Когда мне пишут что-нибудь типа «проклятые чинуши уже достали» или «зачем нам нужно такое государство», я обычно не считаю нужным возражать. Анархисты в наши просвещённые времена встречаются нечасто, поэтому реплики «долой чиновников» или «долой государство» нельзя воспринимать всерьёз – враги России, желающие, чтобы у нас было как в Сомали, живут обычно за пределами наших государственных границ.
Реплика «долой государство» – это всего лишь короткая форма для более конструктивного «наши чиновники далеки от совершенства, было бы здорово, чтобы они работали лучше». Мало кто задумывается перед тем, как нажать на кнопку «отправить», однако если побудить чиновникофобов оформить свои мысли в систему, они наверняка согласятся с тем, что жить без чиновников и без государства им не хочется.
Самые тяжёлые моменты российской истории выпадают как раз на периоды, когда государство или отсутствовало вовсе, или было слишком слабым, чтобы наводить порядок на нашей огромной территории. Мы с вами были свидетелями лихих девяностых, которые стали лихими в первую очередь потому, что послереволюционная власть была слаба. Ещё более тяжёлыми, голодными и кровавыми стали послереволюционные двадцатые, когда молодая советская власть старую систему сломать уже успела, а построить новую – ещё нет.
Несколько веков назад, после смерти последнего из династии Рюриковичей, наступило Смутное время. Последовавшие беды так впечатлили народ и бояр, что в январе 1613 года представители всех сословий съехались на Земский собор, чтобы незамедлительно выбрать там себе нового царя. Какой конкретно это будет царь и из какого конкретно рода, волновало тогда россиян в третью очередь – главной задачей было просто выбрать царя, ибо даже самый плохой царь всё равно был гораздо лучше, чем самое хорошее безвластие.
Всенародно избранный царь, впрочем, оказался вполне себе неплохим: Михаил Фёдорович Романов и его потомки правили Россией более трёхсот лет, пока катастрофа 1917 года не положила начало новому периоду безвластия.
Все эти прописные истины хорошо известны каждому, кто хоть немного интересуется историей, и я повторил их ещё раз только ради того, чтобы у меня была хорошая база для защиты журналистов. «Быть журналистом позорно, – пишут некоторые блогеры. – Нельзя уважать журналистов, это собачья профессия, которая заслуживает самого сурового порицания».
Что же, если жить без чиновников нельзя, то жить без журналистов вполне возможно. Многие государства нашей планеты так и делают – журналисты там полностью подчинены властям и являются не более чем глашатаями, озвучивающими населению решения правящих кланов. Эти государства обычно бедны, а если им волею случая даже и удаётся на какое-то время разбогатеть, жизнь там всё равно остаётся не слишком-то привлекательной для культурных людей. Некоторым может показаться, будто варварские государства вводят цензуру в силу своего варварства, однако на самом деле связь тут обратная. Именно отсутствие цензуры позволяет нам не скатываться в звериную дикость и фанатизм.
В цивилизованных демократических странах давно работает классическое разделение властей. Исполнительная ветвь во главе с президентом непосредственно управляет страной. Законодательная ветвь власти, куда входит, например, Госдума, пишет законы. Судебная власть вступает в действие в случаях, когда эти законы нарушаются.
Повторюсь, это классика жанра, поэтому, когда я читаю что-то вроде «пора распускать эту Госдуру», я вижу, что автор реплики находится под эффектом Даннинга – Крюгера: не понимая даже основ государственного устройства, он полагает, будто все проблемы можно решить несколькими быстрыми ударами шашкой.
Принцип разделения властей придуман очень давно: подобные системы можно было наблюдать, например, ещё у древних греков. Со временем, однако, выявилась серьёзная проблема: если древнегреческие города-государства были маленькими, каждый знал каждого и всё происходило на виду у всех, то позже государства разрослись до таких размеров, что отдельный гражданин наблюдал только очень небольшую часть событий вокруг него. Система начала клинить и буксовать: представители власти массово выходили из-под контроля общества, после чего погрязали в разнообразных преступлениях.
Наконец, в самых передовых государствах образовался аналог древнегреческой агоры – городской площади, на которой шли основные политические события. Таким аналогом стали газеты: хоть журналисты и не имеют особых полномочий, однако они служат своего рода смазкой, позволяющей крутиться традиционному механизму. Именно поэтому СМИ часто называют «четвёртой властью».
Именно благодаря журналистам, кстати, у обывателей складывается впечатление, будто в стране всё плохо. Типичный пример: взятки. Недавно я спрашивал читателей, когда они последний раз давали или получали взятку. Выяснилось, что делать это сейчас приходится, мягко говоря, нечасто – многие не давали взяток аж с советских времён.
Благодаря журналистам и благодаря блогерам, которых можно для простоты считать вырожденными СМИ, сейчас мы слышим про взятки гораздо чаще, чем раньше. С одной стороны, именно этот неусыпный контроль со стороны журналистов приводит к тому, что порядка в стране становится больше. С другой стороны, многие путают причину со следствием: им кажется, будто пыль появилась в комнате только в тот момент, когда слабенькую свечку заменили на яркую электрическую лампочку. Если бы не проныры-журналисты, мы бы всю эту «пыль» не видели – соответственно, никто бы её и не убирал.
Таким образом, журналистов следует считать необходимой деталью для работы современного государственного «двигателя». Примитивные государственные двигатели – диктатуры, к примеру – могут обходиться вовсе без разделения властей, там депутаты и судьи подчиняются непосредственно диктатору. Более сложные государственные двигатели, такие, к примеру, как монархии прошлых веков, имеют уже в своём составе церковь: священники являются важным стабилизирующим элементом, так как они не подчиняются королю. Современные демократии, включая и Россию, состоят из четырёх компонентов, которые я уже перечислил выше.
Вернёмся теперь к обвинениям в адрес журналистов: дескать, врут, ошибаются, крадут статьи друг у друга и проявляют вопиющее невежество даже в самых очевидных вопросах.
Все эти обвинения, конечно же, справедливы. Средний журналист сер, ленив и безблагодатен, а каждый третий вдобавок к этому ещё и нечист на руку. Всё это так, но у журналистов есть две веские причины вести себя подобным образом. Во-первых, профессия у них сложная, неблагодарная, платят журналистам очень мало, а требуют с них зачастую очень много. Во-вторых, достаточно прочесть комментарии практически к любой статье, чтобы осознать страшный факт – как бы плох ни был средний журналист, он всё равно умнее, терпимее и благороднее среднего своего читателя.
Будьте уверены, мой призыв высокомерные обличители журналистов воспримут как шутку, никому и в голову не придёт окунаться в эту тяжёлую профессию с головой. Их претензии к журналистам напоминают претензии котов к гудящему пылесосу. Да, пылесос шумный и пыльный. Однако альтернатива – веник и тряпка – может показаться привлекательной только домашнему животному, за которого всю грязную работу по уборке делает кто-то другой.
Источник: Блог Олега Макаренко
