Как мэр Екатеринбурга с челябинцами поссорился

@ Донат Сорокин/ТАСС

20 ноября 2018, 20:45 Мнение

Как мэр Екатеринбурга с челябинцами поссорился

У нас с советских времен считается, что «там, где раньше тигры, гм, испражнялись, мы проложим магистрали!» – и порядок. Большой инфраструктурный объект – это не просто способ освоить бюджет и дать своим заработать.

Глеб Кузнецов Глеб Кузнецов

политолог, глава экспертного совета ЭИСИ

Мэр Екатеринбурга [Александр] Высокинский выступил в обычном стиле публичного регионального инфраструктурного лоббиста. Сказал, что на Урале нужен один большой аэропорт – хаб (понятно, с колокольни Высокинского – в Екатеринбурге), а соседние челябинцы туда – в хаб этот – могут подтягиваться по ВСМ (высокоскоростной магистрали), потому что время в пути будет немногим больше, чем от Москвы до аэропорта Домодедово на электричке.

Такая транспортная схема, собственно, и придаст, по мнению Высокинского, осмысленность существованию той самой ВСМ (она дико дорогая, кстати) – раз, и самой агломерации (а вместе с ней и межрегиональному развитию) – два.

Заявление не сильно приятное Челябинску, конечно, но обладающее формальной логикой и демонстрацией некоей заботы и о будущем, и о бюджете.

Что можно было бы сделать обиженным челябинцам: рассказать про свое видение «агломерации», объяснить, зачем планируется та самая ВСМ, придумать и опубликовать какую-то идею для собственного аэропорта, которая позволила бы различить по функциям транспортный авиационный хаб в Екатеринбурге и Челябинске.

Что сделали челябинцы? «Заявление провинциальное», «мы это без последствий не оставим», «а не надо завидовать!», «заявление, которое хоронит Высокинского как профессионала», «не по Сеньке шапка», «а в нашем втором городе – Магнитогорске – есть аэропорт, а в ихнем втором городе – Нижнем Тагиле – нету», «тут нет поля для дискуссий», «поставил себя против федеральных министров и руководства страны» и много прочего в таком же роде.

Такая смесь казарменного остроумия, самоуничижения перед лицом начальства в стиле «слово «губернатор» пишется с большой Гэ, если речь об отце нашем идет» и крайне обостренного чувства региональной самости.

Такая вот дискуссия вышла. Один про синергетический эффект, ему в ответ: «тебя, дебила, начальник твой накажет, потому что наш начальник (Губернатор с большой Гэ) уже в Москве все согласовал, и нечего тут рассуждать».

И было бы все это реально смешной историей, иллюстрирующей разницу в подходах и качестве уральских элит, если бы не одно но. А ведь действительно. Как и почему принимается решение о том или ином дико дорогом инфраструктурном проекте?

Дорога – ок. А зачем? Откуда и куда. Какую задачу решает. Аэропорт? Ок. А зачем, кто и почему туда будет летать, если рядом такой же. ВСМ эта чертова. А зачем? Какую задачу она решает? Кто будет билеты покупать и грузы таскать?

У нас с советских времен считается, что любой объект такого рода – это хорошо. «Там, где раньше тигры, гм, испражнялись, мы проложим магистрали!» – и порядок.

Большой инфраструктурный объект – это не просто способ освоить бюджет и дать своим заработать, это памятник «государственного подхода» большого же руководителя. Пирамида на вечную память.

Но ведь вопросы национального инфраструктурного развития – это не вопрос воздвижения зиккурата губернатору X с учетом коммерческих интересов групп элиты, ориентирующихся на этого губернатора. Должны быть и другие аргументы, кроме того, что в «городе пройдут международные события, поэтому нам такой мегасупераэропорт нужен, чтобы все гости офигели» и «не вашего скотского ума дела, что там наш Губернатор в Москве пробил».

История про то, как поссорился свердловчанин Высокинский со всеми патриотичными челябинцами, – это история прежде всего про то, что инфраструктурное развитие нуждается в объяснениях и осмысленности, которых у нас повсеместно – от Сахалинского моста до безумных, уничтожающих жизнь целых сообществ, дорожных и градостроительных проектов в Москве и Московской области – недостает.

Источник: Блог Глеба Кузнецова

..............