Дмитрий Бавильский: Бабий век

Недавно, сочиняя очередную рецензию, обратил внимание на одну очень важную тенденцию, которая лежит на поверхности. Подавляющее число книг, прочитанных мной в этом году, принадлежит перу женщин-писательниц.

Даже если судить по рецензиям, опубликованным за последнее время ВЗГЛЯДом, сложно не заметить преобладания ecrivaine – ведь именно так звучит специальное западное слово, которым обозначают творения наших вторых половин. Судите сами.

Одно из главных событий этого литературного сезона – новая книга рассказов Людмилы Улицкой «Люди нашего царя». Другое событие сезона – две книги Оксаны Робски , посвященные мечтам всех отчаянных домохозяек страны. В издательстве «Запасный выход» вышел смелый футуристический боевик Алисы Мун «Кукла», рассказывающий о том, как кукла становится влюбленным монстром. Сложный по форме роман нобелевского лауреата прошлого года Эльфриды Елинек «Алчность»продается немыслимыми тиражами. В романе «Вадим», изданном «Неформатом», Светлана Сачкова посягает на самое святое – в своей книге она моделирует мужской менталитет. Все четыре проекта, изданные «Росмэном» в серии «Букеровская премия», в этом году посвящены не только книгам про национальные и культурные меньшинства. Все они написаны женщинами (пятая книга принадлежит перу гея ). А сразу два издательства переиздали ставший классическим роман Айрис Мердок «Честный проигрыш».

Мужчине проще перевоплотиться в умозрительную сюжетную конструкцию, для него проза – арена самоутверждения

Главным текстом предпоследнего номера «Нового мира» стала смешная мистификация Евгении Мальчуженко «Крупа и Фантик», а главной прозой последнего – полудокументальная повесть Ольги Новиковой «Любя». Юлия Латынина пишет экономические и политические боевики , Ирина Денежкина назначается главной звездой молодежной прозы . А Наталья Иванова выпускает сборник статей «Невеста Букера».

И это еще не все! Так вышло не специально. Тенденция сложилась сама собой. Достаточно зайти в любой книжный магазин или просмотреть рецензионные отделы журналов и газет, для того чтобы увидеть: количество книг, написанных «слабым полом», возросло самым нешуточным образом. Давно минули времена, когда на любую книгу, подписанную женским именем, можно было нацепить ярлык «дамское рукоделие» и успокоиться. Нынешняя ситуация усложняется едва ли не на глазах.

Главная претензия, которую критики прошлых поколений предъявляли «женской прозе», заключалась в отсутствии метафизики. Мол, внимание к быту и личным отношениям (а что может быть интереснее этого, особенно теперь, когда классовые ценности сменились интересом к приватному существованию частного человека) не дает возможности для философских обобщений и экзистенциальных прорывов. Писательницы-де слишком внимательны к мелочам, в которых вязнут. Слишком-де уж они доступны и поверхностны...

В условиях нашего рынка все эти претензии, как теперь выясняется, являются не минусом, но плюсом. А что касается метафизики... Пока большинство писательниц (Елена Катасонова, Галина Щербакова, Виктория Токарева) разбирались в путанице будней, стали известными литераторы, которых сложно упрекнуть в плоскостном подходе к действительности. Достаточно вспомнить Людмилу Петрушевскую, Ольгу Славникову или звезд новой интеллектуальной прозы – Маргариту Меклину, Наталью Смирнову или Линор Горалик.

Дарья Донцова (фото ИТАР-ТАСС)

Теперь женщины пишут не только много, но и хорошо. И по-разному. Словно бы выполняя завет классика. Всем сестрам по серьгам, на любой вкус и цвет. В любом жанре, в любой стилистической нише пространство медленно завоевывается женщинами. И лучше всего у наших барышень получается именно коммерческая литература. Возможно, потому, что женское сознание оказывается более гибким и восприимчивым? Женщины скорее привыкают и проникаются новыми обстоятельствами, намного легче мужчин вписываясь в предложенные обстоятельства.

Достаточно вспомнить, что главными литературными звездами нового века (так уж сложилось) стали авторы «иронического детектива». Александра Маринина, Дарья Донцова, Полина Дашкова, Татьяна Устинова с целым выводком последователей разной степени дарования. И хотя то, что они делают, соотносится с понятием «иронический детектив» точно так же, как участник передачи «Аншлаг» соотносится с понятием «писатель-сатирик», невозможно пройти мимо этого бума, ставшего главным коммерческим событием последних лет.

А если вспомнить автора «Гарри Поттера», то победа женского начала в современном книгоиздательском мире покажется полной и безоговорочной. Занятность и увлекательность – вежливость писателя, оттого главными коммерческими звездами современности (не считая искусственно сконструированного Б. Акунина и бестелесного Виктора Пелевина) и стали прекрасные дамы. Женщина изначально «заточена» уступать и быть «под мужчиной». Женщина обязана быть понятной и (в хорошем смысле) доступной. Иначе прослывешь синим чулком и останешься старой девой.

Людмила Улицкая (фото ИТАР-ТАСС)

Как правило, в книгах женщины очень близки к своему естественному внутреннему состоянию. Умудряясь передать его, ничего не расплескав в процессе творческого процесса. В отличие от конкретных мужчин, парадоксальным образом более склонных к отвлеченным умствованиям (что же будет с родиной и с нами) о судьбах мира и всяческим абстрактным идеям. Оттого мужчине проще перевоплотиться в умозрительную сюжетную конструкцию, для него проза – арена самоутверждения, не столько экзистенциального, сколько именно что социального.

Поразительно, что ныне женщины освоили и присвоили себе несомненно мужской способ существования в литературе – написание прозы. Ибо на поэтический олимп (или драматургический) барышни проникли еще раньше. Беллетристика – трудная, тяжелая работа, требующая выносливости и изощренных мозгов. Тем более сегодня, когда существует такое количество соперников и соблазнов – рынок перенасыщен, затоварен, и трудно выделиться на общем фоне. Многим женщинам это удается. Снова с помощью модной одежды и макияжа? Сказывается многовековой навык привлекать к себе внимание?

Александра Маринина(фото ИТАР-ТАСС)

Теперь даже многие мужчины пишут под женскими псевдонимами. Что еще четче подчеркивает неслучайность этой, теперь уже всеобщей, тенденции. Которая, конечно, имеет куда большее отношение к процессам, происходящим во всем мире. Где мужчины феминизируются, женщины мужают, присваивая себе все больше свойств, традиционно присущих мужскому образу жизни. В прекраснейшем из миров они, Ундины и Лорелеи, эмансипируются быстрее нас, черт подери!

Хотя кое-что все-таки остается неизменным. Не зря говорится, что бабий век – сорок лет. Женская проза уступчива и доступна, но чаще всего она оказывается не очень длительного воздействия. И не обладает сроком давности. Слишком уж привязана к особенностям текущего момента. Ничто не устаревает так быстро, как коммерческая литература. Если же брать изящную словесность самого высочайшего уровня...

Недавно, сочиняя письмо Григорию Грабовому, предлагавшему воскресить погибших детей Беслана, мы целый вечер думали над тем, кого можно было бы воскресить. Назывались гроздья имен из самых разных сфер человеческой жизни. Культура, искусство, политика, наука... Симптоматично, что количество женщин в этом списке было неполиткорректно минимальным. И дело не в нашем воинствующем фаллоцентризме (мужской взгляд на жизнь), а в том, что длительную перспективу женские творения почему-то не выдерживают.

Хотя, возможно, в скором времени это фундаментальное качество отечественной и мировой культуры изменится самым радикальным образом.