Десять заповедей из компьютера

Как известно, жанрового кино у российских производителей наблюдается изрядный дефицит. Говорится об этом давно и много, только по-прежнему мало что делается. Да и среди того, что есть в наличии, наблюдается перекос.

Скажем, приличную комедию еще можно с грехом пополам найти. А внятный, качественный фильм ужасов – товар раритетный. Если учесть, что существуют режиссеры, готовые и умеющие делать именно такое кино. Да они и делают, но их фильмы показываются в клубах, на авангардных фестивалях, но никак не на большом экране.

Поэтому выход фильма Павла Руминова «Мертвые дочери» (производство «Централ Партнершип» и Praktika pictures) приравнивается к подвигу. В известном смысле так оно и есть. При просмотре прямо-таки бросаются в глаза усилия, затраченные при работе.

В кадре хуже, чем в гробу

Смысла в этой расправе нет, как нет смысла и в предыдущей жизни этой совсем невеселой компании. О чем они, опять-таки, сами сообщают

Руминов – в полном метре дебютант. До МД он снимал видеоклипы для известных российских музыкантов и короткометражные картины, достаточно эффектные, чтобы их автора заметили. И как это часто бывает, в свой дебют режиссер решил вместить все свои знания о кино, как теоретические, так и практические.

В итоге фильм получился неимоверно длинным – два с лишним часа, тогда как адекватная продолжительность для такого жанра – не более полутора. К тому же запутанным настолько, что, дойдя до конца, успеваешь забыть, с чего все началось.

Переизбыток приемов объясняется еще одной дебютантской болезнью – желанием всем понравиться. Трудно было не заметить, что в многочисленных выступлениях Руминова в СМИ, предшествовавших выходу фильма, сквозит серьезная неуверенность в себе.

Пытаясь объяснить свой фильм, Руминов привлек к нему слишком много внимания. Да и рекламная кампания в целом оказалась просто феерическая: о создании МД рассказывали пошагово, навороченный сайт выдавал множество картинок и ноль практической информации, наконец, за полгода до официальной премьеры прошел ряд «эксклюзивных показов» черновой версии. Автор этих строк честно посмотрел и черновую, и «чистовую», убедившись, что они почти не отличаются, хотя было очевидно, что фильм нуждается в хирургическом вмешательстве.

Так называемый «ужастик» – один из тех жанров, что никогда не надоедят публике. Другое дело, что у жанра свои законы и их есть смысл соблюдать. Руминову захотелось размыть границы и наполнить канву философскими и драматическими пластами. И в итоге он, что называется, поймал себя за хвост. Поскольку заложенные смыслы волшебным образом перевернулись с ног на голову и дали совсем не тот результат, что хотелось получить.

По сюжету

Кадр из фильма «Мертвые дочери»

Согласно замыслу (сценарий МД Руминов писал сам) некий мегаполис без опознавательных признаков наводнили привидения. Их трое, но активность такова, что хватит на целый полк.

Привидения маленьких девочек, убитых матерью-психопаткой, не удовлетворились расправой над ней, а вошли во вкус. Придумав оригинальный принцип выбора жертв: если тот, кто видел предыдущего убиенного последним, в течение трех дней совершал плохой поступок, то его ждала смерть. Разумеется, изобретательная и страшная.

Вот тут-то и вылезает мораль и по совместительству главный прокол сюжета: что значит «не совершать плохих поступков»?

Один из ранних слоганов МД был «Делай добро или умри». Но делать добро и не делать зла – немного разные вещи. И если герои фильма, существа из разряда «как все», периодически мелко интригуют на работе, где-то говорят неправду или резко отзываются о какой-нибудь музыкальной группе – это зло?

Что самое смешное, судорожно пытаясь всего этого не делать, герои лишь ускоряют свой путь к страшному концу. Конец неизбежен, и это очевидно с самого начала, – так стоило ли огород городить? Вслушиваясь в диковатые сентенции, несущиеся с экрана, все время думаешь: а где подвох?

Однако Руминов со товарищи предельно, до одури серьезен. А зритель, пытаясь разобраться, что к чему, окончательно теряет «нить повествования».

Жизнь в пластмассе

Кто-то скажет, что большинство сегодняшних молодых людей именно таковы, и сложно будет с этим спорить

Однако бог с ними, с сентенциями. Куда хуже люди, их изрекающие. Некая молодежная компания, благодаря попустительству одной из девушек, встретившейся с жертвой призраков, оказывается в смертельной опасности.

Однако наблюдать за их двухчасовым бегством от смерти чрезвычайно скучно. Стерильные, неинтересные существа, не примечательные абсолютно ничем, без малейших проблесков жизни, они изъясняются странными, корявыми фразами и вяло бродят по экрану, перетекая с одного места в другое.

Кто-то скажет, что большинство сегодняшних молодых людей именно таковы, и сложно будет с этим спорить. Но по закону жанра мы должны сопереживать этим людям, интересоваться их судьбой – на этом держится зрительское внимание. Между призраками и живыми людьми должно быть некое противостояние, война, где кто-то победит. А в МД даже исход неинтересен.

И сумбурная, стихийная гибель одновременно четырех героев перед финалом не вызывает ничего. Ощущение, что и автору фильма они страшно надоели и он небрежно разделался с ними, будто смахнул игрушки со стола. Смысла в этой расправе нет, как нет смысла и в предыдущей жизни этой совсем не веселой компании. О чем они, опять-таки, сами сообщают. Существование в перманентном нервном срыве до добра не доводит.

В МД заняты по большей части молодые актеры. Видимо, предполагалось, что после выхода фильма они «проснутся знаменитыми». Есть печальное подозрение, что этого не произойдет. Ибо смотрятся ребятки блекловато. Вроде бы и симпатичные (главная героиня – так хоть сейчас на модную обложку). Но отчего же им режиссер-то ничего про актерскую игру не объяснил?..

Есть, правда, два исключения: появление в фильме Ивана Волкова и Елены Морозовой. Волков играет как раз ту «последнюю жертву», что приводит в пространство фильма историю о призраках.

Доведенный до морального истощения человек с бешеными глазами и шрамами на лице, он сразу же вызывает искреннюю симпатию своим по-детски отчаянным желанием жить. И именно его по-настоящему жалко, а про девушку, не захотевшую ему помочь, злорадно думаешь: так тебе и надо. Волкову отведено минут десять экранного времени, но они стоят того.

Роль Морозовой тоже не из главных: она играет оставшуюся в живых старшую сестру девочек-привидений. Всего за два появления ей удается показать целую судьбу, ее мучительную неизбежность. В партнерстве с Волковым и Морозовой основные исполнители тускнеют еще сильнее.

На эту тему
• В гостях у сказки
• Партизанской тропой смерти
• Город потерянных детей
• А на кладбище все спокойно

Свой зритель у МД, безусловно, будет (судя по восторженным отзывам на сайте фильма – таковой уже есть). Реклама делает свое дело, да и тоскующие по «ужастикам» люди непременно пойдут смотреть отечественный образец, как бы он ни был далек от идеала. И получат свою долю удовольствия – от эффектной картинки, от временами «вкусного» звукоряда, от сюжета. Почему-то, думая об этом, не хочется ставить жирный крест на режиссере. Но и раздавать ему незаслуженные авансы – тоже. Ибо, вдохновившись успехом первого неудачного фильма, он может начать снимать еще хуже. А плохих фильмов у нас и без того больше, чем хороших.