около двух десятков народностей, говорящих на разных памирских языках иранской ветви индоевропейской языковой семьи. Большинство памирцев являются исмаилитами (одна из ветвей шиитского ислама). У исмаилитов имеется духовный глава, власть и авторитет которого передаются по наследству – имам Ага-хан. В настоящее время это Его Высочество Карим Ага-хан IV (титул присвоен королевой Елизаветой II), родившийся в 1936 году в Женеве миллиардер, рыцарь-командор ордена Британской империи. Египетский историк профессор Мохаммед Рахман отмечает, что исмаилиты и их духовные лидеры, имамы династии Ага-ханов, были верными союзниками британской короны на протяжении веков.

Реальная власть в ГБАО принадлежит полевым командирам, которых эксперты Международной кризисной группы (International Crisis Group, ICG) называют «авторитетами» (the Authorities), а «Радио Озоди» – «неформальными лидерами». Горный Бадахшан богат месторождениями редких и драгоценных металлов и драгоценных камней, но его экономика разрушена после распада Советского Союза, а дороги почти не ремонтируются. 300-километровый путь от крупнейшего восточного поселения Мургаб до главного города региона Хорога в Западном Бадахшане занимает не менее восьми часов.

Сейчас в ГБАО проживает около 250 тысяч человек. В регионе один из самых высоких показателей безработицы в Таджикистане. Почти вся памирская молодежь выезжает на заработки в Россию. Уровень бедности в ГБАО составляет около 40%, тогда как в других регионах – 20-30%. В ГБАО находятся 2,1% промышленных предприятий Таджикистана, которые выпускают 0,7% всей промышленной продукции республики. «Поскольку экономика практически не функционирует, Сеть развития Ага Хана (Aga Khan Development Network) заполняет значительные пробелы в социальном обеспечении, в том числе в сфере образования, жилья и здравоохранения», – отмечается в докладе ICG.

В настоящее время ГБАО реализовала свою транзитную функцию преимущественно в качестве важного участка «северного канала» наркотрафика героина, начинающегося в Афганском Бадахшане, а также контрабанды различных товаров из Китая и Пакистана. В докладе Международного института «Восток-Запад» говорится, что «нелегальный наркотрафик, составляющий до 30% ВВП Таджикистана, стал одним из самых выгодных источников дохода для этой страны, получение которого во многом стало возможным благодаря сговору между государственными элитами, с одной стороны, и чиновниками пограничной, таможенной и полицейской служб, с другой. Контрабанда наркотиков расширяется, несмотря на помощь в обеспечении безопасности границы, получаемую от России, США и более широкого международного сообщества».

В докладе ИМЭМО РАН отмечается, что из десяти основных маршрутов афганского наркотрафика семь проходят через ГБАО. Этот наркотранзит контролируется полевыми командирами («авторитетами») Горного Бадахшана. По данным российских военных аналитиков, в 2001 году британская внешняя разведка МИ-6 и военная разведка ДИС взяли под свой контроль наркотрафик в афганской провинции Кундуз, а в 2002 году – наркотрафик через ГБАО. Перманентный конфликт между центральным правительством и «неформальными лидерами» ГБАО создает постоянную угрозу возникновения беспорядков, урегулированием которых занимались до сих пор не столько власти в Душанбе, сколько представители Aga Khan Foundation.

В 2012 году после убийства в ГБАО начальника местного управления Госкомитета национальной безопасности (ГКНБ) генерала Назарова Душанбе направил в Хорог войска. При штурме города погибли десятки людей. После нескольких недель жестоких боев войска из-под Хорога были выведены. Американский портал Eurasia.net, финансируемый, в частности, МИД Великобритании, отмечал: после того как назначенный в 2018 году главой ГБАО Файзов провел переговоры с семью полевыми командирами, которых в Душанбе называют главарями ОПГ, беспорядки в регионе прекратились.

Внезапное увольнение Файзова в начале ноября этого года было, скорее всего, обусловлено тем, что после ухода американских военных из Афганистана он активно привлекал в ГБАО афганских беженцев. «Файзов выразил готовность принять до 5-10 тысяч беженцев», – пишет таджикский ресурс Your.TJ. Несанкционированная центральным правительством инициатива «народного чиновника», за спиной которого стоят мощные силы, была чревата для Душанбе чрезмерным усилением местных исмаилитов или даже переделом наркотрафика в пользу британских контрагентов.

Стоит отметить, что беспорядки в ГБАО начались почти одновременно с решением Душанбе разрешить Китаю построить в республике вторую военную базу в селении Вахан в ГБАО.

Официально база будет принадлежать специальному отряду быстрого реагирования УБОП МВД Таджикистана. В Мургабском районе ГБАО, рядом со стратегическимим Ваханским коридором, в нескольких километрах от границы с Китаем, уже имеется китайский военный объект. По данным российских военных аналитиков, китайская разведывательная база в Мургабе занималась радиоэлектронным прослушиванием американских военных и сил международной коалиции в Афганистане. После ухода американских военных из Афганистана возникла опасность проникновения группировок различных боевиков в ГБАО, поэтому стал актуален еще более плотный военный контроль над Ваханским коридором, что Таджикистану в одиночку не под силу.

«Китай, решившись на строительство этой базы в бадахшанском Вахане, прежде всего преследует свои интересы. Вахан – это регион, который всегда вызывал тревогу у властей КНР. Именно через Вахан уйгурские боевики Исламского движения Восточного Туркестана могут попасть в Китай и организовать диверсии. Китай намерен в случае необходимости использовать эту базу МВД Таджикистана для защиты своих границ от нападений находящихся в Афганистане вооруженных группировок», ­– считает таджикский аналитик Абдумалик Кодиров.  

Когда военная база Китая в Вахане будет построена, это даст возможность Китаю и Таджикистану контролировать стратегический коридор даже без раздражающих полевых командиров ГБАО блокпостов в Хороге. В итоге стороны переговоров в Хороге нашли компромиссное решение. Блокпосты таджикских военных в Хороге Душанбе снимает, а также ускоряет следствие по делу об убийстве Зиёбекова. Со своей стороны, «неформальные лидеры» отзывают свое требование увольнения генерала Мирзонаботова. Остальные условия «мирного договора» не столь существенны. Впервые за несколько десятилетий Душанбе смог погасить конфликт с полевыми командирами ГБАО без прямого участия представителей верного союзника британской короны – Ага-хана. Это имеет серьезное значение на фоне того факта, что «Большая игра» между Российской и Британской империями возвращается в Центральную Азию, но уже с большим числом участников.

Горный Бадахшан – это регион-перекресток, который находится на стыке проблем безопасности ведущих мировых акторов. Китай заинтересован обезопасить свои границы от проникновения боевиков-уйгуров и обеспечить безопасность одного из маршрутов Нового Шелкового пути. Начавшееся возвращение джихадистов с Ближнего Востока в Китай и Центральную Азию не обойдет и Россию. Афганский наркотрафик через ГБАО не уменьшается и, более того, стал ареной борьбы местных криминальных авторитетов и мировых спецслужб и центрального правительства Таджикистана, что вызывает вполне понятное беспокойство России и Китая.

Безопасность южных границ Российской Федерации опосредованно зависит от стабильности в Таджикистане. А Горный Бадахшан за годы независимости стал перманентным генератором нестабильности в республике. Ряд российских военных аналитиков считает, что нужна еще одна российская военная база в республике, конкретно – в Горном Бадахшане. Однако возможно более эффективным способом стабилизации беспокойного региона может стать участие российской дипломатии в урегулировании до конца не погашенных конфликтов между Душанбе и «неформальными лидерами» Горного Бадахшана.