Разговоры о национальной идее приходится слышать часто. И пока ощутимого результата не видно. Тем не менее вопрос это далеко не праздный. Что-то ведь должно объединять людей в этом мире, где границы с каждым годом становятся все условней и призрачней. Единая территория? Общая история? Общее будущее?
Историю только при жизни нашего поколения переписывали несколько раз, грядущие годы, как водится, «таятся во мгле». Даже такая кажущаяся незыблемой вещь, как географическое положение, перестала служить опорой – не нужно никому рассказывать, как можно, не выходя из дома, оказаться гражданином другого государства.
Оказавшимся на перепутье в минуту выбора еще ветхозаветный пророк Иеремия советовал: «Остановитесь на путях ваших и рассмотрите, и расспросите о путях древних, где путь добрый, и идите по нему».
Как изменялось отношение наших предков к пространству, на котором они жили и создавали свое государство? Мы любим повторять слова книжника XVI века про то, что Москва – это Третий Рим, искать истоки государственности то в призвании варягов, то в крещении Руси, а кто сможет ответить на такой вопрос: когда Волга стала в нашем сознании русской рекой?
Казалось бы, чего проще? Ярославль основан еще в начале XI века, Нижний Новгород – в начале XIII века. Вот только заканчивалась Русская земля тогда у устья Оки. Дальше лежали Низовые земли.
В середине XVI века они вошли в состав нашего государства. Вот только частью Руси не считались. Достаточно взглянуть на царский титул. Великий московский князь стал еще и князем Казанским, Астраханским, потом Сибирским. Для управления этими ханствами было создано специальное ведомство – Приказ Казанского дворца. А на самих новоприобретенных землях сохранялись многие старые порядки: князья и мурзы, ясаки, жизненный уклад, уходящий еще во времена Золотой Орды.
Формально ханства просуществовали до 1708 года, пока на их месте Петр I не создал губернии. А с потомками золотоордынской знати пришлось разбираться уже Павлу I на рубеже XIX века. Он окончательно определил их: кого в русские дворяне, кого в государственные крестьяне.
Все это время края за Окой так и оставались Низовой землей.
А что Волга?
После присоединения к Руси ее берега оставались Диким полем. На всем протяжении от Казани до Астрахани не было никаких поселений. Больше тысячи километров. Астрахань, на протяжении веков игравшая роль наших ворот на Восток, была отрезана от центральных районов бескрайними территориями, на которых хозяйничали отряды кочевников. Не зря этот город постоянно становился опорой различных антиправительственных сил. То в нем укрепился атаман Иван Заруцкий – видный деятель Смутного времени, с Мариной Мнишек, супругой нескольких Лжедмитриев, то он становится базой восстания Степана Разина, то оплотом противников реформ того же Петра I.
Сама связь Руси с Астраханью сразу вызывает в памяти испанские флотилии, отправлявшиеся в то же самое время к берегам Нового Света. Никакой самодеятельности. Каждую весну из верховьев Волги отправлялся огромный караван под охраной внушительного военного отряда. И потом возвращался обратно. Это больше напоминало поход через вражескую территорию, чем через собственные земли.
На пути следования правительство строило крепости: Самару, Саратов, Царицын. Это были опорные пункты, куда долгое время гарнизоны завозились на определенный срок. Лишь с середины XVII века приобретенный край стал медленно заселяться, с помощью строительства укрепленных черт: Симбирской, Закамской, Сызранской. Царицынская (нынешний Волгоград) была построена лишь в 1720 году.
Только в XVIII веке берега Нижней Волги стали заселяться.
Юридически, как мы помним, этот процесс завершил только Павел I. Он же пресек почти безраздельное господство на Волге знаменитой разбойничьей вольницы, создав специальные патрульные команды. Интересно, что в это же время образ Волги как русской реки появился в литературе. Можно даже точно назвать год и произведение. В 1795 году было опубликовано стихотворение знаменитого тогда поэта Ивана Дмитриева «К Волге», где она впервые и названа русской рекой.
Сейчас даже трудно поверить, что когда-то было по-другому. Волга уже давно один из образов России. Что во многом символично. Ведь Поволжье – один из самых многонациональных регионов. Здесь пересекаются исторические пути многих народов и культур. Не зря за негласный титул волжской столицы и по сей день идет не слишком явное, но вполне ощутимое соперничество нескольких городов.
Хотя официально столицей Поволжья, то есть соответствующего федерального округа, является исконно русский Нижний Новгород.
Существовали и обратные тенденции. Центростремительные. Еще во время Смуты и гражданской войны начала прошлого века рождалась идея создания республики Идель-Урал. Кому-то тогда очень хотелось повернуть вспять колесо истории.Вы уже, наверное, задумались – для чего я это все рассказываю?
Просто хотел проиллюстрировать слова Поля Валери: «История – самый опасный продукт, вырабатываемый химией интеллекта... Она заставляет мечтать, она опьяняет народы, порождает у них ложные воспоминания... вызывает у них манию величия и манию преследования и делает нации желчными, нетерпимыми и тщеславными. История оправдывает все что угодно. Она не учит абсолютно ничему, ибо содержит в себе все и дает примеры всего».
Именно история Поволжья ярче всего показывает, как Русь, объединившись с бывшими осколками Золотой Орды, стала Россией. Она может стать уроком, который поможет найти путь в будущее.
