Видимо, Кирилл Серебренников и впрямь чрезвычайно талантливый художник.
Ну а кто еще из знаменитых отечественных режиссеров смог за пару месяцев, а в последние дни так и по второму сезону, переиграть в одно лицо практически всю собственную фильмографию?
От бесспорного «Изображая жертву» до «Мученика» (но и «Ученика» у неласковой Родины); от «Измены» до «Юрьева дня» в Басманном суде… Фоном – недоснятое питерское «Лето».
Сейчас вроде можно облегченно, хоть и не окончательно вздохнуть: как бы там ни было – художнику в тюрьме не место, как, впрочем, и большинству нетворческих фигурантов экономических статей…
Это не говоря прочих воспаленных банальностей и пожелав творцу, попавшему в переплет, а также его подельникам и товарищам в дальнейшем терпения, мужества и удачи.
Между тем ключевой талант Кирилла Семеновича, при всей его поразительной плодовитости и универсальности в искусстве театра, кино и цирка, фиксируется в несколько иной плоскости – социально-онтологической.
- Матвиенко рассказала о гарантиях законности расследования дела Серебренникова
- В адвокатском сообществе напоминают, что Серебренников так же равен перед законом, как дворник или депутат
- Суд отправил Серебренникова под домашний арест
Он с какой-то небывалой алхимической чистотой и полнотой воплощает явление современной русской жизни, которому я затрудняюсь подобрать название, но очевидно оно слишком многим. Не только главным людям страны и либеральной интеллигенции, но, что удивительней, мрачно поглядывающим на элиты широким массам.
Не то протестный, великолепно экипированный спецназ в тылу врага-власти, не то щедро финансируемая резидентура власти в либеральном лагере.
Спецназ этот, подобно приговскому Милицанеру, совершенно «не скрывается». Как принято говорить, и в тылу, и в лагере, это правила игры, не мы их придумали, но мы их не нарушаем.
Тем не менее политическими контекстами феномен подобной игры вовсе не ограничивается.
Давайте попробуем определить для начала видовые признаки.
Итак, схема существования некоторых представителей элиты и ее опорные смыслы.
Государственные деньги. И шире – скажем, деньги «газпромовские», или вот муниципально-бюджетные, распильные, а то и потоки черного нала, уводимого от налогов.
Жизненный стиль, позволяющий воровать и чегеварить одновременно, причем «воровать» здесь – не всегда синоним экономического преступления, а «чегеварить» – отнюдь не следование катехизису революционера.
Метаморфозы лояльности. Которая в данных случаях субстанция неуловимая, текучая, парадоксально меняющая русло и направление. Однако самое поразительное: как бы ни плясала загадочная эта кривая, если где-то в подпольном обкоме однажды решили – «наш», пересмотру вердикт не подлежит, а недоумевающих, пусть из ближней публики, пусть в доску своих, принято одергивать.
«Свой» и «наш» – тут, знаете, далеко не одно и то же.
Неизменно сопровождающий деятельность привкус скандала, когда пощечина общественному вкусу, раздражающая подчас и близких – это уже духовная практика, йога, обременительная привычка.
Вот тут кто-то и очень вовремя запустил, извиняюсь, парашу о Викторе Цое, якобы, по версии Серебренникова, гее. (Упомянутый фильм «Лето».)
Природа фейка очевидна.
Уместно выдвинуть версию, что Кирилл Серебренников не отказал себе в эпатирующем и привычном удовольствии вставить в книжку известную тему, представив геем Ю. Айзеншписа, каковым тот, собственно говоря, и являлся. Как и барабанщик позднего «Кино» Густав…
Другое дело, что появление именно таких слухов вокруг будущих шедевров тоже весьма характерно.
Далее – бегущей строкой. Странные игры с сильными мира сего (и вообще не то былая, не то дискретная, не то вечная близость к власти) – шумная известность – возможность угодить в межклановые разборки (как мне кажется, в «деле Серебренникова» это немаловажный элемент).
И тут любопытно выстроить некий общий ряд, цепочку соприродных персонажей и сущностей.
Не с целью вычислить, кому следующему прилетит (не дай Господь), а чтобы понять причудливую, но логику разразившегося «случая Кирилла Серебренникова».
Вот навскидку три громких имени, отвечающих перечисленным параметрам – А. А. Венедиктов («Эхо Москвы»), эстрадно-телевизионный клан А. Б. Пугачевой, К. А. Собчак.
И вот здесь начинается самое интересное – а давайте сравним качественные показатели творчества (эстетику) и, так сказать, этические результаты проектов, реализованных указанными деятелями.
Ксения Анатольевна, увы, так и осталась прописанной в «Доме-2», сколько ни меняй имиджей, площадок и туалетов.
Заслуг Алексея Алексеевича никто не отменяет, но другая чаша весов – с венедиктовым шутовством в стиле Всепьянейшего собора, эфирным хамством и лобовыми политинформациями коллективного Пархоменко – перетягивает давно и ощутимо.
«Голубой огонек» имени Аллы Борисовны предоставим комментировать народу-телезрителю, каковое занятие он давно превратил в отдельное новогоднее шоу.То есть недосягаемая планка плинтуса, скрежещущий железом по стеклу, повисший в русском воздухе минус… «По плодам узнаете».
И оглушительная разница между тем, что делает виднейший представитель той же среды Кирилл Серебренников, в театре, кино и жизнестроительстве.
И тут возникает следующий парадокс.
Лучшее в Серебренникове – от личных талантов и креативности, обаятельного циничного дендизма, мощной провинциальной закваски, изнуряющего трудолюбия.
А не т, чтобы худшее, но обернувшееся вот этими сегодняшними печальными для него и объективно постыдными событиями – от тусовки, среды, дурной замороченной двусмысленности такого вот существования в «элите».
Выводов, очередных приступов гамлетизма «брать или не брать» (денег у государства), рекомендаций бросить бесплодную тусовку и вернуться к истокам, разумеется, не будет.
Обозначим просто, что художнику выбор однажды предлагается, как правило, в резкой и гротескной форме, позволяющей не только в себя посмотреть, но и увидеть сомкнувшийся вокруг тебя мир во всей пронзительной ясности его страшноватой, сумеречной наготы.
