Конечно, суть того положения, в котором Россия находилась в 1856 году, и суть того положения, в котором она находится в 2024 году, различаются самым кардинальным образом. В 1856 году Россия была страной, которая только что потерпела болезненное поражение в ходе Крымской войны. В 2024 году Россия является страной, которая бросила вызов геополитической гегемонии Запада и вот уже третий год подряд успешно пресекает все попытки самого могущественного военного альянса на планете прижать ее к ногтю.
Но вот в чем заключается самое главное: страна должна сосредотачиваться не только по итогам обидного военного поражения. Страна должна сосредотачиваться для того, чтобы обнулить возможность такого поражения и максимально приблизить дату победы.
Такова специфика военного (или гибридного) конфликта с сильным противником: он обязательно бьет по нашим слабым точкам, старается разжечь пламя пожара в любом месте, где для этого есть хотя бы минимальные условия. Например, связь между проблемой обеспечения безопасности и проблемой миграции была очевидна еще задолго до начала СВО. Но страшный террористический акт в «Крокусе» сделал эту связь еще более выпуклой и очевидной. Россия лицом к лицу столкнулась с крайне тревожным фактом: у сил исламского фундаментализма и радикализма появился пусть ситуативный, но зато очень мотивированный и коварный союзник в лице спецслужб Украины и маячащего за ними коллективного Запада.
И слово «коварство» в предыдущем предложении я употребил в самом что ни на есть прикладном смысле. Целью теракта в «Крокусе» был не только подрыв морального духа граждан России. Другой – менее очевидной и легко прочитываемой, но не менее важной – целью организаторов этого злодеяния был удар по общественной и экономической стабильности в стране. Россию попытались подтолкнуть к ложному выбору между экономическим ростом и безопасностью. Стране нужно и то и другое: и экономический рост, который – не будем скрывать очевидное – обеспечивается в том числе и за счет миграции, и безопасность в наших селах и городах.
В сентябре 1938 года Уинстон Черчилль написал в письме к своему другу лорду Мойну: «Благодаря пренебрежительному отношению к нашей системе обороны и ошибочному подходу к решению германской проблемы в последние пять лет мы, как представляется, приближаемся к мрачному выбору между войной и позором. Я подозреваю, что мы выберем позор и чуть позже получим войну, которую нам придется вести в гораздо менее благоприятных условиях, чем те, которые были бы возможны в настоящее время». Так и случилось: в том же 1938 году Великобритания выбрала «позор» (пресловутый Мюнхенский сговор, в результате которого Германия заглотила Чехословакию), а уже в 1939 году получила войну, которую ей пришлось вести в условиях, когда у Гитлера была возможность на всю катушку использовать «любезно» подаренную ему Лондоном крайне мощную чехословацкую военную промышленность.
К чему эта историческая реминисценция? К тому, что она самым наглядным образом иллюстрирует опасность так называемых простых и очевидных решений сложных проблем. За очень редкими исключениями сложные проблемы имеют столь же сложные решения. Любые попытки «взмахнуть волшебной палочкой» обычно приводят лишь к ухудшению ситуации – причем часто к весьма значительному ухудшению. Владимир Путин заявил на недавнем Петербургском экономическом форуме: «Нельзя говорить, что проблемы не существует. Она есть. Надо и трудовых мигрантов привлекать, это очевидно, почти с нулевой, минимальной безработицей отсутствие рабочих рук становится ограничителем экономического роста. Но, разумеется <…> нам нужны не просто трудовые мигранты, а люди определенной квалификации и определенной подготовки, со знанием языка, со знанием наших традиций и так далее. <…> C тем, чтобы и этим людям, которые приезжают, было комфортно здесь, и, самое главное, местным гражданам не создавать никаких проблем ни на рынке труда, ни в быту».
То, о чем сказал президент, это программа действий, требующая от государства не просто значительных, а очень значительных усилий. Но в тех реальных условиях, в которых находится сейчас Россия, альтернативы этой программе просто нет – кроме, разумеется, тех мер, что на радость официальному Киеву и Западу нанесут нашей стране значительный ущерб. Не все задачи решаются с помощью «стратегии бури и натиска». Иногда – или даже не просто иногда, а очень часто – требуется каждодневная упорная, в чем-то скучная, в чем-то рутинная работа.
Типичная «новостная картина дня» в России в последние месяцы обязательно включает следующие пункты: в регионе X мигрантам запретили работать в некоторых сферах, в регионе Y вскрыта и ликвидирована схема нелегального предоставления российского гражданства, в регионе Z обнаружены и оперативно наказаны иностранцы, виновные в грубом нарушении общественного порядка. И все это без кампанейщины, без эмоциональных, но непродуманных речей с высоких трибун, без торжественных обещаний, которые невозможно (да и не планируется) выполнить. Россия ведь именно сосредотачивается – а не делает вид, что сосредотачивается.
И это, кстати, в полной мере относится и к еще одной деликатной и крайне важной сфере – сфере борьбы с коррупцией. Фактов такой борьбы в последние месяцы хоть отбавляй: одно только перечисление череды возбужденных уголовных дел в отношении больших начальников в армии и регионах займет сразу несколько абзацев. А вот никакой пиаровской кампании по этому поводу не наблюдается. И это правильно.
А вот что еще более правильно. Узнав о задержании своего брата в рамках возбужденного уголовного дела, глава Ингушетии Махмуд-Али Калиматов публично отреагировал на это так: «Как брата, меня эта ситуация сильно огорчает, но закон есть закон. Хотел бы, чтобы все это понимали – в своей работе и жизни придерживаюсь этого принципа. То есть должно быть четкое понимание – закон для всех одинаков». Подобное заявление – это тоже знаковая примета времени. Времени, когда Россия сосредотачивается, чтобы победить.